Югославская армия была технически оснащена слабо. Не хватало автоматического оружия. Почти вся артиллерия была устаревших образцов и на конной тяге. Остро чувствовался недостаток противотанковых и зенитных орудий. Моторизованных частей в армии не было, танковые части были представлены только двумя батальонами, на вооружении которых имелось всего 110 устаревших танков. Авиация насчитывала 416 самолетов французского, итальянского, английского и немецкого производства, однако современным требованиям отвечали лишь 50 процентов из них. Слабым было инженерное обеспечение войск. Технические средства связи были лишь немногим лучше, чем в период первой мировой войны.
Генеральный штаб вооруженных сил Югославии только 31 марта разослал командующим армиями, авиацией и флотом директивы с требованием приступить к выполнению плана «R-41». 4 апреля командующие армиями получили дополнительные указания подтянуть войска к границам. Но к моменту нападения Германии и ее союзников на страну югославская армия еще не была готова к отражению агрессии
[502].
29 марта Франц Гальдер сделал запись в дневнике: «Приказ об операции против Югославии отдан.
Из плана перевозок на Восток (“Барбаросса”) выпали две маршрутные переброски (То есть была задержана переброска двух дивизий 2‐го эшелона по плану стратегического сосредоточения. – Прим. нем. изд.)»
[503].
Директивой «Операция № 25» предусматривала наступательные действия против Югославии отдельно от вторжения в Грецию (операция «Марита»). Оба плана подверглись переработке. Военные действия против обоих балканских государств стали рассматриваться как единая операция. Вторжение в Югославию и Грецию было запланировано в ночь на 6 апреля
[504].
Из военного дневника Гальдера от 30 марта:
«… 11.00 – Большое совещание у фюрера. Почти 2,5-часовая речь следующего содержания. Обзор положения после допущенной Англией 30 июня 1940 года ошибки, заключавшейся в отказе от представившейся возможности заключить мир. Описание дальнейших событий. Острая критика итальянской дипломатии и военного руководства. От неудач Италии выигрывает Англия.
Англия возлагает свои надежды на Америку и Россию.
Максимальный уровень производства в США будет достигнут только через четыре года. Транспортная проблема.
Роль и возможности России: Обоснование необходимости [военного] разрешения русской проблемы. Только при условии окончательного и полного решения всех сухопутных проблем мы сможем выполнить стоящие перед нами задачи (в отношении техники и, личного состава) в воздухе и на море в течение ближайших двух лет.
Наши задачи в отношении России – разгромить ее вооруженные силы, уничтожить государство.
Высказывание о русских танках (заслуживают уважения). 47‐мм пушка, неплохие тяжелые танки, но в своей массе – устаревшие типы. По численности танков русские сильнее всех в мире, однако, они имеют лишь небольшое количество новых гигантских танков с длинноствольной 105‐мм пушкой (танки-колоссы весом в 42–45 тонн).
Русская авиация велика по количеству, но многие ее самолеты – устаревших типов, и лишь незначительное число – современные машины.
Проблема русской территории: Бескрайние просторы делают необходимой концентрацию сил на решающих участках. Массированное использование авиации и танков на решающих направлениях. Авиация не сможет одновременно обработать этот гигантский район. В начале войны она должна установить господство лишь на отдельных участках этого колоссального фронта. Поэтому использовать ее нужно в тесной связи с операциями сухопутных войск. Русские не выдержат массированного удара танков и авиации.
Никаких иллюзий по отношению к союзникам! Финны будут храбро сражаться, но их мало, и они еще не оправились от поражения [зимняя война 1939–1940 гг.]. От румын вообще ничего нельзя ожидать. Возможно, они будут в состоянии лишь обороняться под прикрытием сильной преграды (реки), да и то только там, где противник не будет атаковать. Антонеску увеличил свою сухопутную армию вместо того, чтобы уменьшить ее и улучшить. Судьба крупных германских соединений не может быть поставлена в зависимость от стойкости румын.
Проблемы, связанные с Пинскими болотами: Охранение, оборона, минирование. Мины!
Вопрос об отходе русских войск: Отвод маловероятен, так как иначе теряется связь с Прибалтикой и Украиной. Если русские намереваются отойти, то они сделают это заблаговременно, иначе уже не смогут привести себя в порядок.
После разрешения задач на Востоке будет достаточно оставить там 50–60 дивизий (танки). Часть сухопутных войск можно будет расформировать для перевода личного состава в авиационную промышленность и на военно‐морские верфи; другая часть потребуется для новых военных задач, например для Испании. Колониальные задачи!
Борьба двух идеологий: Уничтожающий приговор большевизму не означает социального преступления. Огромная опасность коммунизма для будущего. Мы должны исходить из принципа солдатского товарищества. Коммунист никогда не был и никогда не станет нашим товарищем. Речь идет о борьбе на уничтожение. Если мы не будем так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова возникнет коммунистическая опасность. Мы ведем войну не для того, чтобы законсервировать своего противника.
Будущая картина политической карты России: Северная Россия отойдет к Финляндии; протектораты в Прибалтике, на Украине, в Белоруссии.
Борьба против России: Уничтожение большевистских комиссаров и коммунистической интеллигенции.
Новые государства должны быть социалистическими государствами, но без собственной интеллигенции. Не следует допускать, чтобы у них образовалась новая интеллигенция. Здесь будет достаточно лишь примитивной социалистической интеллигенции. Следует вести борьбу против яда деморализации. Это далеко не военно-судебный вопрос. Командиры частей и подразделений должны знать цели войны. Они обязаны руководить этой борьбой. Войска должны защищаться теми же средствами, какими на них нападают. Комиссары и лица, принадлежащие к ГПУ, являются преступниками, и с ними следует поступать как с преступниками. Поэтому командиры должны прочно держать в руках свои войска. Командир обязан отдавать свои приказы, учитывая настроения войск.
Эта война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке сама жестокость – благо для будущего. Командиры должны пожертвовать многим, чтобы преодолеть свои колебания»
[505]. Гитлер впервые заговорил об политико-идеологическом характере войны, которая будет развязана против СССР.
