– Никаких! – рубанула Нинка. – Если, конечно, хотим стать чародеями, а не спортсменами. Ребята, с которыми я, собственно, познакомилась, как раз такие и есть, они уже три года вместе с ещё одной рукой тренируются по восемь часов семь дней в неделю именно в игре с мячом и больше ничем не занимаются. И это только в нашей Академии. По их словам, у Морозовцев целых четыре группы, и в Сахаровке тоже имеются сильные пятёрки.
– Это как вообще? – непонимающе посмотрел я на девушку. – Они что, вот так вот на всё забили и…
– Нет, – покачала головой красноволосый информатор. – Всё куда проще, у них такая программа обучения. Аэрболл как первый официальный чародейский спорт сейчас активно шагает по всему миру, устраиваются межполисные соревнования, и вокруг них вертятся огромные деньги. Естественно, Княжеский Стол не мог просто оставить подобное в стороне. Академиям, по сути, дана квота на создание нового типа чародеев, которые станут защитниками Полиса не на поле боя, а на подобных спортивных мероприятиях. Надо ли говорить, что как бойцы они, м-м-м… не очень, но зато с мячом творят что-то невообразимое.
– Действительно без шансов, – резюмировал я и вновь посмотрел на Алтынова.
– Думаю… в поставленной наставником задаче есть какой-то подвох, – произнёс тот, сверля взглядом землю у нас под ногами. – Он сказал, что записал нас на «Княжеский Кубок»… мог он не знать об этих самых «спортсменах»?
– Вряд ли, – ответила ему Нина.
– А как он вообще сформулировал задачу? – спросила вдруг Сердцезерова. – «Мне лень тратить время на ваше слаживание, а потому принесите кубок…»
– «А потому, в качестве годового зачёта, я хочу, чтобы вы принесли мне „Академический Кубок“. И не вздумайте спереть его из министерства, засранцы. Голову оторву!» – поправила её Ленка, забавно пародируя голос Мистериона. – «И вообще, учитесь работать честно и чисто».
– То есть придётся всё же играть в эту дурацкую игру… – ещё сильнее помрачнел Алтынов.
– Не! – вдруг осенило меня. – Мы его спи… позаимствуем у настоящих победителей!
– И как ты это себе представляешь? – фыркнула Маша. – Мало того что, если нас поймают, мало не покажется… а если его выиграют свои? Предлагаешь воровать у наших же? Или мы подойдём и попросим его ненадолго. Наставнику показать…
Мы все дружно уставились на девушку, даже слегка её смутив.
– Что? – воскликнула блондинка, как обычно, с лёгкой истерикой в голосе.
– А знаешь, Машка, – покачал я головой. – А ты, оказывается, у нас тайный гений…
– Это кто тебе здесь «Машка»?! – мгновенно взвилась Сердцезарова, но её уже никто не слушал.
В общем, к тому моменту как соизволил явиться Мистерион, мы совместными усилиями выработали две примерных концепции изъятия несчастного кубка в пользу шестьдесят первой боевой руки чародеев деревянного ранга Академии имени Тимирязева. В частности, вариант первый: «кража», – запустится в случае, если ценная чашка достанется Морозовцам, Сахаровцам или кому-то другому. Ну и вариант второй: «одолжить на время», – если приз выиграют наши участники. И лучше бы, конечно, так и случилось, потому как, в противном случае, пришлось бы потратить всё лето на разработку плана проникновения в чужое учебное заведение.
В любом случае все мы оказались солидарны в одном: тратить время на игру в «Воздушный мяч» никто не хотел, а вот подготовка к самопальной миссии по «изъятию» вполне может окупить себя в будущем. Тем более что время есть, да и чётких сроков масочник нам не поставил, в то время как «Кубок» закончится в мае, а финальные аттестаты за год заполняются в конце августа, как и зачёт за работу с наставником. Летом же в Академих отирается очень мало народа. Школьники отдыхают на каникулах, студенты по большей части на полевых выездах, а старшекурсники проходят практику в одной из опорных крепостиц зелёной зоны. Подгадать удачное время да самим не напортачить – и кубок точно будет наш!
– Приветствую, – подойдя, произнёс Мистерион. – Разбирайте. На сегодня вы все освобождены от занятий. У нас миссия.
Машка фыркнула, а я вперился в дополнительную бумажку, которая легла мне в руки. И даже не сразу поверил тому, что было там написано.
– Ребят… секунду, – остановил я одногрупников, уже направившихся было к парковке паромобилей. – Нам предписывается целенаправленно уничтожить около десятка человек.
Сказав это, я обвёл пристальным взглядом лица участников моей руки. Сам я после сада хрустальных деревьев не испытывал ровным счётом никаких сомнений по поводу подобного задания властей города. Алтынов, судя по всему, тоже. Маша, поджала губки, но выглядела более-менее спокойно, а вот Нина побледнела. Хуже всего прореагировала Лена, оказавшаяся рядом со мной. Смертоносицу словно пыльным мешком по голове ударили, и она, скорее всего, споткнулась бы, не подхвати я её под локоток.
Сродство с мрачной стихией, хоть и отражалось на характере девушки, но вовсе не делало её хладнокровной убийцей. Свободные эманации «смерти» были ей откровенно неприятны, и чем более организованной казалась изначальная «жизнь», тем тяжелее становилось Ленке, если, конечно, она к этому моменту не успевала морально подготовиться.
Не то чтобы она особо переживала за каждого уничтоженного лилипа или помоечную крысу, но вот убивать людей, насколько я знал, откровенно побаивалась. Да и не было у неё ещё подобного опыта. Наставник объяснял это особенностями носителей «Смерти» как стихии, разностью восприятия у чародеев, чувствительных к ней, сама же девушка, усмехаясь и отводя взгляд, говорила, что такие, как она, всегда «чуть-чуть» двинутые: кто в одну, кто в другую сторону. Так вот она явно в «другую».
Впрочем, подобная слабость не помешала Сухановой, состроив решительную рожицу, благодарно кивнуть и поспешить за подругой к стоянке паровика, в то время как ко мне подошёл наставник, панибратски хлопнув по плечу.
– Молодец, – без обычной иронии в голосе произнёс Мистерион. – Правильно сделал, что заранее обратил внимание на возможные проблемы. Слабости своего отряда нужно знать. Что делать будете?
– Я всё-таки не глава группы, чтобы что-то решать, – ответил я, пожимая плечами, и, нагнав смертоносицу, спросил: – Лен, ты как себя чувствуешь? Может, сегодня в тылу побудешь?
– Я… с вами… – ответила девушка, даже не посмотрев в мою сторону, а затем вдруг слегка покраснела. – Мне надо. Учиться. Преодолевать. Это.
Наставник, к которому я обернулся, только кивнул и мотнул головой в сторону уже вовсю пыхтящего и дымящего трубой паровика, возле которого, усевшись на спущенную пассажирскую лесенку, докуривал самокрутку шофёр Иван. Увидев нас, он встал, лихо затушив окурок о собственный каблук, точным щелчком отправил его в ближайшую урну, а сам полез в водительскую кабину.
– Алтынов, – окликнул Мистерион своего «золотого» подопечного. – Сегодня плотно опекаешь Суханову. Бажов, то же самое с Сердцезаровой. Ефимова, идёшь со мной…
– Но я могу сама… – возмутилась было Машка, но наставник быстро её осадил.
