В прошлом письме ты спрашивала у меня, куда мы отправились после свадьбы. Знаешь, мама, подготовка к экзаменам так сильно вымотала меня, что единственным моим желанием в день собственной свадьбы было сбежать. Увидев всех вас в парке академии, увидев расставленные кресла, свадебную арку и мага–храмовника, я готова была дать деру от нахлынувшей на меня паники. Но потом я заметила Кантиста.
Знаешь, мама. Я так сильно ненавидела его поначалу. Он был таким заносчивым, так сильно раздражал меня одним своим присутствием, но в тот день... Нет, я не увидела его словно впервые, но, встретившись с ним взглядом, вдруг поняла, что, кроме него, мне больше никто не нужен. И уже совсем неважно, как именно он выглядел, как я относилась к нему раньше, кто окружал нас в тот странный день. Я шла по дорожке к свадебной арке к нему, потому что чувствовала, что мы понимаем друг друга, что мы нашли друг друга.
Действительно понимаем, ведь сразу после свадьбы, с дипломом в руках, с сияющими брачными браслетами на запястьях, он перенес меня в охотничий домик, что находится недалеко от зимнего дворца. Там мы и провели этот месяц вдали ото всех.
Ну или почти ото всех.
Наши друзья неизменно заявлялись к нам то на ужин, то на обед, то с приглашением на прогулку по столице. Айрате уже легко дается оборот, а недавно она научилась разговаривать в своей второй ипостаси. Правда, она до сих пор дуется на Джэя, а точнее, на герцога Дарбийла иль Байлси. Мне до сих пор с трудом удается выговаривать их настоящие имена. Хорошо, что бумага все стерпит.
Так вот, обида у нее на него вполне обоснованная. На прошлой неделе Дарбийл оплатил обучение ее сестер в Пансионе Королевских Воспитанниц. Без капли магии, их приняли с распростертыми объятиями, а после у девушек появилась целая очередь из женихов. Ведь Дарбийл назначил им огромное приданое, о чем прознали в высшем свете. Породниться с самым богатейшим герцогом хочется каждой семье, и уважаемых женихов нисколько не волнует, что сама Айрата согласия на брак с герцогом еще не дала.
Весь свет уверен, что это согласие – лишь дело времени.
К счастью, я думаю так же.
Однако все хорошее, как и плохое, имеет свойство заканчиваться. Мы еще не говорим о детях: пока обстановка в королевстве не стабилизировалась должным образом, Кантист не желает подвергать меня и наших будущих детей какой бы то ни было опасности. А я думаю, что он слишком уж меня бережет. Дай ему волю, и он бы запер меня в самой высокой башне, но кто же ему позволит?
Но в одном он прав: и дальше прятаться от мира в охотничьем домике нам не удастся. Уже вчера здесь проходило собрание офицеров тайной королевской службы. Слушать их было интересно, но очень уж утомительно, не имея возможности поучаствовать. О новом деле я распространяться не могу, но Кантист пообещал мне, что в этом деле и для меня найдется место. В конце концов, чем я хуже Стервозины? Пусть в рядах офицеров тайной королевской службы станет на одну девушку больше.
И напоследок пишу тебе о самом главном. Сегодня мы переезжаем в замок на юге. Этот замок – личные владения Кантиста, которыми мне предстоит управлять наравне с супругом. Под его началом двенадцать городов и больше двадцати деревень, и от этих цифр мне становится дурно, потому что ведьму в качестве хозяйки, несмотря на то, что гонения ведьм давно прекратились, видеть хочет далеко не каждый.
Но... Я и сама не хочу никем управлять. Я хочу участвовать в новом деле! И буду, несмотря ни на что!
Кантист ин Талинт
Приветствую тебя, мой старинный друг и мой наставник!
Пишу тебе не из праздного любопытства, прекрасно осведомлен о твоей занятости. Звание королевского целителя налагает гораздо больше обязанностей, чем кто-либо может себе представить, но сейчас не о том.
Альнар, наверное, лишь ты один можешь понять меня на всем белом свете. Твои советы были самыми действенными в те моменты, когда я уже готов был совершать глупости по отношению к Мел. Если бы не ты, я бы давно похитил ее и запер в самом отдаленном замке, который охранял бы целый полк королевской гвардии до тех пор, пока она не согласилась бы стать моей женой.
Никогда не думал, что любить – это так страшно. Наверное, я безумец, но я слушаю ее дыхание, когда она спит. Мне так хочется постоянно ее касаться, смотреть на нее, быть рядом – просто сидеть в тишине, занимаясь своими делами, но чтобы она всегда была у меня на виду.
Мне все время кажется, что она такая беззащитная. Скольких нервов мне стоило ее присутствие в Зимнем дворце на том «Последнем отборе». Помнишь, я рассказывал тебе про успокоительные капли, которые она для меня приготовила? Бальши сделал для меня десять склянок по ее рецепту, и я выпил их все. И знаешь, мне все равно было мало.
Я думал, что страшно ревновал ее к этому Карстару, но нет. По-настоящему я узнал, что такое ревность, когда был вынужден просить Лентиста о помощи. Сомневаться в себе – не жить, а выживать. Эту простую истину ты вдолбил в меня с детства, но сомнения вновь настигли меня тогда.
Я все время размышлял о том, а нужен ли я ей на самом деле. Она ведь никогда не видела мое настоящее лицо. Как можно полюбить того, кого совершенно не знаешь? Я сомневался. Сомневался в себе, не в ней, и в то же время понимал, что с Лентистом ей может быть гораздо лучше. Кто не хочет видеть свою любимую королевой? Перед ней открылось бы столько перспектив, согласись она и вправду выйти за него.
Сейчас мне так стыдно за те свои мысли. Но совершенно не стыдно за то, что на последнем балу я таки врезал брату. В какой-то мере мне даже стало легче, но настоящее облегчение наступило, когда я увидел ее взгляд, услышал ее речи. Ни Лентист, ни перспектива стать королевой ее нисколько не трогали. Каково это – узнать, что ты нужен своей женщине любым? Что она любит тебя любым, кем бы ты ни был?
Наверное, это и есть самая высшая награда. Чего еще желать?
К сожалению, я снова испытываю стыд, друг мой. С тех пор, как умерла моя мать, я так мечтал снова иметь семью – полную чашу. Ты прекрасно знаешь, что отношения с отцом с самого детства у меня не ладились и я даже не помню его в те дни, когда его еще не захватил демон. Это печалит меня, сжигает те теплые воспоминания, что еще сохранились. И мне хочется новых воспоминаний. Других, которые станут тем самым добрым и вечным, что наполнят мое сердце.
Я хочу детей, Альнар. Но мне страшно. Страшно не за себя, а за Мел, за тех, кого еще нет на этом свете. Как я смогу оставить их одних и уйти на очередное задание? Как смогу заменять во дворце Лентиста, зная, что они совершенно одни в нашем замке? Как могу позволить им ступить в этот мир, в который уже дважды прорывались исчадия преисподней?
Мне кажется, я схожу с ума. Но ведь любовь – это и есть сумасшествие, не правда ли? Спустя столько лет я вынужден признать, что ты был прав в своих суждениях на этот счет. И я рад быть сумасшедшим, ведь вместе с любовью в жизни появляется настоящий смысл, но все же мне необходим твой совет, как видящего.
