В Париже произошло несколько событий, самым значительным из которых явилась свадьба Джеймса и Эмили. Церемония оказалась более чем скромной, лучше сказать – тайной. Гостей было совсем мало – граф Хойос и его подруга – Мэри. Но это обстоятельство не расстраивало Эмили. Она была довольна, что ее судьба складывается удачно. Теперь она уже позабыла о всех своих нелепых подозрениях.
За то время, что они провели в Париже, Эмили хорошо узнала Джеймса и совсем привыкла к нему. Он по большей части был внимателен и всепрощающ. Впрочем, строг он тоже оказывался иногда. И все же былые переживания сгладились и казались ей теперь такими далекими, словно произошли в чужом сне, а не в ее жизни.
Эмили достаточно быстро привыкла к своей новой роли. Она научилась выбирать правильный нож для рыбы; делала подобающие ее положению прически; не смеялась громко и шутила изыскано. Все это не давалось ей легко. И даже более того, временами вся эта клоунада вызывала у нее отвращение. Но тем не менее Эмили была готова трудиться над собой и стать такой, какой должно. На людях она появлялась редко. А когда такое случалось, то для всех окружающих была лишь неизвестной спутницей Джеймса. Он объяснил ей, что о свадьбе пока следует молчать. И Эмили молчала. В конце концов, главное, что они вместе.
Дом Джеймса в Париже имел превосходный вид из окон. Он располагался на бульваре Капуцинок неподалеку от министерства иностранных дел. Комнаты были теплыми, светлыми и уютными. Порой Эмили даже не хотелось выходить на улицу. Впрочем, несмотря на это, ни одного дня не проходило впустую – театры, оперы, выставки, вечера у деятелей искусства…Словом, в развлечениях недостатка не было.
Эмили часто замечала на себе косые взгляды. Дамы смотрели на нее с осуждением, за которым пряталась зависть, мужчины – с интересом. И все они, независимо от пола и регалий, продолжали считать, что Эмили и Джеймс не пара. Наверное, они в чем-то правы. Хотя правы ли? Она, Эмили, так усердно старается, чтобы быть достойной своего сказочного принца. А сколькому она научилась! Сколько всего постигла за это время. Она читала книги, газеты, вникала в политику, чтобы подержать разговор, если представится случай…Ведь в свете только и обсуждают, что смерть германского императора Вильгельма I. А отмена рабства в Бразилии – разве не животрепещущая тема, потрясающая умы! А крушение императорского поезда императора Александра III в России! В этой далекой суровой России! А пропажа близ побережья Гуджарата во время циклона судна «Vaitarna», шедшего под флагом Британской Индии! А новости в сфере науки: Генрих Герц открыл электромагнитные волны!
Раньше Эмили не то что не интересовалась всеми этим новостями. Да она даже не знала половину государств, которые нынче могла обсудить в беседе! Ей прежде было не до газет. Заработать бы на кусок хлеба. И вот теперь она всеми силами образовывалась, чтобы не выглядеть невеждой среди всех этих ученых господ. Неужели даже после всех ее усилий они, Эмили и Джеймс, все еще не пара?! Джеймс доволен ею. Кажется, она самая красивая, верная и послушная жена, какая у него могла бы быть.
Глава 27. Неверный
Середина декабря. Погода стояла ясная, столбик термометра колебался от минуса одного до минус трех. Этим воскресным утром на улице было солнечно. Ночью прошел снег. Воздух был свеж. Эмили проснулась и сразу в нетерпении подбежала к окну. Весь двор был укутан легкой белой пеленой. Хотелось на улицу. Пройтись по припорошенным дорожкам, оставив на них следы своих каблучков.
К обеду в двери дома постучали – это был граф Хойос и его подруга Мэри. Они приглашали Джеймса и Эмили в театр «Gymnase», расположившийся неподалеку на бульваре Бон-Нувель.
– Дорогая, мы опоздаем, если ты не поторопишься…– напомнил Джеймс.
– Одну минуту…Осталось закончить с прической…– Эмили окинула довольным взором свое пригожее отражение в зеркале. Сейчас она выглядит как настоящая леди. И пусть для всех она лишь неизвестная спутница благородного дворянина. И пускай никто не знает, кто она на самом деле. Главное, что она сама про себя уже все знает!
Во время спектакля Джеймс и граф о чем-то постоянно перешептывались. Очевидно, их не слишком занимала пьеса. Эмили же с увлечением наблюдала за сценой из бинокля. Ей нравилась постановка, поэтому она даже не слушала, о чем разговаривали эти двое. Подруга графа тоже наслаждалась постановкой. Мэри и Эмили успели подружиться за тот короткий срок, что были знакомы. Мэри не являлась герцогиней или баронессой. Любила шутки, могла без стеснений говорить на любую тему и казалась при этом искренней. Эмили с ней было легко и приятно.
– Мэри, что это? – Эмили заметила на лице подруги умело запудренный синяк.
– Ты не поверишь, я такая растяпа, – прошептала Мэри доверительно. – Бежала открыть дверь и ударилась о косяк. Смотри, следующий акт…– Мэри приложила к глазам бинокль, поправив локон, прикрывающий синяк.
На сцене разыгрывалось жаркое представление. Средневековая Верона. Вражда семейств. Влюбленные пронзают себя кинжалами. Захватывающий миг…Но тут вдруг Эмили услышала, как в ложу кто-то прошмыгнул. Сначала она не обратила внимания на гостя: мало ли, кто это может быть. И все же мельком она услышала короткую реплику, которую невозможно было бы пропустить мимо ушей.
– Ваше Высочество…Вам пакет…Из Вены…– сообщил посыльный.
– Болван, говори тише, – отозвался Джеймс, который, по всей видимости, желал сохранить инкогнито.
Эмили не столько удивил пакет и то, что он из Вены, сколько тот факт, что Джеймс «Его Высочество». И удивлению тому имелись причины. Во-первых, собственно, сама свадьба. Она прошла слишком тихо и скромно не то что для знатного дворянина, а даже для заурядного буржуа. Во-вторых, Джеймс был в целом неприхотлив. Он вполне походил на простого смертного, а вовсе не на заносчивого потомка древнего рода, чьи прихоти не знают границ. Порой Эмили казалось, что Роберт пошутил относительно высокопоставленного дворянина с родословной. Это вполне бы ее устроило. Да и сам Джеймс ни разу не заговорил на эту тему, что было странным. Ведь скрывать подобные вещи, превращая их в секреты, не имеет смысла. Рано или поздно они все равно выплывут наружу. Да и зачем вообще это скрывать? Странно, что он не сообщил об этом сразу! Ведь принадлежность к какой-либо династии, скорее, предмет гордости. Но вот сейчас сомнений оставалось все меньше. Он что, и правда, принц, как они с Филлом его в шутку называли?!
