– Разве ты с нами едешь? – удивленно спросил я.
– На танке есть спасательный транспорт, – объяснил Кальдерон.
– Я не согласен, это слишком опасно, – возмущенно сказал я, – да и что за это танк такой?
– Это очень большой танк, и я еду, командир, – сверкнув на меня глазами, практически прошипела эта бестия.
– Ты что, смерти ищешь? – спросил я её, хватая за руку.
– Возможно, именно этого я и заслуживаю, – процедила сквозь зубы Амавэль, бросая на меня убийственный взгляд.
– Ты мне нужна живой, – настойчиво сказал я, ещё крепче сжимая её руку.
– Отпусти, дурак, мне больно, – вдруг как-то совсем по-женски визгнула она. Я разжал руку.
– Извини, я не хотел, – постарался я её успокоить.
– Что ты ко мне, вообще, привязался, тебе что женщин не хватает? Оставь меня в покое.
– Я люблю тебя, и мне нужна только ты, – неожиданно даже для себя признался я.
– Меня не за что любить. Я проклята. Все рядом со мной умирают, – сказала она и слезы потекли из её глаз.
– Я не умру, я не могу умереть, – улыбнувшись, ответил я, после чего обнял её за плечи. Она доверчиво прижалась ко мне и тихо сказала:
– И всё равно, ты дурак.
– Вполне возможно, – согласился я с ней.
Мой отряд вовремя наших разборок тактично отвернулся в сторону и общался между собой, делая вид, что нас не замечает. Даже Кальдерон ничего не выкинул. Однако, тут появился ещё один отряд под предводительством старшего сержанта Норда.
– Привет, Рэд, а что это у вас происходит? – спросил он, подойдя поближе и увидев в моих объятьях Амавэль.
– Привет, Норд, ты, как всегда, не вовремя, – с досадой ответил на приветствие я, с неохотой отпуская Амавэль.
– У нас ещё будет время поговорить, – многообещающе сказала Амавэль, с неохотой отстраняясь от меня. После чего как ни в чем не бывало пошла в сторону основного отряда.
– Отличная у неё попка, – сказал оставшийся стоять рядом Норд.
– Ещё одно похабное замечание в адрес моей богини и я тебе что-нибудь сломаю, – широко улыбаясь, ответил я.
– Всё понял, эта самочка твоя, – подняв руки вверх, заверил меня Норд, после чего отошел на пару шагов и сказал:
– Похоже, даже такого бабника, как ты, не миновала богиня любви.
– Говорят, даже боги иногда влюбляются, – заметил я и также пошел к своим. Наш поезд уже приехал и стал останавливаться.
Как-то так неожиданно мы оказались с Амавэль в двухместном купе. Распределявший места Кальдерон как-то уж очень сильно настаивал на этом. Всё же хорошо, когда у тебя есть понимающие друзья. Таким вот образом мы с ней остались одни в купе на ближайшие часов пять.
– Ты же не собираешься отговаривать меня ехать на миссию? – с тревогой спросила она.
– Нет, не собираюсь. Я придумал другой способ, – спокойно сказал я, пересаживаясь к ней поближе.
– И какой же? – невозмутимо посмотрела на меня, не делая попыток отсесть подальше.
– Я тут узнал, что если девушка забеременеет, то её сразу же отправляют на сохранение на гражданку, – жутким шепотом, как рассказывая страшную тайну, сказал я, вплотную приблизившись к её лицу.
Амавэль неожиданно отстранилась, потом подошла к двери купе, остановилась и закрыла неё. После чего повернулась ко мне и взволнованно спросила:
– А что потом? Ты подумал, что будет дальше?
– Конечно. Я тут прикупил недвижимость возле столицы. Ты можешь поселиться там и заняться обустройством. Когда ребенок родится, вы сможете жить там и ждать моего возвращения. Я же буду приезжать в увольнительные, – подробно расписал я наше совместное будущее.
– Нет, я не хочу, чтобы мой ребенок жил в этом нескончаемом аду, – решительно и как-то очень болезненно сказала она.
– Сколько нужно времени, чтобы ребенок родился? – спросил я.
– Около года, а что? – немного удивленно спросила она.
– Тогда я обещаю, что закончу эту войну, пока он не родился! – торжественно пообещал я. От такого моего обещания она на мгновение опешила, но быстро взяла себя в руки и сказала:
– Если ты это сделаешь, то я отвечу «Да» на любую одну твою просьбу, – так же пообещала она.
– Только на одну? – недовольно уточнил я.
– Только на одну, так что как следует над ней подумай, – хитро прищурившись сказала она.
– Хорошо, я подойду к этому вопросу очень серьёзно, – пообещал я, быстро расправляя раскладную кровать.
– А ты уверен, что сможешь сделать мне ребенка? Эльдарам очень непросто зачать новую жизнь, – с вызовом посмотрев на меня, спросила она, однако, уже стала расстегивать свой комбинезон. Её нежная бархатистая кожа соблазнительно блестела. По мере обнажения сердце в мой груди начинало биться все быстрее и быстрее. Всё моё естество наполнило непреодолимое желание. Когда на свет появилась её полная, идеальной формы грудь, моё сердце чуть не остановилось.
– Я буду очень стараться, – заверил я её, стягивая с себя свою броню.
– Надеюсь, ты меня не разочаруешь, – сказала она, полностью обнажаясь и падая в мои объятья.
– Ещё никто не жаловался, – заверит я её, и бережно, как самое дорогое и хрупкое сокровище в мире, положил на кровать. Дальше мы накинулись друг на друга, как дикие, но очень нежные звери. Мы мучали друг друга, доводя до вершины блаженства, и останавливались, желая продлить это удивительное ощущение. Так продолжалось несколько часов подряд, пока мы не насытились близостью.
– Это всё слишком хорошо, чтобы быть правдой, – простонала она, когда мы слились с ней в едином порыве.
– Бывают у этой жизни и хорошие моменты, – заверил я её, откинувшись рядом, полностью опустошённый. После мы просто болтали обо всем и ни о чем. Строили грандиозные планы на будущее и мечтали, каким станет мир, когда это война, наконец-то, закончится. И в какой-то момент я неожиданно осознал, что совершенно счастлив. Всё в этом мире обрело смысл: моя жизнь, моя смерть, всё, что со мной произошло и ещё произойдет, обрело значение. Теперь я не просто жил, я жил ради чего-то важного. Ещё одно мгновение и я бы понял, для чего точно. Но в этот момент мы достигли места назначения и поезд остановился.
Я разбудил успевшую уснуть в моих объятьях девушку и стал быстро одеваться. Нас еще ждала впереди смертельно опасная миссия, так что не стоило сейчас сильно расслабляться.
– Просыпайся, любимая, труба зовет, – позвал я нежно так и не соизволившую проснуться красавицу.
– Почему возвращение в реальность всегда такое болезненное? – задала она риторический вопрос, однако, я поспешил ответить:
– Жизнь – это боль, детка.
Прибыли мы на одну выглядящую давно заброшенной станцию. Здесь нас встретили сопровождающие в странной форме. Похоже, они были из особых войск, занимающихся охраной особо важных объектов. Нас посадили в броневики и довольно быстро повезли по темным туннелям в неизвестном направлении. На все попытки наладить контакт они отвечали гробовым молчанием. Под конец поездки мы уже решили, что они просто не умеют говорить, когда машина резко остановилась и нас попросили выйти.
