Девяносто процентов. Приступ уже прошёл, изо рта тоже полилась кровь. Тёмная такая, нехорошая. Но мне полегчало.
Девяносто пять процентов. Зрение восстановилось, я смог, наконец, вдохнуть полной грудью.
Сто.
Чакроиглы на моих пальцах исчезли, я завалился на бок. Точнее, чуть не завалился — меня подхватили чьи-то руки, а в зубы кто-то вложил дощечку, обитую кожей. А дальше я почувствовал, что значит — узор высекается на кости. Боль была адская.
Я стонал, изо всех сил сжимая зубами дощечку. Из глаз текли слёзы из-за болевого шока. Ногу будто молотком расхреначили. Неужели после завершения каждого узора придётся проходить через такое?!
Боль ушла резко и полностью, будто её и не было. Меня сразу стошнило. Краем глаза заметил зелёное свечение — полегчало. Я с трудом сел и увидел сосредоточенное лицо Виктора. А он как тут оказался?
Наталия приказала позвать его, как только появились первые признаки приступа, — подсказала Алиса. — Он сильно помог тебе сдержать кашель.
— Арчи, — сбоку раздался тихий, чуть подрагивающий голос тёти.
Я закрыл глаза. Как же мне это надоело.
Надо мной склонился Михаил, пальцем коснулся моей правой голени. На ней проступила вязь белых узоров.
— Пятьдесят два процента, — процедил дед. — Чистота узора ужасна.
Я едва не застонал от разочарования.
Я внимательно изучила процесс создания узора, и мне кажется, что мы сможем улучшить чистоту. Но не сейчас.
Слова Алисы немного утешили меня. Если я смогу поправить узоры — не всё пропало.
— Он умирает, — Виктор будто решил меня добить. — Дней пять осталось, не больше.
Арчи, он прав. Пять дней в лучшем случае.
— Благодарю Виктор, — сухо сказал Михаил. — Можешь идти. Спасибо тебе.
— Это не обычная скверна, — добавил эскулап. — Она будто имеет свои цели. И одна из них — помешать Арчи рисовать узоры.
— Отлично, — пробормотал я.
Разумный вирус. Да я вообще счастливчик.
Виктор вышел и оставил нас одних.
— Арчи, мы тебе поможем, — твёрдо сказала Ната. — Тебе нужен Огранец? Живой или только тело? Чернокнижник пойдёт?
Значит, Михаил тоже в курсе. Может, именно он и приказал допросить Милану?
— Отведите меня в гулью яму. И всё.
— Ты пока не готов, — покачала головой Ната. — Слишком слаб. Тем более твой узор Укрепления Тела вряд ли поможет в сражениях — большая чакропотеря быстро тебя истощит.
— Я справлюсь.
— Мы поможем тебе, Арчи, — повторила Ната. — Ты можешь передать скверну другому Огранцу? Или это какой-то артефакт? Не важно. Мы тебе поможем.
Я с трудом встал. Грудь ныла, дышалось с трудом.
— В гулью яму. Я сам.
— Арчи, — Ната разозлилась.
— Я. Сам.
Я стиснул зубы и сжал кулаки. Достали.
— Ты можешь там умереть.
— Плевать.
Моя жизнь и так похожа на ад. Я дал себе слово, что не буду впутывать Нату и деда в убийство Огранцев или Чернокнижников. У меня нет ничего, кроме моего слова. Даже чёртово ребро и то забрали.
— Арчи, мы…
— Гулья яма. Я сам.
— Не будь эгоистом, — вспылила Ната. Впервые вижу её такой злой.
Я криво улыбнулся. Можно мне хотя бы раз побыть эгоистом, ну?
— Думаешь, так просто было вытащить тебя из лап Луизы? — бушевала Ната. — Драгины наотрез отказывались отправлять тебя к нам. Деду пришлось отдать…
— Ната, — перебил её Михаил. — Достаточно. Парень всё решил, ты сама видишь.
Ната выдохнула и рухнула на стул.
— Я тебе дам пару реликтов, с их помощью улучшишь чистоту узоров, — Михаил тяжело поднялся на ноги. — А сейчас тебе нужно подготовиться к отбытию.
— Сходи, переоденься, — Ната встряхнула головой и вынула из рукава зайфон. — Тебя проводят в торговый квартал, там прикупишь себе вещи для гульей ямы. Сейчас найду тебе проводника…
— Может, Еспера? — быстро сориентировался я. — Мы с ним хорошо поладили.
— Отлично. Мне нужно подготовиться к прорыву, я не смогу показать тебе путь к торговцам. Ближе к ночи выдвигаемся к яме, чтобы утром быть там.
— Что будет с Миланой? Я могу не успеть на её суд.
— Не волнуйся, — Ната улыбнулась. — Я кое-что предприняла — её вышлют в Серый район. Я уже позаботилась о том, чтобы верные мне люди за ней приглядели.
Я поморщился. Вот не верю я Нате, когда она о Милане говорит. Явно что-то скрывает. И это сильно меня тревожит. Но что я могу? Сейчас — ничего. Нужна сила. До Фестиваля Звёзд три дня, если не считать сегодня. Но кто знает, как долго я буду в гульей яме? Нужно что-то решить с Миланой.
Я поклонился деду и вышел из кабинета. Наталия пошла со мной.
— Что пришлось отдать дедушке, чтобы меня отпустили? — спокойно спросил я.
— Хаси из косточки пятиглазого гуля. Лучшее творение деда, его шедевр как артефактора.
Сердце сдавило, в горле встал ком.
— Я теперь понимаю, почему ты не умер ещё в Московии, — продолжила как ни в чём не бывало Ната. — Луиза очень желала этот артефакт. Для своего сына.
Дальше мы шли молча. Я размышлял.
Луиза явно не в себе. Она не видит ничего, кроме своей цели, которая, без сомнений, каким-то образом связана с моим сводным братом — Артёмом Драгиным. И за эту цель Луиза готова убивать, жертвовать, рисковать. Даже меня — живое доказательство её преступления — рискнула отпустить в Петербург. Такие люди — самые страшные, и она — мой самый опасный враг. Рано или поздно останется один из нас, и пока всё играет против меня.
В своей комнате я умылся и переоделся в чистое, после чего вышел на улицу. Возле входа меня встретил бородатый мужчина-веник, который несколько дней назад принёс мне Гранёную Доску.
— Мастер Михаил приказал передать, — он протянул что-то белое.
— Что это? — я взял вещицу, повертел в руках. Прямоугольник, сделанный из белой кожи.
— Ну так, — веник почесал затылок. — Кошель. Туда можно вещи складывать.
Кошель? И правда похоже. И костяная заклёпка есть. Я открыл его — внутренняя часть состояла из скреплённых тонких костяных стержней.
— Ты сказал вещи? Да сюда больше пары монет не войдёт.
— Ну так, чакру влейте.
Я сделал, как сказал веник, и на костяных стержнях загорелись узоры. Я заметил две спирали на каждой внутренней части кошеля.
— Пространственный артефакт? — я посмотрел на веника.
