– И не мечтай, падла! Без Ланской не уеду! – Дима хотел рвануть к ректору, но шавки Серова его быстро схватили.
– Нет! – закричала я, когда один из «молодцев» со всей силы ударил Смирнова в живот. Я хотела кинуться на мерзавца, но мужчина оттолкнул меня так, что я улетела на пол, ударившись локтем.
– Только тронь ее! – Дима снова сделал попытку вырваться, но опять получил удар.
– Дмитрий, никто не собирается обижать Валерию. Более того, вы также будете в полной безопасности, если не станете лезть в наши дела.
– Я никуда не уеду без Ланской. Хотите, чтобы я оставил вас в покое? Хорошо. Но я заберу Леру…
– Вы не в том положении, чтобы указывать. Немного введу вас в курс дела, и вы сам все поймете, – Серов кивнул обслуге, и те силой усадили Диму на диван. – Так вот, Валерия слишком важна для нас, и мы не собираемся терять такой важный экземпляр.
– Что?! Какой к черту экземпляр?! – взвыл Смирнов и с ужасом посмотрел на меня, будто я не человек вовсе…
От такого взгляда я непроизвольно поежилась. Выходит, мы были правы: я всего лишь подопытная крыса этих мерзавцев? Я не такая, как мои однокурсники, друзья, любимый мужчина. Так что же я на самом деле, ведь мои чувства самые обычные? Люблю, боюсь, желаю, чувствую боль – в чем я другая? Почему экземпляр?! Прикрыв глаза, чтобы не дать себе расплакаться, я отвернулась.
– Лера, посмотри на меня, – приказным тоном отчеканил Смирнов, и я поддалась. – Быстро выкинь из головы все, что надумала! И я тебя тут не оставлю!
– Очень по-геройски, майор, – громко рассмеялся ректор. – Я впечатлен. Жаль, что на своих занятиях вы не были столь уверены. У нас давно появились подозрения на ваш счет, но мы присматривались. И было любопытно наблюдать за Ланской. Она так близко подобралась к нам. Согласитесь, если бы не она, вы бы не продвинулись так далеко? Не так просто найти замену в середине учебного года, – наигранно вздохнул он, состроив гримасу сожаления, и тут же снова заулыбался, – но мы как-нибудь справимся. Передадим ваш курс до конца года другому преподавателю, а с будущего сентября оформим Валерию.
– Я не стану с вами работать, – поморщившись, как от кислого лимона, кинула я.
– Валерия, ты уже дала согласие – это раз, и у тебя нет выбора – это два, но об этом поговорим позже, когда наш друг Дмитрий покинет Оболенку.
– Я покину ее только с Лерой! – отрезал Смирнов.
– Повторяю, Ланская останется здесь, потому что в противном случае вы не доедете до города: дороги перекрыты нашими людьми. Выбирайте, Дмитрий, уезжаете один немедленно, забываете про Оболенку, закрываете расследование и возвращаетесь к обычной жизни, или, – Серов перевел на меня оружие и снял пистолет с предохранителя, – Валерия умрет.
– Ты блефуешь, гад! Сам же говорил, что Лера слишком ценный… экземпляр, – Дима поморщился на последнем слове и метнул в мою сторону виноватый взгляд.
– Да, это так, поэтому ее нельзя выпускать во внешний мир, но если надумаете ставить палки в колеса, то придется от нее избавиться. У нас в запасе есть Нилов. Он получен в результате той же серии опытов.
– Кто мы? – вопросила я.
– Вы третий и самый удачный на данный момент этап создания идеального человека. Калокагатия, Лерочка, калокагатия…
– Чем же мы отличаемся от остальных?
– Хм… Вспомни, когда ты последний раз болела? У тебя была ветрянка, корь, краснуха? Какое у тебя зрение?..
Я закрыла лицо руками… У меня было идеальное зрение, а когда случилась последняя простуда, не могла вспомнить. В детском саду, когда была эпидемия ветрянки, и я, того не зная, общалась с заболевшей девочкой, сама чудом не заразилась…
– А твои результаты в беге, легкой атлетике, танцах? Я молчу про учебу, – с упоением продолжал Серов.
– Что вы со мной сделали? Как?
– Когда твоя мать забеременела, твой отец давал ей специально разработанные препараты. Кроме того, она получала энергетику священных дольменов, когда по ночам Ланской привозил ее в подземелье. Он гордился тем, что сам лично руководит третьим этапом… Ты его детище не только генетически.
– Что?! Папа?! Я не верю…
Отец признался Захару, что был замешан во всей этой дряни с тайным обществом, но ни словом не обмолвился, что проводил эксперимент на беременной жене. Кто врал: папа – Захару или Серов – мне?
– Я знал, что ты не поверишь, – ректор полез во внутренний карман пиджака и протянул мне фото.
– Что это?..
Но ответ мне был не нужен. На фотографии был мой отец рядом с хорошо знакомыми мне преподавателями. Они позировали напротив спящей на каталке мамы, и происходило это в том самом зале, среди дольменов, где выступал Верховный. Выходит, врал папа… Но почему он соврал Захару, что ничего не знал о деятельности Калокагатии? Ему было стыдно? Боялся, что Нилов его осудит? А может быть, сам хотел забыть об ошибке молодости. Но как же мама? Как же я?
– Дмитрий, отдайте ваш мобильный, – обратился Серов к Диме, но тот и бровью не повел. – Как хотите… Ребят, дайте сюда его телефон.
Молодцы Серова, отвесив моему возлюбленному еще пару ударов, разбив при этом губу и скулу, вытащили у него из кармана мобильный и протянули боссу. Ректор не стал просматривать звонки, сообщения и почту, он бросил сотовый в стену, и тот разлетелся на десяток кусков.
– В любом случае, майор Смирнов, вы не дозвонитесь Лере. Над Оболенкой уже устанавливают глушители, и скоро сотовая связь пропадет.
– Зачем вам это надо? – вопросил Дима. – Думаете, студенты не взбунтуются? Не все же такие психи, как вы!
– Со студентами мы как-нибудь разберемся. В конце концов, у нас опыта общения с молодежью побольше вашего. А мы не хотим, чтобы у Леры был соблазн вам позвонить. Чем раньше она вас забудет, тем лучше. А теперь – вам пора!
– Отдайте мне Леру! – практически взвыл Дима, но снова получил удар по лицу.
Во мне закипала ярость. Я не могла смотреть, как эти уроды избивают моего любимого. Идея пришла молниеносно, и руки потянулись к торшеру так резво, что я не успела подумать о последствиях. Размахнувшись, я со всей силы ударила им одного из обслужников. Мужчина не сразу сориентировался, а я уже кинулась к Диме, но двое других оказались расторопнее и перехватили меня. Смирнов попытался прийти на помощь, но тот, который получил торшером, нарочито замахнулся на Смирнова.
– Хватит! – крикнул ректор, направляя на нас оружие. – Живо угомонились! Нашему Ромео пора. Проводите его за вещами.
Обслужники подхватили Диму под руки и потащили к лестнице. Он брыкался, но каждый раз получал неслабый удар от своих мучителей, а я про себя молила его не сопротивляться. Этот бесполезный героизм ни к чему, а у меня сердце обливалось кровью…
– Валерия, сядь, – Серов указал дулом пистолета на диван. – Мы просто поговорим. Теперь мы с тобой партнеры…
