— Прости, — негромко проговорил он, открывая глаза. — Я не смог тебя защитить.
— Марк, не говори глупостей, — сквозь рыдания, прошептала я. — Всё будет хорошо, слышишь?
И тут из его рта потекла струйка крови.
— Нееееет, только не оставляй меня одну, слышишь? Марк, умоляю тебя.
— Прости, — прошептал он и поморщился.
Оглянувшись по сторонам, поняла, что зомби снова пришли в действие, и направляются в нашу сторону.
Это конец.
Но… я не хочу умирать! Я не могу позволить умереть Марку!
И в порыве отчаяния, с криком, бью окровавленным кулаком по земле, от чего её словно начинает вспучивать.
Огромная трещина образовывается вокруг нас троих, в которую несколько мертвецов падают, а затем земля схлопывается, хороня мертвецов ещё раз.
Но некоторые ещё остались. И они продолжают наступать на нас.
Четверых, что были ближе всего к нам, я накрываю воздушным куполом и пускаю внутрь струю огня, а через несколько секунд, делаю маленькую брешь, отчего внутри происходит взрыв, и ошмётки мертвяков забрасывает стены защиты.
Слёзы застилают мои глаза. Рядом скулит от боли Раф, а Марк, Марк просто смотрит на меня, прощаясь.
Чувство апатии накатывает на меня с головой. Мне становится уже всё равно.
Раз уж мне суждено умереть, то пусть будет так. И я просто закрываю слезящиеся глаза.
Раздавшийся неподалёку крик, меня уже не волнует. И такой родной и знакомый голос, что зовёт меня по имени, кажется сейчас таким далёким, таким… нереальным, и я проваливаюсь во тьму.
Глава 34
Приходить в себя оказалось сложно. Внутри меня была только пустота. То отчаяние, что я испытывала ранее не прошло бесследно. Оно словно выжгло внутри меня какую-то дыру.
На самом деле, мне было всё равно, где я, что я. Единственное, что всё ещё плескалось в глубине моей души, это знание потери. Знание, но не чувство.
— Ну же, малышка, — прозвучал чей-то негромкий и знакомый голос. — Приходи в себя.
Но мне не особо-то и хотелось это делать. Там, где моё сознание находилось сейчас, было тихо и спокойно. Мне совершенно не хотелось возвращаться к тем трудностям и проблемам, что ожидают меня там, в реальности. А они ожидают, в этом я была полностью уверена.
— Ника, прошу тебя! — звучит чей-то шёпот. — Всё уже позади!
Возможно, но это уже и не важно. Там, в реальности, мне снова будет больно. Там, я не сумела помочь дорогому мне человеку, другу. Ведь именно из-за меня всё это произошло. Именно я стала причиной того нападения. Хотя, откуда мне это известно, я и сама не могу сказать, просто… уверена в этом, вот и всё.
— Она не хочет, — раздаётся ещё один голос.
— Ты в своём уме, Хейн? — звучит со злостью.
А во мне вспыхивает такое чувство, что обладателю этого голоса совершенно не идёт злиться. Более того, мне не хочется, чтобы он злился, на что бы то ни было.
— Разве ты не видишь? Она уже полностью восстановилась, но сама перекрыла свой резерв. Сама, понимаешь?
— Нет, я не понимаю, — из злого, голос сделался отчаянным. — Не понимаю, почему она решила это сделать.
— О, Пресветлая, — прозвучало устало. — Эмиль, какой ты всё-таки ещё молодой. Как ты не понимаешь, девочка столкнулась с таким, что не каждый бывалый служитель правопорядка вынесет.
— Да всё это я понимаю, — прозвучало совсем рядом со мной. — Просто… боюсь за неё.
— А вот это ты напрасно, — прозвучало с усмешкой в голосе. — Она хоть и пережила всё это, но она сильная. Морально сильная, понимаешь? Просто… ей нужно немного времени, вот и всё.
— Ты можешь сделать что-нибудь, чтобы пополнить её резерв? — прозвучало с надеждой.
— Нет, — снова усталый голос. — Она перекрыла доступ. Не знаю, сделано это осознанно, или же нет, но теперь, пока она сама этого не захочет, мы бессильны.
Странно, но мне почему-то всё равно. Это ведь обо мне они говорят? И… я совершенно не понимаю, что я такого могла перекрыть? О каком резерве идёт речь?
— Ну же, Вероника, вернись ко мне, — звучит почти в самое ухо хриплым голосом.
Ещё какое-то время этот голос, который я хотела продолжать слушать, что-то говорил, но потом… потом он замолчал и лишь звук раздавшихся шагов, заполнил тишину помещения. Но и он вскоре стих. А мне стало одиноко.
Нет, я больше не хочу одиночества. Не хочу быть одна в этой пустоте. И если раньше она мне казалась такой тихой и уютной, то сейчас она оказалась пропитана одиночеством и тревогой.
Почему я здесь? Как я вообще сюда попала? И главное, как выбраться отсюда?
Я рвусь вперёд, в попытке найти выход, но все мои усилия тщетны. Паника накрывает с головой, и я начинаю метаться из стороны в сторону.
Да что же это такое?
Паника набирает обороты и уже начинает казаться, что я пытаюсь пробить крышку гроба, в котором меня по ошибке замуровали. Воздуха катастрофически не хватает. Я понимаю, что это конец. Что если прямо сейчас не вырвусь из плена, то останусь здесь навечно.
И с последним усилием я пробиваю стену, что теперь уже кажется какой-то эластичной, кисельной что ли. Пробиваюсь, чтобы сделать судорожный вдох, уже в реальности.
— Хвала Пресветлой, — раздалось хриплое, и я оказалась в крепких объятиях. — Никогда больше так не делай, слышишь? Никогда! — теперь в этом голосе, таком родном и любимом, я чувствую бездну облегчения.
— Что… что случилось? — попыталась спросить, но из моего горла раздался лишь каркающий звук.
— Сейчас, минуту, — проговорил Эмиль и, отстранившись, быстро метнулся к стоящему неподалёку столику, а через мгновение, он уже протягивал мне стакан с водой.
Выпив всё до последней капли, я вздохнула с облегчением и опрокинулась на подушки.
— Я думал, что потерял тебя, — негромко проговорил мужчина. — Когда я увидел тебя там, среди… то чуть с ума не сошёл.
— Марк, Господи, что с ним? — подскочила, чтобы в следующий момент рухнуть обратно от бессилия.
— Тише, с ним всё в порядке, — укладывая меня, сказал Эмиль. — С ним не случилось ничего такого, с чем бы ни справился Хейн. Так что, не переживай.
— Правда? — переспросила, с трудом веря услышанному.
— Правда, — улыбнулся он.
— У него изо рта текла кровь, — сказала, вспоминая.
— Да, у него были переломы и внутренние повреждения, но сейчас уже всё в порядке, — подтвердил Эмиль.
— Слава богу, — прошептала, чувствуя облегчение.
Эмиль рассказал мне, что после летуна, который он получил от Марка, сразу бросился к нам, по дороге схватив Хейна с его лечебным чемоданчиком.
