— Ты не можешь говорить? Он рядом? — ее догадливость заставила улыбнуться.
— Да.
— Ну, заинтриговала прямо. Ладно. Давай тогда, до созвона.
Распрощавшись со Светой, отложила телефон на стол.
— Вообще-то подслушивать чужие разговоры — не комильфо.
Он промолчал. Подошел и сел на табурет, облокотившись и подпирая одной рукой голову.
— Нам надо придумать, что говорить о том, как мы познакомились. — Проговорила, не поворачиваясь.
— А зачем что-то придумывать? Если кто-то будет спрашивать — рассказывай как есть. Или тебя что-то смущает?
— Да нет, с чего бы. Хорошо. — Поежилась, чувствуя за спиной движение.
Кирилл поднялся и подошел сзади. Слишком близко. Слишком по нервам. Слишком душно.
— А когда мы с тобой познакомились, Нелли? — спросил шепотом у самого уха.
Мурашки побежали по лопаткам куда-то вниз. Это мое самообладание с топотом покинуло тело, не иначе.
— Отойдите от меня… пожалуйста. — Попросила тихо изменившимся голосом. Сглотнула. Не помогло. В горло как будто мочалку затолкали.
Дубов выдал какой-то звук, видимо усмехнулся. Ветерок от его дыхания коснулся моего затылка, заставив непроизвольно вздрогнуть. В животе что-то затрепетало. Пресловутые бабочки? Пф-ф-ф!!! Каким образом у него получалось проделывать такие фортели?!
— Кажется, у тебя… подгорает.
— Что?! — чуть не задохнулась.
— Овощи. — Опять усмешка, теплом по плечу. — Как для актрисы второстепенных ролей современного балагана, ты прекрасно справляешься.
Почти пощечина. Меня даже повело чуть в сторону. Принижение в голом виде. Какая же он… мразь. После услышанного оскорбления вслед за вспышкой злости последовало безразличие, как защитная реакция. Я не играла главных ролей из-за мигрени. Эта напасть заставляет с собой считаться на высшем уровне, потому, что может уложить на лопатки в любой момент.
— С чем? С приготовлением макарон? — процедила сквозь зубы.
Не ответил. И, наконец, отошел. А потом и вовсе вышел, оставив в одиночестве хватать ртом воздух.
Господи! Меня словно обесточили. Или нет. Скорее наоборот — зарядили энергией сверх меры, так, что не выдержала и обуглилась. Как электроприбор, максимальное потребление которого сто десять — подключили к двести двадцати!
Посмотрела на сковородку и опять чуть не задохнулась. Ничего у меня не подгорало!!! Закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Откуда он свалился в мою жизнь?! Я потом еще не раз вспоминала тот момент возле плиты — настолько пробрало. Наверное, именно из-за шквала чувств, которые Удав умел во мне всколыхнуть буквально за минуту, и пропускала важные звоночки. Его вопрос, к примеру. Ведь не просто так спросил. Пытался подтолкнуть мои мысли в нужном направлении, но не был услышан тогда.
Минут через пятнадцать позвала Дубова к столу, пытаясь не концентрироваться вообще ни на чем. Нормальный бы человек ушел после… а собственно после чего? Он же не в курсе, как меня трясет от его… не прикосновений!
— Кирилл Геннадиевич… — выглянула в коридор. Так хотелось добавить знаменитую фразу из «Джентльменов удачи»: «Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста» — но я сдержалась. И как с ним сидеть за одним столом? В его дворце было легче. Там одна столешница размером с мою кухню.
Кирюшенька где-то замешкался. Оказалось в ванной.
— Каким полотенцем можно руки вытереть? — банальный вопрос, а меня окатило жаром.
Трусы! Боже, у меня же там трусы сохнут на полотенцесушителе! Шлепнув ладонью себя по лбу, уставилась в тарелку и бессильно засипела. Знаете, как выглядит позор? Он черного цвета. Модель танга. С кружевом.
— Розовым. — Ответила, замирая от смущения и борясь с безотчетным желанием куда-нибудь спрятаться.
Глава 11
Когда он вошел — по его взгляду сразу стало понятно, что думаем мы об одном и том же. Боже. Воздуха мне, воздуха! Я бы, скорее всего, умерла там от стыда, если бы Дубов не начал действовать на нервы. Прежде, чем взять вилку в руки, этот… нехороший человек… наклонился и понюхал пасту.
— Приятного ап… — договорить не смогла. Моргнула пару раз, пытаясь убедиться, что все правильно вижу, и не удержалась: — От моей стряпни еще не пострадал ни один человек на этой планете.
— Это точно? — спросил с сомнением.
Покрутив в руках солонку, отодвинула ее в сторону. Не ровен час — запустила бы в него не глядя, а там, на ум вновь приходила только лесопосадка. Видимо он прочитал мои мысли, потому, что ехидно улыбнулся, но все же взялся за приборы.
— У тебя есть соевый соус?
Интересно, кого-то бы задел такой вопрос? Думается мне, что нет. Никого нормального. У меня же мозги окончательно превратились в кашу из перца чили. Когда-то давно я увидела интервью с Виктором Андриенко. И запомнила одну из его фраз: «Мне нравится все, что готовит моя жена. А если не нравится, я просто молча беру соевый соус».
Доставая бутылку из холодильника, пришлось покорно признаться самой себе — Кирилл Дубов для меня как та красная тряпка для быка. Бесил одним своим присутствием. А иногда казалось, что злит намеренно.
Молча поставила перед ним приправу и села на свое место. Принялась накручивать на вилку пасту.
— Ты всегда так поздно домой возвращаешься?
— Нет. Не всегда.
— Напиши мне свой примерный график. — А, не дождавшись ответа, добавил: — Это в твоих интересах.
— Хорошо. — Близость Удава меня… будоражила. И опять его руки перед самыми глазами. Какие же красивые они у него были, ну просто не реально! Правильные ногтевые пластины, длинные пальцы, резкий изгиб от запястья, без волос, но с мужественным узором чуть выпуклых вен…
Чувствуя непонятное настроение собственного организма ниже пояса, попыталась подумать о чем-то другом. Не вышло. Мысли сами сворачивали на непристойные темы. Наваждение какое-то!
— Почему ты уволилась из салона?
Слегка поперхнувшись, подняла на него глаза. Ну да, я же написала заявление по собственному желанию, так сказать. Вывески о том, что директор попросил, нигде не было.
— Меня уволили. Бортнич.
Кирилл Геннадиевич хмыкнул и продолжил кушать. Доедая, вынес вердикт:
— Недурно. Видимо часто такое готовишь.
Замечательная похвала, не находите? Намек на то, что если бы готовила это блюдо редко, то вышло бы что-то несъедобное? Он обладал по ходу нетривиальной способностью сказать приятное неприятно. И эта вечная непробиваемая мина на лице выводила из состояния равновесия! Смотреть на мир вокруг себя безразличным взглядом, изредка сменяя его на пренебрежительно-насмешливый — каким человеком надо быть?
