Собственно, так оно и было, вот только в руках у врага оказалась тончайшая проволока, серебряной паутинкой отразившая случайный солнечный луч. Анджелу же буквально скрутило по рукам и ногам. Совершеннейшим же чудом казалось то, что девушка как-то успела среагировать и подставить выкидной клинок под несколько петель, захлестнувших её шею. Лезвие, оказывается, пряталось у неё в наруче и было, судя по всему, одним из тех самых сюрпризов, наличие каковых в личном арсенале отличает настоящих чародеев от безликих статистов.
Впрочем, положение у девушки всё равно было незавидное. Да и выбор небольшой, ведь позволив каким-то образом себя опутать, она уже фактически проиграла, и что бы сейчас Анджела ни делала, нашего врага это устраивало. Он тянул струну на себя, а та за какое-то мгновение, вспоров во многих местах одежду, пустила девушке кровь, всё сильнее и сильнее затягиваясь. Стоило же Юсуповой перестать сопротивляться, как её, фактически связанную, просто выдернули бы, словно попавшуюся на крючок рыбёшку.
Ещё не приземлившись, я бросил два первых ножа. Прямиком в открытую мне спину противника, а затем ещё и ещё – уже как придётся. Именно так учила меня действовать в подобных ситуациях Марфа. Я не великий метатель заточенного железа вроде Ефимовой. Однако любой нормальный чародей в моём возрасте может попасть первым броском по столь близкой, неподвижной мишени из любого положения в пространстве. Вот и я тренировался, чтобы соответствовать хотя бы минимальным критериям. Занятия же с наставницей пусть и не стали прорывом, но дали многое. Так что я даже попал.
Вот только не первым же броском. Как и говорила одноглазая Бажова: «Качество нивелируется опытом! Поэтому не стесняйся давить количеством…» Меня то ли почувствовали, то ли Анджела в силу возраста, находясь в смертельной опасности, того не желая, как-то дала понять противнику о существовании угрозы со спины. Не знаю, я за ней уже не наблюдал! Однако, бросив свою проволоку, чародей крутанулся, мгновенно тыльной стороной правой кисти отбив, казалось бы, уже верный бросок, а затем следующий, приходя в движение, и вдруг попал под тот нож, который гарантированно пролетал мимо!
Там был недооборот, ведь метательные клинки невозможно бросить так, чтобы они летели, не вращаясь. Но, сместившись, он в буквальном смысле подставился сам, и в результате сработало «количество», а лезвие глубоко впилось в его бедро, немного понизив скорость и манёвренность чародея. Хотя сама по себе рана для взрослого обученного одарённого была пустяковая.
В чём я практически сразу убедился, когда этот тип коршуном налетел на меня. С ходу постаравшись убить ударом засиявшей неприятным малиновым цветом ладони. Ну, или как минимум окончательно выбить из боя, видимо, после того, первого, удара будучи очень низкого мнения о моих возможностях в рукопашной схватке.
И… если бы я не выучил до звона «детскую» базу Бажовых, а так и остался адептом непонятного азиатского «Шао-ляо», меня бы снесло к Уроборосу! Однако эту его атаку я встретил провалом на локоть, а затем, к нашему общему удивлению, этот взрослый мужик отхватил от меня простейшую ручную «Тройку» и с разбитыми в кровь губами тут же попытался свалить. С матом скидывая с себя зелёные лепестки пламени выбросом собственной живицы.
Тут бы мне и крышка, потому как, наслушавшись старших в клане, я как-то, похоже, стал недооценивать «печатников», считая «эгоистов» заведомо более сильными. Да и инстинкт, наработанный в боях против других студентов, буквально требовал преследовать отступающего, как хищник жертву.
А этот тип оказался именно «печатником». И пока что, похоже, просто игрался с нами. Не знаю уж, каким чудом Анджела, сбросившая с себя струну, осыпавшуюся ледяной крошкой, смогла вдернуть меня из-под удара. Я, можно сказать, сам по дурости запустил себя «Выстрелом» прямиком во встречные чары, вспахавшие покрытую рубероидом крышу!
Если бы командирша, буквально за шкирку не выдернула меня прямо в полёте, жутковато вспыхивающие энергетические… порезы в пространстве, крест-накрест оставленные гигантскими когтями, прошлись бы прямо по мне. Впрочем, ряженый, похоже, стал серьёзнее и решил показать нам, соплякам, где, собственно, раки зимуют, и, демонстрируя мастерство, уже с бешеной скоростью складывал цепочку для новых, неизвестных мне чар.
А вот Юсупова то ли знала, то ли догадывалась, чего нам стоит ждать, а потому так и не отпустила меня, удержав, когда я рванулся было прочь, и свободной рукой выхватила из подсумка небольшую трубочку магического свитка. Мгновение и он засиял голубоватым светом, тут же распадаясь в прах, а нас почти тут же окружил полупрозрачный торнадо из снежинок.
И почти сразу же точно такой же вихрь образовался вокруг нашего врага. Впрочем, в этот момент он уже успел выстроить чары и выкрикнуть: «Поток Саламандры». Пусть непонятный барьер и накрыл его, но из заклубившегося огненными рыжими завихрениями воздуха уже соткался огромный пламенный змей, переливающийся всеми цветами спектра от жёлтого до малинового.
В следующую же долю секунды он, казалось, только что окольцовывавший своим массивным огненным телом барьер, накрывший призвавшего его чародея, словно локомотив Перевозчиков, на огромной скорости врезался в нашу защиту. Торнадо из вьюги выдержало удар, а нам пришлось зажмуриться из-за полыхнувшей прямо перед глазами вспышки. Да и крыша под ногами с хрустом резко и опасно просела и задымилась.
– Успела, – тихо пробормотала девушка, отпуская меня. – Сволочные чары. От них бегать бесполезно. Не самонаводящиеся, но управляются волей и взглядом. Хотя если сумеешь увернуться от первого удара, то молодец – сразу сбивай противнику концентрацию!
– Не сказал бы, что я хоть что-то запомнил… – буркнул я в ответ, глядя, как вражина вначале аккуратно, а затем уже более уверенно ощупывает окруживший его вихрь снега.
– Ничего, – усмехнулась Анджела, резким движением отрывая почти отрезанный проволокой, пропитавшийся кровью рукав своей форменной куртки. – Выживешь, вам эти чары на третьем курсе в подкорку вобьют. Выть от лекций Леонида Матвеевича будешь!
– Что? – даже как-то удивился я. – Неужели также научат?
– Ну не то чтобы, – обломала меня девушка. – Но вызубрить цепочку печатей заставят. Она относительно длинная, и там есть специфические ручные формы.
– А что ты за свиток использовала? – поинтересовался я, также дотрагиваясь до невидимого барьера, чувствуя, как его холодная и неровная поверхность под ладонью будто медленно движется в противоположенную от вращения снега сторону.
– Клановое заклинание, – ответила она и усмехнулась. – «Око Вьюги». Его наши чаровники используют, чтобы обезопасить во время боя раненых чародеев. Мне оно, конечно, недоступно, но свитку-то всё равно, кто его активирует, и кого выбирают для защиты.
– Мне наставница рассказывала, что через свитки возможно «нецелевое» использование некоторых чар.
– Именно, – кивнула Юсупова. – Сам чаровник «так» не может. Там эмоциональная составляющая важна, желание уберечь и спасти человека. А врагу да в разгар схватки такое вряд ли пожелаешь при всём человеколюбии этого мира! А нам… нужно решить, что делать дальше. Да и, если бы я поставила нормальный барьер, этот гад его либо продавил бы, залив нас чарами, либо сбежал!
