Сильный толчок выбил его из седла, и он покатился по земле. Клыкастый оскал клацнул прямо возле лица, но инстинкты сработали быстрее. Один взмах, и бурые брызги полетели во все стороны – ворг не успел даже приземлиться, умерев в прыжке, и его наездник оказался придавленный тяжелой тушей. Ирс не стал тратить время на него. По плечу текла кровь, но он не мог разобрать – своя это или чужая. От ярости он не чувствовал боли. Его собственный ворг остервенело рвал кого-то когтями, в то время, как другой человек прыгнул ему на спину, вцепившись в свалявшуюся шерсть, но сделать ничего не успел. Ирс схватил его за шею, сжав пальцы и чувствуя, как под ними ломаются позвонки, словно сухие ветки.
Запах чужого альфы стал сильнее, но проскользив взглядом по полю, в неразберихе боя Ирс ничего не разглядел. Впрочем, он больше полагался на ощущения – на острый слух и обоняние, чем на глаза. Сосредоточиться посреди сражения непросто, и все же он очень четко осознавал, что кроме привычных запахов, сопровождающих любую битву, есть что-то еще – ни на что не похожее, кисло-сладкое. И это что-то будило в нем необъяснимую тревогу.
Неправильный запах, лишний, его не должно быть здесь…
Запрыгнув на ворга, Ирс почувствовал, что левая рука плохо слушается, и пальцы начали неметь. Наверное, это все же была его кровь. Обернувшись, он дал знак тем, кто еще находился в седле, следовать за ним. Присутствие Дорла стало ощущаться сильнее, а вместе с ним пришло острое, как лезвие меча, понимание – Грагенор тоже где-то рядом. Пробиваться к ним оказалось непростой задачей не потому, что им оказывали отчаянное сопротивление – большинство сражающихся уже не были верхом, а ворги давали преимущество. Нестись вперед мешало то, что животным некуда было ступить! Уже не осталось и клочка земли, на которой не лежал бы зверь или человек, убитый или раненый.
И все же Дорл и Грагенор находились совсем близко. На Ирса волнами накатывала сила их обоих.
Найти. Расчистить дорогу. Дать Дорлу возможность поставить точку…
О том, что исход может быть и не в их пользу, Ирс не хотел даже думать.
Дышать стало трудно. Сначала он увидел Грагенора – безоружного, спокойно стоявшего с высоко поднятой головой, и ухмыляющегося. Смотреть на него было почти невыносимо. Ирс невольно отвел взгляд. Он прорывался сюда со своими людьми, и даже сумел оттеснить противников назад, но двигаться дальше у него уже не получалось.
Грагенор подавлял. Он будто бы вбирал в себя все живое, что находилось рядом, выпивал всю силу. Ворг Ирса – огромный, бесстрашный хищник, с измазанной кровью мордой – заскулил и, поджав хвост и припав на брюхо, попятился. Но альфа с юга, казалось, ничего не замечал, будто знал – никто не сможет преодолеть окружающую его невидимую крепость и подойти близко. Его тяжелый взор, действующий, как удавка на шее, упирался в человека, стоявшего напротив. Ирс, превозмогая давление извне, и чувствуя, как все внутри едва ли не разрывается от напряжения, перевел взгляд на брата.
Дорл не пригнул головы, но смотрел в сторону, и хотя его грудная клетка тяжело и часто вздымалась, плечи были расправлены.
– Вот мы и встретились, мой северный сосед, – произнес Грагенор.
Ирс скрипнул зубами. Он слышал об этой особенности южного альфы – поговорить и потешить самолюбие бахвальством. И это давало еще один повод его ненавидеть!
– Я ведь обещал твоему брату, Улану… Кажется, его здесь нет? Ах да, он же прикоснулся к твоей омеге, когда трусливо бежал от меня. Ты убил его? Или даже на это у тебя не хватило смелости?
Дорл молчал, по-прежнему глядя в сторону. Ворг Ирса попятился еще, да и сам Ирс уже не мог справиться с давлением от двух Верховных альф, которое все усиливалось. Возле них образовалась пустота, мертвая зона, куда никто не смел шагнуть. Их сила, воля, желание подчинить противника распространялись вокруг, как огонь, внушая страх и заставляя отступать назад.
– Сначала я убью тебя, а потом сожгу твой город. Это будет самый большой погребальный костер.
Зря он это сказал. Ирс не мог поднять головы и посмотреть даже на Дорла, хотя находился уже на большом расстоянии. Но он почувствовал волну, исходившую от его брата, и ударившую в грудь так сильно, что дыхание сбилось и несколько секунд не получалось сделать даже вдоха. Нельзя трогать то, что Дорлу дорого, злость придает ему сил. А за Денос он разорвет кого угодно. Но Грагенор слишком любит громкие слова. Пустая болтовня, недостойная мужчины.
Дорл поднял на него яростный взгляд и первым сделал шаг вперед…
Алиен
– Мы должны уехать из города.
– Что? Почему? – Алиен посмотрела на Денос, до ворот которого даже не успела еще добраться. Она не для этого приехала сюда, чтобы сразу развернуться и уйти. – И почему только мы, а остальные люди?
– Пойми, Али, Грагенор обязательно пошлет лазутчиков в город, которые целенаправленно будут искать именно нас, чтобы ослабить наших мужей, – нетерпеливо пояснила Тала. – Но мы будем здесь рядом. Нам просто нужно спрятаться, пока все не закончится. Особенно – тебе!
Алиен с сомнением скользнула глазами по двум запряженным лошадьми экипажам в окружении охраны, а потом по стенам города.
– Ради всего святого, Али, послушай меня хотя бы раз! Сейчас не время для споров, мы должны укрыться! – ее голос сильно дрожал, словно она вот-вот расплачется.
Сопротивляться ее пронзительному взгляду было сложно, и Алиен, еще раз поглядев на Денос, все же неуверенно подошла к повозке.
– Давай же, поднимайся скорее! Нам нельзя задерживаться!
Внутри экипажа кроме Талы оказалась еще целительница Найя, рядом с которой на сиденье лежал мальчик, положив ей голову на колени.
– Это… это твой сын? Гор? – Али растерянно посмотрела на Талу. – Что с ним?
– Он просто спит, мы напоили его сон-травой. Я уже не могу его контролировать… Боюсь, что он сбежит к отцу.
Она была такой бледной, испуганной, совершенно потерянной на вид, что Алиен больше не решилась ни о чем спрашивать. Лошади помчались довольно быстро и экипаж сильно трясло. Не сдержавшись, Али немного отодвинула полог и выглянула наружу. Город отдалялся, и вскоре хорошо стали видны огромные, зеленые поля, по которым как нечто чужеродное, до боли неуместное, двигалась огромная армия. Она находилась далеко и ее шум не доносился до слуха, и в этом будто бы безмолвном движении было что-то особенно зловещее. Но несмотря на весь ужас происходящего, оторваться от этого зрелища было невозможно, и Алиен в оцепенении смотрела туда, забывая даже моргать.
– Не надо, Али, не смотри, – прошептала Тала, и положив ей руку на плечо, потянула назад.
Алиен откинулась на сиденье и закрыла глаза, но рвущиеся вперед ворги все равно стояли у нее перед взором. Все тело трясло, хотя холодно не было. Она думала о городе, о людях. А если Дорл и его братья не сумеют отстоять Денос? Сколько будет длиться сражение? Сколько людей погибнет?
