– Мне даже бабку звать страшно, – вымолвил наконец-то дед. – Но от судьбы не спрятаться.
С этими словами он пошел обратно, иногда оборачиваясь назад. Как будто надеялся, что всё это ещё сон и сейчас он моргнёт и всё исчезнет. Но мы были суровой кулинарной реальностью, судя по всему, ожидающей вмешательства со стороны высших сил. А именно бабки.
– Ты только спокойно. Не нервничай сразу, – пытался предупредить дед бабку. – Главное, что все живы.
Через пару секунд появилась бабка. Она так же окинула взглядом кухню, пытаясь, видимо, тоже осознать, что это не сон.
– А теперь можно я начну нервничать? – спросила она не понятно у кого. – Пока все живы…
Бабка нервничала недолго. Первым делом она загнала нас с Вовкой в ванную отмываться от наших кулинарных навыков. Я попытался ей сказать, что ещё рано, но она слушать не стала. А зря. Пока она нас отмывала в ванной, первая партия сгорела. Это стало понятно по запаху гари.
– Что это горит?
– Пирожки в духовке, – ответил я. – Я же говорил, что рано. Надо следить.
– Это за вами нужно следить. Только уже поздно. Не уследили ваши родители, когда вы с головой попрощались. Жопа у вас давно не горела, я вижу. Но бабка щас исправит всё.
– Валя. Там пирожки в духовке чуть не сгорели, – появился в ванной дед. – Но ты не переживай. Я достал.
– Вы меня все уже достали, – ответила бабка, натирая меня мочалкой. – И эти новогодние каникулы ваши. Ни дня, чтобы спокойно отдохнуть.
Бабка продолжала возмущаться и всё яростнее тереть меня мочалкой. Я попытался сказать её, что сейчас она дыру протрёт так, но она ответила, что того и добивается. Протереть мою макушку, чтобы хоть мочалку в голову вложить. Чтобы не совсем пусто было.
Через пять минут мы с Вовкой сидели в комнате на кровати, замотанные в полотенца. Бабка, судя по ворчанию, убиралась на кухне. Мы так поняли, что наш порыв она не оценила.
Дед зашел в комнату с пирожком. Чуть подгоревшим.
– Попробую, пока не остыл. Остальные спасти не удалось. Бабка все ваши потуги в мусорное ведро выбросила.
Дед надкусил пирожок. Обратно зубы он разомкнуть уже не смог. Точнее, смог, но это произошло отдельно от челюсти. Он смотрел на пирожок и торчащую из него челюсть.
– Это с шем ше они такие? – прошепелявил он.
– Первые были с котятами, – пояснил я.
– С шем? – не понял и удивился дед, посмотрев ещё раз на пирожок.
– С ирисками. Кис-кис.
Дед ушел отковыривать зубы от пирожка, а мы с Вовкой стали одеваться. Я решил, что раз с готовкой не вышло, то надо помочь бабке с уборкой. Может, она перестанет ворчать и приготовит нам настоящих пирожков.
Мы с Вовкой прошли на кухню. Бабка стояла к нам спиной и мыла в раковине посуду. Общий беспорядок ещё сохранялся, хоть на столе она уже и убралась. В основном оставался грязным пол.
– Ба, – осторожно я позвал её.
– Что вам?
– Мы помочь убраться.
– Хорошая идея. Убирайтесь отсюда, – ответила она не оборачиваясь.
Я понимал, что бабка злится на весь этот беспорядок, который мы сотворили. Точнее, на нас. На беспорядок злиться смысла нет. Поэтому я решил помочь, не спрашивая ещё раз. Мы с Вовкой опустились на пол и стали собирать всю грязь в кучу.
Бабка обернулась.
– Господи. Пожалей убогих и дай мне сил пережить эти каникулы. Ради бога. Идите уже отсюда. Мне теперь ещё полотенца стирать после вас… И купать снова…
Глава 19. В универмаг
На следующий день, мама с папой, как обычно, были на работе, а мы с Вовкой сидели дома под присмотром бабки с дедом.
– Может, погулять сходим? – предложил я.
– На горку, – уточнил Вовка.
Бабка нервно дернула глазом, а дед почесал копчик.
– Нет уж! Хватит с нас прогулок. Сидите в солдатиков играйте.
Мы с Вовкой расстроились и уселись на полу строить крепость из книг и планировать стратегию атаки.
– Дед, а давай ты будешь нападать на наше укрепление, а мы обороняться.
– Ну давайте, – дед отложил газету в сторону и посмотрел на наше оборонительное сооружение из книг. – Я щас нанесу вам авиационный удар.
С этими словами дед снял тапку и, изобразив самолет, замахнулся на наше сооружение.
– Патроны и бомбы кончились! Иду на таран! – кричал дед. – За родину! За Сталина!
Тапка описала траекторию от дивана до нашей крепости и практически попала в цель. Но Вовка, ловким движением руки (точнее, он просто от неожиданности испугался и хотел закрыться руками от летящей тапки), отбил вражеское нападение и изменил траекторию полета. Тапка, по измененной траектории, продолжила полет в сторону мирных жителей, а точнее, в сторону бабки. Бабка сидела и мирно вязала шерстяные носки, когда тапка угодила ей в лоб.
Мы с Вовкой замерли и посмотрели на деда, который тоже не ожидал такого исхода и теперь, кажется, ждал ответного удара. Но бабка ничего не сказала на это. Она отложила пряжу, встала и вышла из комнаты.
– Не понял, – сказал удивленно дед.
Мы с Вовкой тоже не поняли. По идее бабка как минимум должна была влепить деду этой тапкой и вдогонку что-нибудь ещё сказать. Как максимум – влупить всем.
– Обиделась, что ли? – предположил дед.
– Щас я кому-то обижусь, – послышался голос возвращающейся бабки. – Щас я вам устрою и за родину, и за Сталина.
«Значит, все нормально, – перестал я беспокоиться за бабку. А то как-то не в ее стиле отмалчиваться».
Бабка вошла в комнату с сапогами в руке.
«Тяжелая артиллерия», – подумал я и не позавидовал деду.
– Собирайся, – сказала бабка вместо того, чтобы запустить в деда сапогами.
– Куда? – удивился дед, убирая руку от предварительно прикрытого лица.
– Коту подтуда! – ответила бабка. – В магазин сходим, пока вы тут не поубивали друг друга.
– Зачем? – продолжал задавать вопросы дед.
Бабка молчала, видимо, подбирая более развернутый ответ.
– Затем, что у тебя трусов нормальных не осталось, шапку новую надо, а нам скоро домой ехать. Как же ты без подарка останешься?
– Так дома и купим, – продолжал упираться дед. Видимо, ему не очень хотелось выбираться из дома.
Бабка угрожающе подняла сапоги, как бы намекая деду, что мирные аргументы у нее уже закончились.
– Эх, – крякнул дед, вставая с дивана. – Ну пошли, прогуляемся, что ли.
– А мы? – напомнил я бабке про нас с Вовкой. – Можно мы тоже в магазин?
– Как-нибудь без соплей сходим. Сидите дома, мы быстро.
