А на её границе барахтался Фьярин. Верхней половиной тела он был уже снаружи. Руками упирался в твёрдую тонкую внешнюю границу и быстро протискивался через неё, окружившую его тело плотным сверкающим контуром. Из этого свечения как раз и вылетали разноцветные светлячки один за другим.
Помню, я как-то прочитала в одной книге про занятное морское явление. Мол, раз в год у берегов некоего острова можно, входя в воду, видеть свечение вокруг своего тела. Это какие-то растения, касаясь тепла человека, начинают испускать свет. Но происходящее с Фьярином было страннее. Разве можно упираться в поверхность воды ладонями? Нет, тут другое. Он словно прожигал себя оболочкой, вплавляясь в неё, а не пытался пройти насквозь. Это столкновение не на уровне материи – тут взаимодействуют энергии, а они могут легко проникать друг в друга.
Раздался хлопок. И яркая вспышка возвестила о том, что все души остались в Кеацфине, в то время как Фьярин его покинул, забрав с собой только то, что взял у меня. Сей факт стал мне кристально понятен. Должно быть, Вуртеариз подсказал.
Всхлипнув, я рассмеялась. Точнее, попыталась, но вместо этого закашлялась. Слёзы всё текли, но теперь это меня не волновало. Улыбка пробивалась даже сквозь кашель.
– Я смогла… – шепнула радостно.
– Умница, важная миссия выполнена. А теперь тебе надо умереть, – ошарашил демиург.
Да сколько ж можно, в конце то концов!
Я почувствовал что-то странное. Не знаю, что, но с миром нечто происходило. В этот момент я был уже в шаге от победы над Роуданом. Белый дракон извивался под моими лапами, придавленный к земле. Нет, правильней – к летающему облаку. Он пытался выбраться, отчаянно старался зацепить меня когтями. Роудан, конечно, оказался в бою как дракон не плох, но опыта реальных поединков ему явно не доставало. Потому шансов победить у него и не было.
Я отвлёкся на новое ощущение, и противник не преминул воспользоваться случаем, чтобы спастись. Он вывернулся, перекинулся в человека и… вместо того, чтобы бежать, непонимающе заозирался. Лицо у него было крайне шокированное, но, полагаю, дело не в моих боевых талантах. Он ощущает этот мир, как родной, гораздо полнее, чем я. А то, что изменение глобальное – это даже я понял.
Признаюсь, мог бы воспользоваться его замешательством и придавить. Но за время боя мой пыл улетучился. Хотя вру, больше повлияло это странное чувство… Очень приятное, наполняющее радостью и… Хм, ощущение, сродни тому, что бывает в полёте. Когда летишь против ветра и борешься с потоком, а потом вдруг поворачиваешься и ветер подхватывает тебя, не заставляя больше тратить много сил для поддержания высоты. Всё стало естественно, словно так и должно быть. Будто после затяжной духоты, наконец, разразилась гроза, унося с собой тяжёлое давящее ощущение, заменяя его приятной свежестью.
Сориентировавшись, Роудан взмыл вверх. Обернувшись человеком, я полетел вслед за ним туда, где находится источник приятного чувства. По мере приближения, я начал различать какие-то сгустки энергии в окружающем пространстве. Присмотрелся, но понятней не стало. Яркие, мощные, очень концентрированные шарики энергии беспорядочно болтались то тут, то там. Играли друг с другом в догонялки.
И вот мы влетели в самую их гущу. Роудан оглядывался, не веря своим глазам.
– Души, – схватившись за голову сказал он, – души невест… Он вернул их…
Фьярин? Неужели?… Я поискал глазами, но нигде его не заметил. Зато обнаружил забавный факт – оболочка мира истончилась. Нет, она по прежнему была твёрдой, мир не перестал вдруг резко быть закрытым, но думаю, через такую оболочку уже можно попытаться прорваться наружу. Хмыкнул про себя – похоже мой сын так и поступил. Интересно, куда бы он подался, не реши моя вторая половина сконцентрировать всю свою магию в одном месте, создав себе тело и тем самым…
О-о-о… Получается, проклятие снято?..
Кстати о нём. Молодой …гм… Дэган тоже добрался до сюда. Он тяжело дышал, но сила, которую я потихоньку фоном вливал в него с момента начала боя, когда он подсказал мне со щитом, уже начала приживаться. Странно было видеть себя… таким. Молодым, горячим. Побитым. Он словил мой взгляд и улыбнулся. После чего продолжил рассматривать витающие вокруг души.
– И что теперь с ними делать?.. – вникуда спросил Роудан. Как же знатно его шандарахнуло этим поступком Фьярина. Если даже я ощутил нечто сродни чувству, что справедливость восторжествовала, то какой ураган эмоций одолевает его? Ведь именно Роудан сейчас сильнейший бог в Кеацфине, а значит он, по идее, максимально ярко ощущает изменения в мире, его отклик.
– Я могу помочь. Знаю, куда им нужно идти дальше, – уверенно вставил Дэган.
Роудан сдвинул брови и взглянул на паренька так, словно впервые его видит. Впрочем, наверное, так оно и есть. Это мне Лира передала свои обрывочные воспоминания, а он ведь не участвовал в событиях до моего появления здесь.
– Знаешь, как их вернуть в круг реинкарнации? – переспросил я своего молодого двойника. Тот кивнул. Роудан рассеянно повторил за ним, одобряя план.
Казалось, брата одолевают какие-то мысли, которые он никак не может переварить. Меня же волновала только одна – когда он снова нападёт на меня, чтобы я мог спокойно добить этого засранца. На такого ошалевшего даже рука не поднималась. Он сейчас как потерявшийся детёныш какого-нибудь зверька. “Хорошо хоть не тянет его защитить или пожалеть,” – фыркнул я про себя.
Пока мою голову занимали рассуждения о Роудане, Дэган принялся собирать души вокруг себя. Они на удивление бодро реагировали на его действия, охотно подлетали ближе и следовали за парнем. Я удивлённо хмыкнул.
– Он был одной ногой уже там, – раздался в ответ на это задумчивый голос Роудана. – Теперь понятно, почему помнит.
– Не завершил свой путь, остался на краю, – резюмировал я. Получилось как-то… примирительно что ли. Сам себе удивился.
И посмотрел на брата. А тот посмотрел на меня. Между нами что-то промелькнуло. Ах, это потерянные мной воспоминания, заботливо вложенные в голову второй половиной, которая, ухмыляясь, увлекала души за собой обратно вниз, к внутренней границе оболочки мира, туда, где он начинался. Надеюсь, у них получится переродится и всё пойдёт, как надо, без эксцессов.
Я собрался заговорить с Роуданом, начать наставлять его на путь истинный, потому как убивать… расхотелось. Я бы, наверное, и на Фьярина руку не поднял, если б было время задуматься над тем, что делаю. Но мне пришлось сразу врываться в бой. Иначе Лира могла бы погибнуть. Не жалею, ни капли.
Вдруг боль молнией пронзила тело от руки с чешуйкой моей малышки к сердцу. Я сложился пополам и в таком виде начал падать. Собрался с силами и продолжил падение, ускоряясь. Нёсся на всех порах туда, где милая Лира сейчас… умирала.
– Почему, Вур? – неверяще спросила я, уже ожидая, что вот сейчас демиург достанет из-за спины нож и прирежет меня.
– Это важно для тебя, – мягко сказал он. И страх начал отступать. – Твой путь лежит по ту сторону, ты ещё не прошла его до конца.
