Я нашёл взглядом служанку, которая ждала меня снизу и жестом показал, что сам вернусь в поместье, и она свободна.
Служанка поклонилась и ушла. Я повернулся к Есперу.
— Пойдём. Если долго стоять на одном месте, он может уснуть. Тот ещё лентяй.
— Хрю! — возразил Боря.
— Интересный ты парень, — Еспер выпрямился, расправил заломившийся край куртки, и мы пошли дальше. — С отшибленной памятью, но с рабочим узором Призыва.
— Что за книги?
— Пару работ по Эпохе войн и Эпохе катаклизма, — отмахнулся Еспер. — Ты куда идёшь?
— К деду. Ты изучаешь историю?
— К мастеру Михаилу, да? — Еспер с уважением присвистнул. — Историю, да, изучаю. Хочу когда-нибудь написать трактат с полной настоящей историей, в верном хронологическом порядке, с правильными датами.
Глаза Еспера загорелись, когда он заговорил о любимом деле. Его энтузиазм немного сбил меня с толку. Почему-то я думал, что Чернокнижники — странные полумутанты не от мира сего. А Еспер — обычный парень, историю вон изучает. Н-да.
— А разве в учебниках неправильные даты?
— Нет, — уверенно покачал головой Еспер. — Я нашёл кучу неточностей и расхождений. Некоторые ошибки вообще выглядят чистым бредом.
— Например?
— Например, в официальной истории Богиню Аннабель называют дочерью Пророка, которую он послал на Терру, чтобы та принесла свет в наш мир. Но существует множество косвенных доказательств, что Аннабель родилась обычной девочкой на Островах Англов, которые в то время были колонией Империи Русов. То же самое можно сказать о других якобы дочерях Пророка — Анубис и Аматерасу…
Я не заметил, как мы дошли до входа в поместье семьи Беловых. Еспер рассказывал интересно, складно и захватывающе — увлекало на раз-два. Да я и сам был не прочь завлечься — тема меня сильно заинтересовала.
— Где я могу тебя найти? — я оглянулся в поисках Бори. Тот держался чуть позади. Не потерялся.
— Зачем?
— Задать несколько вопросов об истории.
А ещё поспрашивать насчёт дневника Джулиан. Вдруг он знает, где найти другие листы.
— Я живу в Чёрном квартале, на улице Хвостатой Рыси. Меня многие знают, спросишь если что. Но лучше — обменяемся данными зайфона, — Еспер вытащил из кармана чёрный зайфон.
— У меня нет гаджета.
— Да? — Еспер поджал губы, из-за чего углубились вертикальные морщины по бокам его рта. — У внука Михаила нет гаджета? Не верю.
— Я только недавно стал Огранцем, — поморщился я. — Сказали, что рано.
— Недавно? И уже есть узор Призыва? — Еспер насмешливо скривил губы. — Да, конечно. Ладно, пошёл я. Дело твоё.
Я проводил его спину взглядом. Не поверил. Досадно…
Во дворе на нас с Борей сразу накинулась детвора. Мелкие окружили поросёнка и с любопытством его рассматривали, но приблизиться не решались. Вот попал…
Я укрепил тело чакрой, подхватил Борю на руки и побежал ко входу в здание, мягко отталкивая мелких. Оставлять поросёнка одного я не хотел, вдруг его обидят. Или съедят. Дети сперва растерялись и с глупыми выражениями на лицах провожали меня взглядом, но это продолжалось недолго — одна из девчонок воскликнула:
— Гулья пиписька свинью украла! — и детвора беспощадной волной устремилась за мной.
Я поднажал и успел залететь внутрь здания до того, как меня нагнала гомонящая толпа.
— Ух! — я опустил Борю на пол и вытер пот со лба. Ну и страшные же тут дети. Дикие.
Арчи. Я проанализировала все прошлые дни и нашла одну зацепку, которая может позволить тебе остаться одному за пределами города и поискать других Огранцев или Чернокнижников. Наталия упоминала гулью яму. По возможности спроси у неё, что это. Больше вариантов я не вижу, слишком мало данных.
«Понял».
Гулья яма… Звучит устрашающе.
Я дошёл до кабинета деда и постучался.
— Входи, — раздался голос Наты.
Михаил сидел за столом, а тётя — на одном из стульев.
— Здравствуй, — я поклонился деду. — Благодарю за подаренные хаси.
— Ната хвалила твои навыки рисования. Вот узор, вот Гранёная Доска. Рисуй всеми пальцами.
Только сейчас я заметил доску в углу кабинета. На столе Михаила лежал листок с изображением узора. Я внимательно его изучил. Сложный, с несколькими спиралями и кружками, двойными, волнистыми и пунктирными линиями.
Пока я рассматривал узор, Алиса рассчитывала самый оптимальный вариант его построения. Первую и последнюю точку узора. Как лучше вести линии, чтобы чакроиглы не пересекались между собой. Рисовать нужно быстро, ведь, если слишком медлить, жидкость на доске застынет и узор будет считаться испорченным.
— Ну как? Сможешь? — Михаил внимательно на меня посмотрел.
— Да.
Я подошёл к доске, на ходу выпуская чакроиглы из всех пальцев. После замены ногтей с этим затруднений не возникало. Возле доски я остановился и немного поиграл пальцами. Перед глазами пять раз повторился процесс рисования. Я запоминал все движения и готовился.
Начинаем, Арчи, — дала команду Алиса.
И я начал. Чем больше пальцев — тем быстрее рисуется узор. Но и концентрация для такого требовалась огромная. Малейшая ошибка — и две чакроиглы встречаются на доске, сбивая весь рисунок.
— Всё, — я убрал подрагивающие пальцы от доски и рукавом смахнул пот с виска. Было не просто. Обычно перед финальным рисунком я делаю несколько черновых вариантов, чтобы получше запомнить ход линий. А тут сразу, с первого раза.
Я повернулся к Михаилу. Он с растерянным видом поднялся из-за стола и подошёл к доске. Внимательно осмотрел узор.
— И правда, всё, — пробормотал он.
— А я говорила, — подала голос Ната, с улыбкой следящая за реакцией деда. Её лицо ещё хранило отпечаток утренних переживаний, но в целом она выглядела намного лучше, спокойнее.
— Думаю, ты готов, — Михаил вернулся на своё место и задумчиво посмотрел на меня, барабаня пальцем по столу. — Обсуждать, какие узоры тебе следует наносить, будешь со своим мастером.
Я кинул быстрый взгляд на Нату.
— Я же помогу выявить твою природную силу, — Михаил закатал правый рукав и коснулся пальцем запястья. На этот раз я довольно хорошо разглядел пространственный узор и даже различил спираль. Михаил вытащил из руки круглую костяную пластинку с выемкой в центре.
— Капни сюда кровью.
Что ещё за природная сила? Я достал хаси и уколол безымянный палец. Когда алая капля упала в центр круга — он загорелся красным.
Михаил и Ната удивлённо переглянулись, в кабинете повисло молчание.
