Для такой операции потребуется, конечно, сосредоточение мощных сил, средств и, я думаю, что для такой операции на таком фронте потребуется стрелковых дивизий порядка 85 – 100 дивизий, 4–5 механизированных корпусов [в состав одного механизированного корпуса входили две танковых дивизии, одна моторизованная дивизия, один мотоциклетный полк, одна авиаэскадрилья, дорожный батальон и батальон связи корпуса], 2–3 кавалерийских корпуса и 30–35 авиационных дивизий. Само собой разумеется, что такое количество вооруженных сил должно быть всесторонне оснащено соответствующими средствами усиления артиллерии, танками в сопровождении пехоты, инженерно-техническими войсками и соответствующими средствами управления.
В среднем глубина фронтовой операции, видимо, доходить будет до 200–300 км, а в отдельных случаях значительно глубже.
Ближайший удар фронта, мне кажется, должен исходить из [задачи] разгрома основной группировки противостоящего противника. И если мы посмотрим на оперативную и стратегическую группировку противника, на его оборону, то эта самая основная группировка будет как раз находиться в полосе, в зоне порядка 150–200 км. И вот, мне кажется, что глубина первого и ближайшего удара фронта, первое усилие фронта для уничтожения группировки противостоящего противника должны быть нацелены на уничтожение этой группировки»
[349].
Отличие от плана «Барбаросса» состояло в том, что «в условиях нашего Западного театра военных действий» каждая из трех групп армий проводила такую «современную наступательную операцию».
Касаясь осмысления опыта развязывания боевых действий вооруженными силами Германии, Г.К. Жуков отметил следующее: «Наступательные действия немцев, разгром Польши характерны исключительно благоприятной обстановкой для немцев. … немцы сильными концентрическими ударами, сильными фронтальными ударами раскололи фронт поляков, добились стратегического успеха, окружив, разгромив всю польскую армию. Но нужно сказать, что здесь немцам способствовал ряд условий и в первую очередь – неготовность Польши к ведению современной войны. Польша не была готова к войне не только с точки зрения прикрытия своих государственных границ, опоясывания их соответствующими укреплениями, но она не была готова даже к управлению, организации и проведению современной операции. В первый же удар главное командование, командование всех высших звеньев растерялось, и в итоге получился конфуз. Эти условия, товарищи, позволили немцам быстро провести намеченную операцию.
Кто играл главную роль в проведении этой стратегической операции? Главную роль, как видите, играет авиация и мотобронетанковые соединения, которые своими глубокими и стремительными ударами терроризировали, по существу, всю польскую армию, управление и всю страну.
Разгром Голландии, Бельгии, английского экспедиционного корпуса и Франции характерен, прежде всего, своей внезапностью и мощностью удара на всю глубину фронтовой операции».
«Что особо поучительного из действий на Западе? (здесь и далее выделено мной. – М.А.)» – Поставил перед участниками совещания вопрос Г.К. Жуков и дал на него следующий ответ:
«1. Это смелое и решительное применение танковых дивизий и мехкорпусов в тесном взаимодействии с военно-воздушными силами на всю глубину оперативной обороны противника.
2. Решительные удары механизированных корпусов во встречном сражении и стремление их смело и самостоятельно прорываться в тыл оперативной группировке противника.
3. Массовое применение парашютных десантных частей и воздушных дивизий для захвата важнейших объектов в ближайшем и глубоком тылу противника, при этом частое применение этих войск в форме противника.
4. При прорыве УР немцы особое внимание уделяли тесному взаимодействию пехоты, артиллерии, танкам, саперам и авиации. Прежде чем атаковать тот или иной УР, в тылу немцев шла усиленная подготовка к атаке на учебных полях и макетах. В общем, немцы в этом отношении целиком использовали опыт Суворова по подготовке штурма Измаила.
5. Высокие темпы проведения наступательных операций. Польша разгромлена в 18 дней (в среднем суточное продвижение немцев равно 30 км), Голландия, Бельгия и Северная Франция, за 20 дней, что равно [темпу наступления] 20 км в сутки. Разгром Франции – в 18 дней, что составляет [по темпу наступления] 16 км в сутки, при этом действие ММС доходило до 100–120 км.
6. Наступательной операции, как правило, предшествовала заблаговременная выработка мощной сети шпионской агентуры и диверсионных групп. Эта агентура, как правило, подсаживалась ближе к аэродромам, УРам, важнейшим складам, железнодорожным мостам и другим важнейшим объектам.
Пользуясь данными этой агентуры, немцы действовали очень часто наверняка. Диверсионные группы в тылу терроризировали население, уничтожали связь, убивали важных лиц командного состава и захватывали важнейшие документы.
7. Это – умение немцев организовать непрерывность операций. Непрерывность операций во всех случаях обеспечивалась: предварительной тщательной подготовкой операции и наличием плана последующей операции, мощным автомобильным транспортом и широко развитой сетью железных дорог, обеспечивающих широкие перегруппировки, войск и устройства тыла, наличием эшелонированных резервов….
В связи с применением современных танков с тяжелой броней, как показал боевой опыт на Западе, в настоящее время необходимо внести некоторые коррективы в методику атаки пехоты с танками. После мощного огневого налета артиллерии и удара ВВС на передний край обороны противника, имея впереди разведку, должен ворваться первый эшелон тяжелых танков и, не останавливаясь на переднем крае, безостановочно бросаться на резервы, артиллерию противника и ком[андные]пункты, порывая на своем пути все линии связи и уничтожая ПТО. Движение этого эшелона поддерживается огневым валом и действиями авиации. Под прикрытием эшелона тяжелых танков через передний край проходит эшелон легких танков с задачей уничтожать систему пулеметного огня за обратными скатами».
Жуков попытался умалить успех вермахта в разгроме польских вооруженных сил, объяснив поражение Польши «исключительно благоприятной обстановкой для немцев».
Вывод доклада «о массовом применении парашютных десантных частей и воздушных дивизий для захвата важнейших объектов в ближайшем и глубоком тылу противника» не соответствовал действительности: воздушно-десантные войска вермахта состояли всего из одной дивизии для десантирования парашютным способом – это была 7-я авиационная дивизия в составе 3-х парашютно-десантных полков, а также парашютно-десантного артиллерийского, парашютно-десантного противотанкового, парашютно-десантного зенитного батальонов, парашютно-десантного пулемётного батальонов и парашютно-десантного саперного батальонов.
Сомнительным представляется 4‐й пункт – о прорыве немцами укрепрайонов и о подготовке к таким прорывам. В ходе кампании 1940 г. немцы практически не штурмовали УРы, а обходили их, как это и произошло с линией Мажино – германские войска стремительно обошли её с севера через Арденны; после капитуляции Франции гарнизон линии Мажино сдался. На то, что немцы действовали в обход «линии Мажино», обратил внимание в своем заключительном выступлении на этом совещании нарком обороны СССР Тимошенко.
