В назначенное время около главного бунгало их ожидала машина. За рулем сидел шофер, около машины стоял высокий мужчина европейской внешности в костюме цвета хаки — длинных шортах и рубашке с погончиками. Сходство с типичным колонизатором завершала пробковая шляпа и темные очки. "Господин колонизатор", оказавшийся гидом, с достоинством и безупречным произношением заговорил по-русски. Рукопожатие его было крепким, манеры — выше всяких похвал. В новеньком джипе, куда они с удовольствием уселись, сверкал металл и пахло новой кожей.
В машине мужчина снял очки и шлем. На вид ему было около сорока — сорока пяти лет, определила Юлия. Интересный, с правильными чертами лица, высокий блондин, вполне уверенный в себе, с хорошо поставленным выразительным голосом. Представился он как Питер Питерсон, русский по происхождению. Юлия сразу спросила:
— Вы давно из России?
— Давно, — последовал краткий ответ, и по каким-то неуловимым признакам она поняла, что дальнейшее развитие этой темы не приветствуется. Быстро и немного сухо Питер перешел к делу.
Он предложил туристам выбрать направление, показал на карте возможные маршруты. На осмотр всего острова пришлось бы потратить два-три дня. Но это было слишком много; им просто хотелось прокатиться, потратив несколько часов на какое-нибудь красивое, запоминающееся место, чтобы иметь представление об укладе жизни островитян. Юлия всегда старалась увидеть жизнь простых людей, где бы она ни была. Исторические памятники — это интересно, но особый национальный колорит и дух разных стран — еще интереснее, считала она. А Алексею было в принципе наплевать, в какую сторону его повезут.
Они выбрали город Густавию, административную столицу острова. Машина ехала непривычно медленно — разрешенной на острове скоростью были сорок пять километров в час. Патриархально и торжественно, словно на лошадях, приветствуя все встречные машины, которых было на удивление мало, они добрались до городка. Осмотрели площадь, церковь с колокольней из камня и дерева, милые уличные кафе, заглянули в лавочки и магазины. Юлия решила купить здесь на память что-нибудь экзотическое, но хорошего качества, и только местное. Однако цены в магазинах были очень высокими. Она выбрала пустяки: красивый веер ручной работы, статуэтку черного дерева для загородного дома… И, делая покупки, она вполуха слушала ровный, спокойный голос Питера, рассказывающий им о древних временах, о том, как Колумб окрестил этот остров в честь своего брата, о жизни островитян в этом удивительном уголке земного шара.
В другое время рассказ, вероятно, показался бы Юлии чрезвычайно интересным. Но сейчас она думала совсем о другом. Она смотрела на лица проходивших мимо людей, особенно женщин, и невольно задавалась вопросом: "Ты счастлива дома? Ты знаешь — не по рассказам, не в теории, а на самом деле, — что такое женское счастье? Твой муж любит тебя?…" Она понимала, что это смешно. Но ей вдруг стало казаться, что во всей Густавии живут только счастливые женщины-мулатки, говорят между собой на старофранцузском, любят мужей, растят детей и ничего другого знать не желают. Приезжают белые люди, дают работу, платят деньги и уезжают восвояси. А пальмы, океан, море — все остается на месте. И эти два мира снова не пересекаются.
Интересно, могла бы она так жить? Конечно, родись она на Антильских островах была бы спокойной толстой или гибкой мулаткой, любила бы своего мужа-рыбака и черных детишек. В будни стирала бы и готовила для своей семьи, а по праздникам танцевала бы на площади до упаду, а потом шла домой — счастливая и уставшая. "Господи, бред какой лезет в голову!" — остановила она свое разгулявшееся воображение. А впрочем, почему, собственно, бред? Неужели нынешняя ее ситуация разумнее и правильнее?…
Немного устав, они решили посидеть в кафе на набережной. Юлия слушала, как красиво звучит правильная речь Питера. Он говорил увлеченно, его рассказ не был похож на заученную речь гида — скорее, это была вдохновенная и увлекательная лекция. Этот обаятельный человек был хорошо образован. Он рассказывал много интересного, но очевидно, его коньком были флора и фауна островов, особенно коралловые рифы. Во время продолжительной экскурсии Питер ни словом не обмолвился о том, как оказался в такой дали от России. А наводящие на эту тему вопросы умело обходил стороной. Какой загадочный, отметила про себя Юлия.
На набережной они зашли в маленькую и темную антикварную лавочку, и Юлия увидела там вещь, которую ей сразу захотелось приобрести. Это была керосиновая лампа на бронзовой подставке, с абажуром из цветного итальянского стекла. Юлия представила, как эта лампа, начищенная и заправленная, стоит у нее на каминной полке в загородном доме; ее неровный свет играет цветными бликами на белых стенах и потолке, создавая уют и покой; а за окном разливается зимняя темнота… Эта лампа, которая может навсегда стать для нее символом лета, солнца, хороших времен, попала сюда, наверное, со старого французского корабля века два назад. Настоящая бронза, с патиной… Да, это вещь!
Юлия мгновенно влюбилась в лампу. Но цена даже для такой красивой антикварной вещички показалась ей непомерно высока. К тому же хозяйка лавочки сообщила, что оплата только наличными. У Юлии с собой таких денег не было, она не планировала покупать на островах что-либо дорогое. Жаль, но придется распрощаться с этой мечтой. Ничего не поделаешь!
Алексея в этот момент в лавке не было: он только мельком взглянул на антикварный хлам, как он называл старинные вещицы, и сразу вышел на воздух. Юлия хотела выйти вслед за ним, но не могла оторваться от красивой лампы и решила попробовать договориться о покупке. Она попыталась поторговаться, однако это был не Восток, который она знала и где такие попытки могли бы увенчаться успехом. Старая мулатка смотрела на нее с удивлением. Богатые иностранные туристы покупают обычно какую-нибудь недорогую мелочь, а такие вещи — старинную бронзу, серебро — они держат для местной французской знати, для богатых владельцев отелей и яхт… Она не скрывала удивления, но продолжала профессионально нахваливать лампу на своем особом, местном французском.
Торговаться Юлия не умела, да, судя по всему, хозяйка и не собиралась уступать. Из задней двери вышел величественный старик, брат мулатки, и стал говорить, что не может уступить: вещь дорогая, досталась им по наследству. Как будто это обстоятельство могло для Юлии что-то значить.
И она решила, что приедет завтра. Что за проблема? Снимет деньги с одной из трех кредитных карточек, раз здесь почему-то просят только наличные, вызовет такси и приедет. День, правда, потеряет… И уже развернулась, чтобы уйти, когда в лавке появился гид. Он что-то сказал торговцам, те залопотали в ответ быстро-быстро, и Питер, внимательно взглянув на Юлию, улыбнулся и перешел на русский:
— Вам хочется эту лампу? Вы так любите старину? Как я понял, у вас проблема с оплатой?
— Да, у меня с собой нет всей суммы наличными. Если бы хозяева сбавили хотя бы пару сотен долларов, я бы купила. А так — придется тащиться по жаре сюда завтра…
— Зачем же? Я мог бы одолжить вам эти деньги, никаких проблем. А с вами мы просто договоримся о встрече на завтра, и вы мне их вернете. Хорошо?
