– Кто? – зевнула я.
– Ну, песня эта!
Блин. А правда – как? Даже в голову не пришло подумать об этом.
– Не знаю… Давайте придумаем название.
– Когда нет названия, обычно по первой строчке называют, – сразу предложил Яша. – Когда любовь звучит квинтой. Пойдёт?
– Пойдёт, – кивнула я. – Хорошее название.
– Ладно, а то в интернет же надо выложить, – пояснил Макс. – Как без названия-то? Ну, пусть будет «Когда любовь звучит квинтой». Хорошо, а исполнитель? Как написать?
– СССР! – вскричал чуть запьяневший Йорик.
– Это не правильно. Это же не наша песня, – не согласился Яша.
Мне было всё равно. И я уклонилась.
– Я не знаю, ребята. Напишите, что хотите.
– Давайте напишем: группа «Майя», – сказал Артур. – Потому что это песня Майи. И смотрите: если опять же взять первые буквы наших имён – Макс, Артур, Йорик, Яша – то что получается? Майя!
– Точно, крутяк! – Йорик показал ему большой палец.
И все сошлись на том, что это подходящее название.
Я решила, что мне пора. Взяла телефон, чтобы вызвать такси.
– Может, мы ещё можем что-то сделать для тебя? – спросил Макс. – Ты скажи, мы всё сделаем.
– Конечно, без проблем! – подтвердил Йорик.
– Прямо «всё»? – посмеялась я.
Макс поправился:
– То, что в наших силах, – то сделаем. Это не просто слова, Майя. У тебя большая беда, и мы действительно хотим тебе как-то помочь.
И все поддержали его, так что я расчувствовалась.
– Ребят, вы и так мне очень сильно помогли. Спасибо вам.
– Мы – мужчины! Мы можем что-то сделать! – в Артуре проснулся кавказец, он разгорячился и сверкнул глазами. – Просто скажи, что нужно, и мы сделаем. Мы постараемся.
– Ничего не нужно, Артур, спасибо. Я просто хочу… – я собиралась сказать «поехать домой и лечь спать», но поняла, что это не совсем правда, и потому немного замялась: как же всё-таки трудно быть искренней во всём и до самого конца, без остатка, без тени неискренности.
– Что ты хочешь? – спросил он, заметив мои колебания.
Мне вспомнился сон. То, что я увидела в окне, из которого звучала песня. То, от чего она звучала. А на самом деле, если уж честно, я об этом и не забывала: я весь день думала, как это может быть, я даже подготовилась к этому, но не верила, что это может быть. Это же всего лишь сон.
Однако теперь, когда песня перешла из сна в реальность, появилось искушение во всём пойти до самого конца. И плевать на всё. Задумавшись, я разозлилась на саму себя: дура, да что тебе теперь терять?
Весь вопрос: решиться или не решиться? Как во сне – прыгнуть в ту безликую черноту или не суметь преодолеть свой страх. И я решилась.
– Я хочу секса, – сказала я и сама удивилась, как это легко и просто у меня вышло: сказанное ничуть не смутило меня, я не пожалела, не захотела убежать и провалиться сквозь землю от стыда. Я прямо и открыто смотрела в лицо каждому из них, не боясь, что они обо мне подумают.
Йорик заулыбался, как дурачок. Яша жутко покраснел. Даже Макс растерялся. Но Артур всё же сумел выкрутиться за всех. Ненадолго.
– Секса все хотят, – напряжённо рассмеялся он.
– А я серьёзно, – продолжила я. – Давайте займёмся сексом прямо сейчас? Хотите?
– В смысле? – у него округлились глаза. – Все вместе, что ли?
– Ну да. Все вместе.
Йорик разразился парой неформатных слов. Остальные промолчали – впрочем, тоже очень красноречиво. Я встала и направилась к выходу.
– Я пошутила, ребята. Всего хорошего.
Но я не шутила, конечно. Напротив – может быть, первый раз за всё время жизни была по-настоящему честной: до самого конца, без остатка, без тени неискренности. Ведь и там, с мужем, в подвале, где снимались фильмы для взрослых, на самом деле я хотела испытать это, но не смогла даже самой себе в этом признаться. Я хотела сохранить лицо, репутацию. Однако мир так странно устроен, что либо-либо: либо твоё лицо для всех, либо твои желания для тебя. Одно исключает другое, и выбор за тобой.
Тогда я выбрала «лицо», а сегодня – своё желание. И пусть меня не поняли – ну что с них взять, мальчишки ещё, не каждый взрослый способен на то, что я им предложила, – на душе у меня было легко и спокойно: так, как бывает, когда ты наконец позволяешь себе быть собой.
– Майя, подожди! – окликнул меня Макс. – Тебя проводить?
– Ну, проводи, – я остановилась в дверях.
– Я с вами, – сказал Артур.
– Эй, и я тоже, – сказал Йорик.
– Яша, ты с нами? – спросила я позабытого всеми Яшу, который, не взирая на весь идиотизм происходящего, оставался здесь единственным хоть сколько-нибудь вменяемым человеком: молча скручивал провода, выключал аппаратуру и приводил всё в порядок. Правда, делал это с хмурым лицом.
– Да, – коротко ответил он, и лицо его просветлело.
Ребята пошли меня провожать. Шли пешком, и по дороге болтали весело и откровенно. Я брала под руку то одного, то другого, а то сразу двух обеими руками. И я совсем перехотела спать, я была счастлива как никогда.
Мы гуляли до утра и пришли ко мне домой, когда уже рассвело.
Всё произошло так же просто – как ещё одно подтверждение тому, что главное препятствие между людьми всегда в голове.
Мы сидели на кухне и пили чай. Я вспомнила про то, что в сумочке у меня лежит пачка презервативов, – сегодня утром зашла в аптеку и купила на всякий случай, – в чём, собственно, и состояло моё приготовление.
Вытащила её, бросила на стол.
– Вот. Через пять минут жду всех в спальне. Вход только голышом. И эти штуки с собой захватите.
Встала и ушла в спальню. Быстро, чтобы не передумать, разделась и легла на кровать. Голова поплыла у меня от одной лишь мысли, что прямо сейчас пересплю с четырьмя мужиками одновременно. Прекрасная жуть. Сон становился реальностью. Ведь это то, что я увидела тогда в окне: себя и их, и мы занимались сексом – все вместе, пятеро, квинтой.
Они вошли и обступили меня со всех сторон – молчаливые и какие-то совсем другие, будто враз повзрослевшие, не мальчики, а мужчины. Глаза их были устремлены на меня, на моё обнажённое, настежь разверстое тело. И эти их, по-мужски грозно, поднятые кверху орудия тоже были устремлены на меня. Всё было устремлено на меня.
Я в изумлении переводила взгляд от одного к другому, как та самая женщина на шоппинге – когда много всего и ты можешь себе это позволить, и от этого разбегаются глаза. Но надо уже хоть что-то примерить.
Самый забавный у Яши: похожий на срезанный побег, вздёрнутый сучок на дереве, короткий и расширяющийся к основанию. Милый малыш. Я потрогала его и оставила до времени.
