— Здравствуй, Рустам, — начинает она с порога. — Настя у тебя?
Говорит это все холодным тоном, не глядя мне в глаза. Не дожидаясь от меня ответа, не просит, а ставит перед фактом:
— Она поедет со мной. Позови ее.
— Нет, — говорю я. — Настя останется здесь. Пока мы все не решим.
— Что ты собрался решать, Рустам? — она, наконец, переводит взгляд на меня и я вижу в ее глазах лишь холод и… ненависть? — Решать, сколько ты ещё будешь пользоваться ее наивностью?
— Мария Эдуардовна, — начинаю я, но не успеваю договорить.
Сверху слышу голос Насти:
— Я уже иду, Мария Эдуардовна.
Она быстро сбегает по лестнице вниз и идёт к выходу. Когда она проходит мимо меня, хватаю ее за руку.
— Настя, не уходи, — прошу.
Если бы не Мария Эдуардовна, я бы просто схватил ее в охапку и запер в комнате. Пока она не начала бы здраво мыслить. Но сейчас я могу лишь просить ее. Просить остаться. Чего никогда не делал ни с одной женщиной.
Настя смотрит сначала на мою руку, держащую ее, потом мне в глаза.
— Позови Лику, Рустам, — буквально цедит каждое слово. — Я ухожу.
— Отпусти ее, Рустам, — слышу голос Марии Эдуардовны и послушно разжимаю захват.
Они уходят, не попрощавшись.
Я остаюсь один. Опять.
Хватаю какую-то статуэтку с тумбочки и швыряю в дверь. Глухой звук прорезает внезапно наступившую тишину. И мне мало его.
Следующая статуэтка летит туда же.
А потом я просто начинаю крушить все, что попадается на пути.
Останавливаюсь только тогда, когда замечаю капли крови на полу. У меня разбиты в кровь обе руки. Странно, но я не чувствую боли.
Хватаю из бара бутылку виски и иду в спальню. Стою в дверях. Отпиваю прямо из горла. Морщусь и выхожу из комнаты. Не могу тут находиться — все напоминает о ней.
Сажусь с бутылкой на лестнице и безразлично смотрю сверху на разгром. И пью. Забываюсь и пью.
Глава 81. Рустам
Не знаю, сколько это продолжается. Просыпаюсь от жуткой головной боли. Пытаюсь понять, где я. Оглядываюсь. Я в какой-то темной комнате. В кладовке что ли? Потом вспоминаю, что это оказалась единственная комната, которая не напоминала мне о Насте. Поэтому я здесь. Встаю. Надо выйти. Спотыкаюсь о пустые бутылки. Это я один столько выпил?
Открываю дверь и в глаза сразу же ударяет свет. Слишком яркий.
Щурюсь и прикрываюсь рукой.
В доме уже порядок. Горничная прибралась. Ничто не напоминает о погроме. Кроме вмятин на входной двери.
Так. Пытаюсь восстановить в памяти события, приведшие к этому.
Настя. От меня ушла Настя.
Нахожу телефон. Разряжен. После включения обнаруживаю больше десятка пропущенных звонков. Прокручиваю. Ни одного от Насти.
Все потом. Сначала я должен увидеть ее.
Смотрю на дату. Прошло три дня.
Кое-как привожу себя в порядок. Башка так и гудит и руки ещё дрожат.
Поэтому прошу водителя отвезти меня к Марии Эдуардовне.
Дверь открывает она. Оглядываюсь. Насти нигде не видно.
— Что тебе надо, Рустам? — спрашивает Мария Эдуардовна без приветствия.
— Добрый день, Мария Эдуардовна, — отвечаю очень вежливо. — Где Настя? Я хочу поговорить с ней.
— О чем Рустам? Что тебе от нее надо? Оставь ее в покое.
— Просто позовите ее, — прошу.
— Она не хочет с тобой разговаривать, Рустам. Не хочет. Ты достаточно причинил ей зла. Хватит. Я больше не допущу.
Молчу. Она права. Но и не права.
Смотрю в пол как провинившийся ребенок и решаю сказать то, что давно должен был сказать. Но не здесь и не Марии Эдуардовне.
— Я люблю ее, Мария Эдуардовна. Люблю.
Произношу это и сам поражаюсь, насколько легче мне становится от этого признания. Хочется повторять снова и снова. Но не здесь, а Насте. Шептать ей. Целуя и прижимая к себе.
— Что за бред, Рустам? — возвращает меня в реальность голос Марии Эдуардовны. — Какая любовь? Миша тебя не об этом просил. А ты… Бедный Миша.
Качает головой.
— Это случилось ещё до разговора с Михаилом, — сжимаю зубы. — Я не уйду, пока не поговорю с ней.
— Настя! — кричу громко. Она должна меня услышать.
— Настя не дома, Рустам. Уходи. Не заставляй меня звать охрану.
— Где она? — спрашиваю уже не так вежливо.
— Тебя это уже не касается. Займись лучше работой. Тебя обыскались.
И она разворачивается и уходит.
Понимаю, что здесь бесполезно стучаться в закрытые двери. Я сам найду ее.
Бью кулаком в стену и ухожу.
В телефоне, действительно, много пропущенных вызовов с работы. Неужели за три дня моего отсутствия случилось что-то грандиозное? Еду в офис.
В кабинете приспускаю жалюзи. Свет все ещё неприятно бьёт в глаза.
Тут же голос секретаря сообщает мне, что пришел Артур Александрович.
Сука. Его я меньше всего хочу видеть. Но вынужден.
Он заходит и сразу подходит к столу. Кидает на стол стопку бумаг.
— Что это? — спрашиваю недовольно.
— Контракт с Робертом.
Удивлённо смотрю на него. Какой контракт?
— На хуя он мне? Я не собираюсь его подписывать.
— А я не для этого тебе принес его, — ухмыляется Артур. — Я уже подписал его.
Он не перестает удивлять меня.
— Чего? Тогда отнеси эту бумажку в сортир. Там ей самое место.
— Ошибаешься, Рустам. Договор вступил в силу. Я подписал его, потому что Настя передала мне свои акции.
— ЧЕГО?
— Да, Рустам. У меня теперь пятьдесят процентов. Осталось жениться на Маргарите и ты вынужден будешь продать мне свою долю. Так кажется написано в уставе?
Пытаюсь понять хоть что-то из сказанного Артуром.
— Ну, я вижу тебе нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью, — говорит Артур. — Как придёшь в себя, займись поисками работы.
Он уходит. Но уже в дверях поворачивается и говорит с усмешкой:
— Вот видишь, Рустам, я опять оказался хитрее. Хотел жениться ради акций? А я получил их даже без этого.
Как только он закрывает за собой дверь, звоню финансовому директору.
— Да, оплата по договору уже прошла. Я звонил Вам несколько раз, но Вы не отвечали. А Артур Александрович принес подписанный договор. Я не мог не перевести деньги.
