– Не представляю, я не медик, – отрезал Смирнов.
– Трансплантация матки. Ей удалили собственную здоровую матку, чтобы пересадить другую, но только из этого ничего не вышло. Орган не прижился, в итоге Селезнева стала бесплодна.
– Вот что она имела в виду, когда говорила, что недееспособна, – догадалась я. – Со мной они хотят сделать то же самое?
– Ой, Леркин, ты тут? Я тебе не могла дозвониться, решила, что ты на паре, – сказала Лариска.
– Нет, я уже отучилась, – ответила я, глядя на хмурых Захара и Викторию. Эта парочка явно не понимала, что происходит, но оба молчали и не мешали нам разговаривать.
– Ладно, я пришлю подробный отчет врача Димке на почту. Вы там, видно, заняты, – хохотнула Лариса. – Не буду мешать.
– Пока, – пробормотала я, и она отключилась.
Захар убрал Димин сотовый себе в карман и посмотрел на Викторию. Лыжница не сводила с нас глаз, и тут неожиданно опустила оружие.
– Кто, черт возьми, это был? Кто такой этот Димка, которому перешлют отчет? Ты кто такой? – набросилась она на моего майора.
– Это была Лариса, наша с Лерой подруга и моя коллега, а Димка, которому она перешлет отчет, я.
Повисла пауза. Парочка явно не ожидала такого поворота событий. Наконец Виктория отмерла и, опустившись на столик рядом с Захаром, всем своим видом показала, что готова слушать. Только Дима не торопился продолжать разговор. С довольной мордашкой мой Индюк откинулся на спинку дивана и скрестил под грудью руки.
– Ну?.. – не выдержала Виктория.
– Что «ну»? Думаю, вы понимаете, что ошиблись на мой счет? Я не состою в этой чокнутой секте.
– Кто ты? – спросил Захар.
– Майор Дмитрий Смирнов. Федеральная Служба Безопасности.
Виктория присвистнула и улыбнулась, а вот Нилов только сильнее нахмурился. Он что-то шепнул Лыжнице, и та ему кивнула.
– Как мы можем проверить, что вы говорите правду? У вас при себе есть удостоверение? – спросила она.
– Конечно, я всегда таскаю его с собой, когда работаю под прикрытием. Максимум, что вы можете, это позвонить в мое управление, но по той же причине вам вряд ли дадут обо мне информацию.
– Дима говорит правду, – вмешалась я. – Он действительно майор ФСБ, я была у него в управлении.
– Лера, а ты каким боком во все это замешана? В смысле, как все узнала?
– Это долгая история, – протянула я.
– Ну мы никуда не спешим, – сказала Виктория. – Раз мы вроде как работаем в одном направлении, предлагаю поделиться тем, что выяснили.
– Идет, – ответил Дима и привлек меня к себе, собственнически обнимая. – Дамы вперед, так что начнем с вас.
55. Союзники
История тайных обществ уходит корнями в древность. Считается, что они возникли из отрядов воинов-охотников, для вступления в которые требовалось пройти процедуру изощренной инициации
75. Подобные тайные общества присущи многим традиционным религиям. Даже в Библии можно найти описание тайного общества – собрание Иисуса со своими учениками. Вспомнить хотя бы Тайную Вечерю – последний ужин Христа с двенадцатью самыми близкими учениками, когда он установил таинство евхаристии, преподал заповеди о смирении и христианской любви, предсказал предательство одного из учеников и будущие судьбы христианской церкви и всего мира. Тайные общества в том или ином виде существуют на протяжении всей истории человечества: масоны, баварские иллюминаты, орден окулистов, сыны свободы и другие. Многие люди почтут за честь стать членом подобного общества, не исключением был мой отец.
Андрей Ланской, будучи молодым аспирантом Оболенского университета, получил особое приглашение вступить в ряды тайного общества, именующего себя Калокагатия. Папа не стал долго сомневаться и с гордостью вошел в его ряды. На протяжении долгих лет он трудился во имя их идеалов и свято верил в благие цели, закрывая глаза на средства, используемые для их достижения. Тщеславие затуманило папин разум, поэтому он не принял маминых убеждений, что Калокагатия – нечто больше, чем сборище преступников. Мечтой отца стало сделать из меня особого члена их общества. Во мне видели потенциал близкого идеалам Калокагатии человека и убедили верного им профессора Ланского, что такая судьба его дочери самая лучшая. В отличие от папы, мама была категорически против того, чтобы отдать меня в ряды ненормальных Оболенцев. Она поставила отцу ультиматум – Университет или семья. Папа свой выбор сделал.
Мама подала на развод, увезла меня из Оболенки и запретила отцу забирать меня к себе. Она наивно полагала, что может уберечь меня от общества Калокагатии, за что поплатилась жизнью. Конечно, мой папа понял, что авария, в которой погибла его бывшая жена, была подстроена. Он даже пригрозил, что сам уйдет из Оболенки и заберет меня, но, в конце концов, поддался убеждениям общества и не просто остался в Университете, но и согласился на мое посвящение.
В течение пяти лет папа готовил меня для вступления в Калокагатию. Он настаивал на моих ежедневных занятиях, следил не только за учебой, но и успехами в спорте и танцах. Я во всех смыслах оправдывала ожидания оболенцев, тем более огромную роль играло то, что я родилась именно здесь. Папа не знал, почему это так важно, списывая на обычные предрассудки пожилых членов общества, но гордился моим происхождением.
Постепенно все стало меняться. Отца ввели в более высокие круги Калокагатии, где он узнал о тайном плане достижения высшей цели: подчинение всего человечества элитарному меньшинству идеальных людей и уничтожение недостойных. Так, все прекрасное, во что верил Ланской: саморазвитие, работа над телом и духом, всеобщее просвещение, получило иную окраску. Калокагатия не стремилась сделать мир лучше, их целью было получить власть над миром, перекроив его по своему взгляду.
– Боже мой! Рядом с подобным фашизм кажется детским лепетом! – ужаснулась я, когда Захар перевел дыхание, чтобы продолжить свой рассказ.
– И твой папа это понял, только он слишком глубоко во все это погряз и не мог просто так уйти.
– Они своих не отпускают, – грустно усмехнулась я.
– Да, – согласился Нилов. – Радзинский попытался сбежать…
– И его убили, – докончила я. – Потом был мой папа, а последней жертвой стал наш бедный библиотекарь.
– Сергей Петрович? – удивился Захар. – Твой отец ничего о нем не говорил.
– Он не входил в Калокагатию, как вы их назвали, но Вдовину удалось многое узнать. Его интересовала история Оболенки, за это и поплатился.
– А ты как обо всем узнал? – вмешался Дима. – Почему Ланской все тебе рассказал?
– Хотел найти союзника. Ты же знаешь, мы с Андреем Николаевичем всегда были в хороших отношениях? – обратился ко мне Захар, и я кивнула. – Незадолго до того как… В общем, как-то вечером он зашел ко мне и рассказал все, что знал о Калокагатии, покаялся в своих грехах и попросил помощи. Сначала я подумал, что Ланской не в себе, но зная его… Он попросил меня позаботиться о тебе, если с ним что-нибудь случится. Была и другая причина, почему он выбрал меня. Кроме тебя, они хотят завербовать Юрку. Брат молчит, но ему предложили место в Оболенке, и он согласился.
