Так проходит неделя. Я практически возвращаюсь к обычной своей жизни, за исключением лишь того, что живу теперь не в комнате на четверых в общежитии, а в отдельной квартире.
Рустам не звонит. Не приходит. Вообще никак не проявляется. И мне даже кажется, что все это розыгрыш. Про отца и какое-то наследство. Но зачем тогда эта квартира?
В субботу одногруппники предлагают отметить начало учебного года и сходить в клуб. Я не любительница подобных заведений, но раз идет вся группа, то мне неловко отказаться. К тому же мой сокурсник Валера очень просит не отрываться от коллектива.
Валера давно оказывает мне знаки внимания. И уже несколько одногруппниц предупредили меня, чтобы я была осторожнее в ним. Что у него не очень хорошая репутация и все такое. Но я ничего такого не замечаю.
Каждый день он провожает меня до дома. Но не лезет с поцелуями и не пытается обнять. На прощание он обычно держит меня за руку, а потом отпускает и ждет, пока я помашу ему в окно, дойдя до квартиры.
И вот в субботу в клубе он впервые целует меня. Как будто нечаянно, в танце. И я невольно сравниваю свои ощущения от этого поцелую с ощущениями от поцелуя Рустама. Мне это не нравится, но это происходит само собой.
Видимо, приняв мое замешательство за молчаливое согласие, Валера целует меня снова. На этот раз сильнее и дольше. Я отталкиваю его.
— Прости, котенок, — шепчет он мне в ухо, — так сложно удержаться рядом с тобой. Ты такая красивая.
И я чувствую, что его рука опускается с талии ниже.
Освобождаюсь от его объятий и говорю:
— Мне пора!
Валера удивленно смотрит на меня.
— Почему? Рано же еще. Давай еще потанцуем.
Притягивает меня к себе и прижимает. И я бедром чувствую его возбужденный член. И от этого понимания мне становится почему-то противно.
— Нет. Мне пора, — говорю уверенно.
— Хорошо, — вздыхает он, — я провожу.
— Не надо. Не стоит. Останься. Тебе же нравится.
— Нет. Мне нравишься ты, — вдруг признается он и опять наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я уворачиваюсь и иду на выход.
Он бежит следом, приобнимает меня за плечи.
Мы приезжаем на такси к моему дому.
— Спасибо, что проводил, — говорю я, ожидая, что мы, как обычно, расстанемся у подъезда.
— Черт, Насть, так в туалет захотелось, — вдруг говорит Валера. — Не в кусты же бежать.
Я размышляю недолго. Ну, не бежать же ему в самом деле в кусты.
— Хорошо, пойдем, — киваю.
Мы заходим в квартиру.
— Туалет там, — я рукой показываю направление.
Но Валера делает шаг ко мне.
— Иди ко мне, котенок, — шепчет он, обдавая меня запахом алкоголя и сжимая руками талию.
— Валера, перестань! — пытаюсь освободиться я.
— Ну, чего ты, — его руки уже скользят под платье. — Я такое умею. Просить еще будешь.
У меня начинается паника. Я одна в квартире с пьяным парнем, чьи руки сейчас нагло облапывают меня, а губы засасывают шею.
Колочу его кулаками, но мне точно с ним не справиться. Я готова разреветься. Но тут из темноты комнаты раздается знакомый жесткий голос:
— Два часа ночи.
Глава 24. Рустам
Я делаю так, что девчонка съезжает от меня в тот же день. Потому что чувствую, что еле сдерживаюсь. Ненавижу ее за это.
Она решила, что может играть со мной? Думает, получила хоть какую-то власть? Глупая.
Только слово, данное ее отцу, останавливает меня. Если бы не оно… Так. Все.
Не думать. Забыть. Пусть учится и живет где-то там. Пока ей все равно рано появляться в компании.
В тот же вечер, как маленькая дрянь съезжает от меня, зову к себе Лику. Давнюю безотказную знакомую. Не претендующую ни на что, кроме моего члена и незначительной для меня суммы.
Я трахаю ее долго. Во все щели. Пока она не начинает хныкать и просить о пощаде.
И только тогда падаю на кровать рядом с ней. Я полночи имел ее, но облегчения это так и не принесло. Мне как будто чего-то не хватает. Но чего?
Вот оно — податливое, готовое на все, отличное тело. Рабочий умелый рот. А мне не в кайф.
Выпроваживаю Лику и иду на кухню. Первое, во что утыкается взгляд в холодильнике, — свежая клубника, заботливо купленная домработницей.
Сжимаю зубы, хватаю контейнер с этой чертовой ягодой и швыряю в урну.
На следующий день опять зову Лику. Опять наблюдаю, как она искусно отсасывает. И опять не получаю полноценного удовлетворения. Злюсь уже на Лику.
Надо сделать перерыв просто. Чтобы изголодаться. Чтобы кончить за пару минут, не мучая Лику.
В субботу прошу зажечь камин и сажусь в кресло напротив него. И, глядя на огонь, вспоминаю, как сжимал пальцами сосок и расцеплял тонкие пальчики с ручек кресла. И это была не Лика…
Беру телефон и решаю проверить, где сейчас дочь Михаила. Я специально называю ее про себя именно так. Дочь Михаила. Дочь моего друга. Она — не женщина. Она дочь друга.
Включаю программу проверки местонахождения владельца телефона.
Так. Это не адрес квартиры. Смотрю на часы. Почти полночь! Почему она не дома?!
По карте нахожу, что адрес — это ночной клуб. Просто супер! Маленькая шлюшка. Это так она учится? Пошла искать приключения?
Ну, я ей их устрою.
Отправляю человека в клуб проследить, чтобы дочь Михаила из клуба направилась домой, а не к случайному трахальщику. Сам еду на съемную квартиру.
Я жду ее там не меньше двух часов. Мои нервы накалены настолько, что звук входящего сообщения о том, что Настя направляется в сторону дома, заставляет меня сжать телефон до характерного хруста.
Наконец, она заходит в квартиру. И не одна, сука! Я отчетливо слышу мужской голос.
Потом из коридора доносятся какие-то шептания, звуки хлопков. Да, они сейчас просто трахнутся прямо там, в коридоре!
— Два часа ночи, — произношу я как можно жестко и грубо.
Слышу ойканье и вопрос: «Кто это?»
Встаю с кресла и иду к ним.
Отличная картина: девчонка в руках какого-то смазливого сосунка. Бросаю взгляд на его руки, обхватившие ее за бедра, и Настя сама убирает их с себя.
— Это так ты учишься? — спрашиваю строго.
— Как ты… Вы здесь оказались? — вовремя поправляется она.
— Кто это вообще? — встревает в нашу беседу сосунок. — Это что? Папик твой? А строила из себя!
Вижу, что с таким говорить бесполезно. Поэтому просто хватаю его за затылок и припечатываю смазливой рожей к косяку.
