– Этих мы тоже опрашивать не будем?
– Нет. Этот список нужен нам для сравнения. Если пропал кто-то еще, один и тот же маг, находящийся в обоих местах, где было совершенно похищение, с вероятностью девяносто процентов является нашим преступником.
– Ты думаешь, были еще пропавшие?
– Подозреваю, что это именно так. Лишившись возможности похищать студентов, преступник навряд ли перестал нуждаться в магии. Он мог прекратить давно – еще тогда, когда за дело взялся королевский следователь. Из чего мы можем сделать два вывода: или он уверен в своей безнаказанности, что приводит нас к сильному покровителю, или необходимость в магии превышает любые риски.
– А может быть так, что это разные похитители?
– Запросто. За всеми студентами ведется наблюдение, если они легально покидают территорию Зимнего дворца. Даже мои порталы сейчас отслеживаются, но сама понимаешь: тот, кто хочет остаться незамеченным, способ найдет.
– Спасибо.
Вскинув голову, Калест посмотрел на меня с удивлением. Его правая бровь выгнулась дугой, подтверждая непонимание, затаившееся во взгляде.
– За что?
– За то, что отвечаешь на вопросы. За то, что взял меня с собой. За то, что помогаешь и защищаешь.
– Да ладно тебе. Я же знаю, что ты не отвязалась бы от меня, если бы я не взял тебя с собой, – усмехнулся он, и я прекрасно понимала, что Лест шутит. – А еще я рассчитываю на благодарность. Как насчет поцелуя?
– Ты невыносим! – бросила я в него перчаткой, но карету тряхнуло, и словно по заказу я полетела вперед, падая прямо на парня.
Пожалуй, это действительно было свидание. Коснувшись пальцами моего лица, Лест заправил прядь волос мне за ухо. Первый поцелуй достался виску, порождая сотни мурашек на коже. Второй был запечатлен на щеке, обжигая дыханием, – в районе солнечного сплетения появилась легкая щекотка, что с каждым новым прикосновением превращалась в пожар, завоевывающий все новые территории.
Отогнув ворот плаща, Калест не обошел вниманием шею и ключицы. Я металась между двумя желаниями: чтобы он не прекращал и чтобы остановился сию же секунду, потому что разум отключался, а я горела, плавилась в его руках, пугаясь того, что чувствую.
Последней каплей стал протяжный стон. Мой протяжный стон.
– Стоп. Хватит, – попросила я, гулко выдохнув.
Встретившись с парнем глазами, я замерла, словно загипнотизированная его затуманенным, потемневшим взглядом. Наверное, я выглядела так же: безумие отражалось в нас, словно в зеркале, щедро сдабриваясь сбившимся дыханием. Сердце стучало дико, неистово. И я не могла сказать, чье именно сердце бьется так громко.
Одно знала точно: мы оба испытывали сильные эмоции. Об этом говорили фиолетовые всполохи, появившиеся в темно-синих, почти черных глазах. Об этом говорила моя магия, искрами срывающаяся с кончиков пальцев. Теперь в этом экипаже на полу росла зеленая трава.
Стыд опалил щеки. Я никак не могла совладать со смущением в присутствии Калеста. Смущалась так часто, что уже начинала злиться на себя. Мы ведь всего лишь целовались, как делали это уже не раз, но привыкнуть к его касаниям, к его взглядам, к его губам было просто невозможно. Невозможно принимать происходящее как обыденность, когда низ живота тянет от легкой истомы, а мир вокруг с его проблемами исчезает, становясь совсем неважным.
Я даже ненароком скучала по тем временам, когда колкие фразы разрезали воздух, а мы смотрели друг на друга с ненавистью. Была ли эта ненависть на самом деле? Теперь уже и не поймешь, но кое-что так и оставалось неизменным.
– Знаешь, а ты целуешься уже лучше. Вот если бы нам еще немного потренироваться. Или не немного...
– Лест! – воскликнула я, совсем позабыв о том, что, вообще-то, смущенно прячусь у него на груди.
– Люблю, когда ты злишься. В этот момент ты такая красивая.
И вот то ли ударить, то ли…
На его счастье, экипаж остановился на дороге. Честно говоря, я не понимала, почему мы сразу не могли переместиться порталом, но проведенное наедине время не променяла бы ни на что на свете. Потому что привыкла к его объятиям и уже ощущала себя нагой без них.
Портальное кольцо вывело нас в самое сердце ледового городка. Вечер давно опустился на эти земли. Освещенные костром и факелами, студенты сидели в беседке и что-то обсуждали. Увидев среди них Айрату, я поспешила к подруге, в то время как Лест ждал, пока Бальши сам подойдет.
– Как справилась команда Королевской Военной Академии? – присела я рядом, с удовольствием принимая из рук девушки кружку с горячим отваром.
Мгновенно позеленев, Айрата глубоко задышала, а я принюхалась к кружке. Травка от тошноты хоть почти и не чувствовалась, но точно была туда добавлена. Неужели все настолько плохо?
– Ты просто очки скажи, – погладила я подругу по спине.
– Тридцать восемь. В последнем раунде им очень сильно не повезло, – произнесла она сдавленно, покачав головой. – Как хорошо, что я запасная.
Лицо Айраты позеленело повторно, и я поторопилась перевести тему:
– А с турниром что?
– А с турниром все более-менее, – подошли к нам парни. Джэйлиб уселся рядом с Айрой, обнимая ее. – Задание было несложным – одно на всех. Нужно было удивить комиссию и элементалей личными магическими существами. Ну, мы и собрали всех понемногу. Взяли Копера твоего и шоколада ему дали; сову Калеста – ее убить нельзя, ибо мертва уже; ежа у парня-первокурсника – он иголками от испуга стреляет; кошку у целительницы – у нее слюна лечебная; и орла, который порталами, а не на крыльях перемещается.
– И какое место мы заняли?
– Второе. У воспитанницы королевского пансиона обнаружился единорог, так что тягаться с ними было сложно. Но зато мы сравнялись в баллах с Академией Жизни и Смерти.
– Осталось еще четыре задания, – задумчиво проговорил Лест. – Хотя бы в трех из них мы должны быть лучше, чем они. Баль, есть возможность заранее узнать задания?
– Попробую, – скупо ответил парень. – Хотя я бы предпочел взять в заложники одного из элементалей.
На Бальши посмотрели все без исключения. Все, кто сидел в беседке и вольно или невольно подслушивал наш разговор.
Теперь эту идею точно можно было отмести, хотя, что уж скрывать, даже мне она показалась неплохой. Потому что отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Глава 8: В трех углах
Самое лучшее начало дня – это сон, но он нам этим утром только снился. Во-первых, потому что спать мы вчера легли поздно: сначала ужинали тем, что притащили с собой, попутно скармливая десерты Хасе и Коперу, а потом долго разговаривали, разглядывая потолок.
На самом деле ничего важного мы не обсуждали. Делились воспоминаниями о детстве, о родителях, о мечтах, которые перестали быть важными с возрастом. Для меня было странно говорить об этом с кем-то, и что-то мне подсказывало, что Калест тоже ни с кем ничего подобного не обсуждал. И это было приятно.
