Алекс не пропадает. Звонит несколько раз в день, часто шлёт мне милые сообщения, но чем больше проходит таких дней, тем острее я чувствую себя потерянной. Снова.
Мне становится немного легче, когда мы возвращаемся к работе. Звонок Алекса в пятницу, в конце первой рабочей недели нового года застаёт меня именно в офисе.
— Привет, малышка. Соскучился. — выдыхает он. — Все документы получила?
— Да.
— Отлично, я забронировал тебе билет до Лондона. Прилетай на выходные. Пожалуйста. Не могу больше. Я тут пока завис ещё на неделю минимум.
— Хорошо, Алекс. Скинь на почту номер брони, и я буду у тебя.
— Увидимся через несколько часов, малышка.
Я иду к отцу, чтобы отпроситься до конца дня. Дверь его кабинета приоткрыта. Сама не знаю почему, но я затормаживаю, прислушиваясь.
— И где ты пропадала? — слышу голос отца.
— Мне нужно было решить, что делать, — отвечает Инга. — Это слишком неожиданно для меня. Не уверена, что я хочу оставлять этого ребёнка.
— Срок почти четыре месяца, Инга. Поздновато ты спохватилась! А что отец? Я хочу знать, почему он не в курсе и не принимает участия в этом решении?
— Господи, пап. Это была одноразовая связь. Даже не знаю, как так получилось. Переспали и забыли.
— Кто? — твёрдо настаивает отец.
— Да какая разница? Если тебе будет проще, кандидатов вообще двое. По срокам подходят сразу два товарища.
— Кто? — повышает голос отец.
— Костик Пронский и… Мельченко, — раздражённо отвечает она, и я зажимаю рот ладонью, чтобы не выдать своего присутствия рвущимися воплями новой боли.
27. Алекс
Человек предполагает, а обстоятельства располагают. В моём случае обстоятельства абсолютно не желают играть мне на руку.
Сын даром что вырасти вырос, а ведёт себя как дитя малое! И как не вовремя! Это просто немыслимо! Словно он чувствует моё счастье и намеренно вставляет палки в колёса!
Мой помощник ошибся. Пацан обожрался дури, хорошенько запивая вискарём. Состояние не критическое, но достаточно хреновое, чтобы провести на больничной койке дольше условных трёх дней.
Не думал я, что придётся контролировать жизнь совершеннолетнего парня, но выбора он мне не оставил.
— Отправишься на месяц в реабилитационный центр, телефона, ноутбука и любых средств связи я тебя лишаю, — выговариваю ему, вышагивая по палате. — Соответственно, доступ к счёту я тебе тоже перекрываю. Временно.
