– Ты ненормальная, я всегда талдычил, что Лариса – мой лучший друг! Она мне как старшая сестра!
– Знаю. Теперь знаю, а раньше думала иначе. Но не тебе судить. Ты тоже ошибался на мой счет. Напомнить, какие у тебя были домыслы насчет меня и Нилова? И что в итоге?.. Моим первым и единственным мужчиной стал ты!
– Лера, у меня были основания заблуждаться, – более спокойно сказал Дима и снова поднялся со стула, но на этот раз подошел ко мне и взял за руку.
– У меня тоже были основания… А видишь, как все вышло.
– Чего от тебя хотел Нилов? Зачем тебя обнимал? – снова надулся мой Индюк.
– Если хочешь, чтобы я рассказала, ты должен меня поцеловать, – игриво проговорила я.
– Лер, мы в Университете, кто-то может зайти и тогда…
– Все на обеде, и я закрыла дверь на ключ.
Мои слова сработали как детонатор. Смирнов резко подхватил меня под ягодицы и усадил на свой стол. Он поцеловал меня так страстно, что я поняла, никакой разговор мы сейчас не продолжим. Вдруг стало так хорошо и спокойно, что ссора осталась позади. Я как будто превратилась в бабочку из куколки, чувствовала, что парю над землей. А тем временем Дима перешел губами на шею, провел кончиком языка по выемке между ключицами и отстранился. Его огромные глаза сейчас казались пьяными, губы распухли от поцелуя, а проворные пальцы уже расстегивали мою рубашку. Одно мгновение, и она полетела в сторону, а вслед за рубашкой и лифчик. Дима помог мне спрыгнуть со стола, но лишь затем, чтобы снять с меня остатки одежды и снова усадить обратно. Потом придут мысли о том, как негигиенично это было, но тогда я могла думать только о Смирнове и том диком желании, что мы испытывали друг к другу. Я бы соврала, если бы сказала, что мне не было страшно. И мой разум, и мое тело помнили тот кошмарный первый раз, но даже эти воспоминания не смогли остудить страсть.
Я стала нетерпеливо расстегивать пуговички его рубашки, но мои пальцы не слушались. Ладони вспотели, а дыхание сбилось. В конце концов Дима сам снял рубашку и начал расстегивать брюки… Тут я осознала всю глупость ситуации, ведь сама сидела перед ним совершенно нагая. Стало так стыдно, что я притянула коленки к груди, обхватила их руками и спрятала лицо. Так было еще глупее, но мне хотелось спрятаться.
– Лер… Я… я напугал тебя? Прости, просто решил… Черт.
Я подняла голову и увидела, как Дима потянулся к своим брюкам, которые только что снял. Глупый… он так и не понял, что я смутилась, но вовсе не жалела о таком развитии событий.
– Я хочу тебя, – слетело с моих губ раньше, чем я успела подумать.
– И я тебя… Дико!
Дима шагнул ко мне и оказался рядом. Я опустила коленки и чуть развела ноги в стороны, позволяя ему протиснуться между ними. Смирнов положил свою ладонь мне на спину, а потом опустил меня на стол. Он провел рукой по моему телу от шеи до живота и ниже. Коснувшись меня там, он почувствовал мое желание, а я громко выдохнула от такого интимного касания.
– Сейчас, – шепнул Смирнов и потянулся к своей сумке. Он вытащил из кармана небольшой аптечный пакет, а оттуда упаковку презервативов. – Я купил их для тебя. В смысле для меня. Для нас. Если сомневаешься, покажу чек. Купил, когда ехал из Москвы. Тут на чеке дата и время.
– Ты серьезно? Думаешь, меня волнует, откуда у тебя презервативы? – усмехнулась я, забавляясь смущением Индюка.
– Просто ты можешь снова подумать…
– Черт, Дима! Я ничего не подумаю! Я верю тебе! Теперь верю! Каждому твоему слову!
И снова появилась неловкость. Все как-то не ладилось. К тому же возник мандраж из-за того, что время обеда заканчивалось, а у некоторых курсов были занятия до вечера. Смирнов отвернулся и стал копошиться с защитой, а я только и думала, как все это неправильно.
Управившись с резинкой, Дима снова повернулся ко мне. Я невольно опустила взгляд вниз. В наш единственный раз туда я не смотрела, а теперь не могла отвести глаз. Наверное, это может показаться глупым, но обтянутое в латекс Димино достоинство показалось мне красивым, хотя раньше не замечала ничего привлекательного в мужском органе. Мне дико захотелось до него дотронуться, и я протянула руку… Смирнов шумно выдохнул и прикрыл глаза, когда я обхватила его рукой и поскользила вниз и вверх. Но мой мужчина не дал мне вдоволь наиграться. Он чуть надавил мне на грудь, и я опустилась на стол, чувствуя горячей спиной холодную столешницу. Я знала, что сейчас произойдет, и почти испугалась этого, но Дима так резко вошел, что страх вновь уступил место желанию.
Мой Смирнов не сдерживал себя. Мне снова было больно, но не так, как в первый раз. Сейчас вместе с болью было иное чувство – удовольствие, которое постепенно набирало силу. Дима целовал мои затвердевшие соски, легко прикусывая, заставляя меня с трудом сдерживать рвущиеся наружу стоны. Мой неистовый любовник перевернул меня, чтобы я могла упереться руками о стол, а сам встал сзади… Так снова стало больно, я вскрикнула и оттолкнула его.
– Ты чего?
– Мне больно.
– Почему?
– Дим… Подумай сам!
– Ты же больше не девственница, – его искреннее удивление прогнало злость.
– Во второй раз тоже бывает больно.
– Что мне сделать? Ты хочешь… хочешь прекратить?
– Нет, я хочу, чтобы ты думал и обо мне. Пожалуйста, будь аккуратен…
Я испугалась, что обижу Смирнова излишней откровенностью, но вместо этого он прислушался к моим словам. Дима стал почти нежным, а когда вновь забылся, я была слишком возбуждена. Мое тело привыкло к нашей страсти. Теперь я сама желала этого неистовства.
***
В мужской рубашке, надетой на девушку, есть свое очарование. В таком виде я развалилась на Диминой кровати и листала отчеты о нашей поездке в Прагу. Смирнов сидел на полу и раскладывал карточки с именами подозреваемых. В комнате воцарилась настоящая идиллия двух сыщиков-любовников, которые, вдоволь насладившись друг другом, снова принялись за работу.
После нашей небольшой шалости в аудитории мы с Димой разошлись поодиночке, чтобы позже встретиться на глазах у свидетелей. Перед студентами и преподавателями Смирнов отругал меня за безделье и заявил, что откажется от руководства моей дипломной работы, если я сегодня же не приду отчитаться, как продвигается написание главы. Пришлось уступить строгому профессору. Я пришла к нему, и мы снова занимались любовью.
– Лер, сегодня после ужина подойди к Серову.
– Хорошо. Ты хочешь, чтобы я поговорила с ним в столовой?
– Так будет лучше всего. Не хочу, чтобы вы оставались наедине.
– А если он захочет пообщаться с глазу на глаз?
– Я спрячу на тебе микрофон и буду слушать все, что будет происходить. В случае чего, выручу.
Все произошло именно так, как я предполагала. После ужина я подошла к преподавательскому столу и сообщила ректору, что принимаю его предложение. Серов тут же взволновался и попросил пойти с ним в его кабинет, чтобы обсудить детали. До учебного корпуса мы шли молча.
