– Меня не волнуют ваши отношения, если они не мешают учебе. Я рад, во всяком случае, что вы разобрались со своей девушкой и теперь оставите безумные мысли, что у меня есть виды на Ланскую. Нет. И даже если бы она не была моей студенткой, подобные особы не в моем вкусе.
Смирнов говорил это, глядя на Нилова, словно меня в это время нет в комнате. В его голосе скользил холод с примесью отвращения, а я даже не могла возразить. А как же хотелось кричать и молить его выслушать меня. Он же все неправильно истолковал. Все! Да еще это дурацкое сообщение, что уладила все с Юрой.
– Впредь устраивайте ваши свидания после занятий, а не вместо, – небрежно кинул Смирнов и, не удостоив меня и взглядом, ушел.
Только от хлопка двери я пришла в себя. Юрка что-то бормотал, но я не понимала, чего он хочет. Молча прошла в комнату и забралась на кровать с ногами. Обхватив руками коленки, я стала думать, как теперь быть дальше. Понятно, что Индюк сейчас не способен меня выслушать, нужно дать ему время успокоиться, но что делать потом?
– Лер, согласна? – опустился рядом на кровать Нилов.
– Что?
– Давай я схожу к Арсению и все ему объясню. Нехорошо, если из-за меня ты пострадаешь. Ты меня не бросила в коридоре, ночью помогала…
– Прекрати! – процедила я. – Лучшее, что ты можешь сделать – это пойти к себе и нагнать сегодняшние пропуски. Романов – мой научрук, с ним разберусь.
– Лер…
– Хватит, Юр! Ты мне уже устроил веселую ночку. Я рада, что мы с тобой все прояснили, но сейчас лучше уйди, иначе снова поссоримся.
– Ладно. Хорошо, – сдался он и стал одеваться. – Но если что…
– Я поняла, но ничего не нужно.
Юрка ушел, и я не сдержалась, позволив глазам увлажниться. Внутри все сжималось от неприятного чувства вины, хотя ему не было повода. Я потянулась к телефону, чтобы позвонить Диме, но вовремя остановилась. Еще слишком рано. Он не станет слушать. Лучше потом к нему прийти и желательно с чем-нибудь важным для нашего расследования, может быть, так его задобрю.
В дверь снова постучали, и я бросилась открывать, надеясь увидеть на пороге Смирнова. Это был не он. Счастливая Аринка держала в руках широкие коробки с нашими платьями, о которых я напрочь забыла.
– Все в порядке, Лер? Чего не пришла на пары? – без разрешения входя ко мне, поинтересовалась подруга скорее для проформы, потому что мой ответ слушать не стала. Слова, что все хорошо, утонули в шелесте упаковочной бумаги. – Лера! Красотища какая!
Это действительно было так. Атлас моего платья изумительно переливался в дневном свете, а легкий газ, пристроченный к подолу, придавал наряду умеренной торжественности с толикой нежности.
– Надевай скорее! – нетерпеливо протянула мне платье Арина и принялась распаковывать свое.
Как две кокетки, мы вертелись у большого зеркала. Платья были восхитительными. И, как любая девушка, я немного повеселела, примерив красивый наряд.
– Жаль, папа не увидит… – вздохнула я. – Это был его подарок.
– Милая, не грусти. Андрей Николаевич наверняка улыбается сейчас, сидя на облачке. А вот будешь грустить, он тоже загрустит, – по-детски наивно поддержала подруга, и я в благодарность ее обняла.
– Спасибо, Арин. А ты сама как? Мы давно не общались. После папиной смерти я вообще мало с кем общалась, – расстегивая молнию на спине, проговорила я.
– Знаешь, Лер, мне очень стыдно перед тобой, – Арина виновато опустила глаза и села на краешек моей кровати.
– Стыдно? За что?
– Ты эти дни была в трауре, а я… В общем, у меня начались отношения. И, кажется, я серьезно влюбилась.
– Правда? Но я только рада! – я накинула халат и села рядом с подругой, приобнимая ее за плечи. – Ванька отличный парень и давно сходит по тебе с ума.
– Это не Ванька, – все еще не поднимая взгляда, ответила Ринка.
– То есть как? Ты сейчас не о Костромицком? – удивилась я, ведь помнила, что совсем недавно у них с Ринкой что-то наклевывалось. Подруга не ответила и не посмотрела на меня, что зародило в душе нехорошее предчувствие. – Арин, а с кем тогда ты встречаешься?
– После похорон Андрея Николаевича мне было так паршиво. Хотелось тебя поддержать, но ты не подпускала к себе.
– Мне нужно было время…
– Да, понимаю. Но мое бессилие так угнетало. Чтобы как-то отвлечься, я пошла в спортзал. Думала, что занимаюсь одна, но на одной из неосвещенных трибун сидел Ян, – она перевела дыхание и замолчала.
– Ян Эдуардович? Физрук? – уточнила я.
– Да. Сначала я его не заметила, а он просто наблюдал, но в какой-то момент не удержался и отпустил в мой адрес комментарий. Потом подошел. Мы просто общались. Ян предложил потренировать меня индивидуально. Я согласилась, так все и началось.
– И ты в него успела влюбиться за такое короткое время?
– Да, Лер… Он просто сумасшедший. Настоящий мужчина, не то что наши студенты. Ян сильный, властный, сексуальный.
– А Ян? Он влюблен в тебя?
– Думаю, да, – гордо улыбнулась Арина, позабыв про прошлую стеснительность. – Он – мой учитель любви.
– Учитель любви? – поморщилась я. Откровенно говоря, мне не хотелось слышать подробности их отношений. Но меня настораживало, что многие преподаватели Оболенки были замешаны в темных делах. Нельзя было допустить, чтобы моя подруга подвергалась опасности. Ведь пока мы не знали, связан ли Ян Гуревич с нехорошей компанией Университета.
– Ян обучает меня, как доставлять удовольствие в постели. Лер, я так заблуждалась, думая, что знаю о сексе. Да я ничего об этом не знала до Яна! – воодушевленно прокричала довольная подруга, не замечая, как мне неприятно все это выслушивать. – Знаешь, Лер, то, что мы делаем…
– Все, хватит! – не выдержала я. – Мне все понятно. Прошу, избавь от подробностей.
– Ничего тебе не понятно, дурочка. Ты же вообще у нас девочка. Вот когда, наконец, решишься, я тебе смогу быть полезна.
– Прости, Арин, но ты сейчас рассуждаешь, как матерая проститутка. Пусть у меня еще не было парня, но это не делает меня дурочкой! – разозлилась я.
– Ты назвала меня проституткой? – Арина вскочила с кровати и стала демонстративно убирать свое платье в коробку. – Не ожидала от тебя такого. Думала, мы подруги.
– Рин, прости, пожалуйста. Я не хотела обидеть. Признаю, что была груба. Просто и ты пойми. Подобные разговоры…
– Вполне естественны между близкими подругами, как я думала. Но, видимо, на твой счет ошиблась. В дальнейшем буду фильтровать базар.
Она обиделась. Схватила коробку с платьем, даже толком ее не закрыв, и выбежала из моей комнаты, громко хлопнув дверью. Вот и второй человек за день, с кем я умудрилась поссориться. Но что до Арины, то ее обида – меньшее из зол. Куда страшнее, если Ян действительно причастен к преступлениям Оболенки и попытается втянуть во все мою подругу. Нужно обязательно рассказать обо всем Смирнову. Только пока у меня не было никакой полезной информации, поэтому сначала решила пойти в библиотеку.
