Это ненормально. Это просто, блять, уже за гранью! Как мне тут быть, если через пару часов знакомство и несмотря на все предостережения меня едва ли не в открытую соблазняют?!
- Софа, - наклоняюсь к краснеющему, как будто смущенному лицу, и чувствую запах теплой кожи и сладость конфеты от влажных губ.
Проклятье. Что я хотел ей сказать?!
- А? – наклоняет голову дьяволенок, и ее прохладная рука ложится на мою шею, заставляя напрячься всем телом.
Так, Роб, пора взять себя в руки. Или тебе напомнить, что сделает Березнев, если ты хоть пальцем тронешь его дочь?
Хотя я итак держу ее двумя руками, и буквально вжимаю в холодильник…
- Значит так, девочка, - чеканю слова, умело прикрывая сухость в горле за злым тоном, - заруби на своем вздернутом носу – ни твои голые полужопья, соблазнительные позы и открытые лапанья никак меня не трогают, ясно?! Мне не интересны проблемы, и уж точно не прельщают неумелые попытки играть во взрослую обольстительницу!
Я говорю это, одновременно отодвигаясь от девчонки, которая прикусывает губу, с каждым моим словом хмурясь все сильнее. Мне и самому страшно от того, насколько жестко звучат эти фразы – но иначе просто не представляю, как ее от себя отвадить.
Тем более что это совсем не то, что я на самом деле хочу.
Я отворачиваюсь, убирая кружки на место, и даже поворачивая ручки в правильную сторону. Затем возвращаю взгляд к Софе, готовый к чему угодно – слезам, обвинениям, сбеганием в свою комнату.
Но уж точно не к хитрому прищуру и новой улыбке.
- Ты ненормальная, да?
- Прости, но все это звучало бы о-очень убедительно, не знай я наверняка, как сильно тебя волнуют мои «полужопья».
- Чего?!
В ответ Софа медленно подходит ближе, прося меня наклониться и шепчет прямо в ухо, заставляя все тело напрячься от расползающегося желания:
- Ты ведь даже не заметил, что вместо чая у тебя в чашке был простой кипяток.
И после этого, одаривая еще одной улыбкой, девчонка разворачивается, виляя задницей, и покидает кухню, оставляя меня переваривать услышанное.
Глава 10
Софа
Единственное, о чем я жалела в тот миг, когда говорила Робу про чай – это то, что у меня нет с собой фотоаппарата.
Потому что, ну правда, для потомков (наших, разумеется!) было бы неплохо иметь фото полной растерянности на всегда невозмутимом лице. Клянусь, на секунду мне даже стало его жалко – но всего на секунду, потому что его слова таки пробили брешь в моей уверенности.
В свою спальню я вхожу, прикрывая за собой дверь, и подходя к зеркалу в полный рост. Придирчиво оглядываю слегка влажные, с легким пушком волосы, и поворачиваюсь боком, вытягивая ноги.
Да, могли быть и подлиннее. И лицо после всего случившегося выглядит бледным, усталым. Я всегда знала, что не выгляжу кукольно и не подхожу под многие стандарты красоты. Но всегда принимала себя такую, с громким странным смехом и умением влипать в неприятности.
Но что, если Робу нравятся… Другие? И тот поцелуй в прихожей был просто желанием развлечься с новым типажом девушки?
Я трясу головой, отгоняя дурацкие мысли, и решаю, что на сегодня хватит борьбы. Слишком много всего – и мозг уже с трудом соображает, отказываясь генерировать удачные идеи.
Я прямо в свитере заворачиваюсь в одеяло, приглушая свет, и оставляя легкий полумрак в комнате. Надеюсь, Роб сам устроится в зале… Подушки с одеялами-то у него есть.
Хихикнув, я прикрываю глаза, и в этот момент само собой в памяти вспыхивают события этого вечера. Лицо Свистунова, его потные руки на теле, и желание в глазах, перекликающееся с уверенностью «я имею на это право». Мгновенно холодный пот прошибает успевшее расслабиться тело, и я пулей подскакиваю в кровати, едва сдерживая рвотный позыв.
Что со мной?
Не понимая, что делать, и ощущая скапливающуюся слюну во рту, я спрыгиваю на пол, и несусь к туалету. Тошнота двигается по горлу вверх, заставляя зажимать рот ладонью, а другой распахнуть дверь санузла, и из последних сил повернуть щеколду, чтоб почувствовать себя в безопасности.
- Софа?! – доносится из-за двери, пока я с животными звуками испражняю содержимое желудка в унитаз, скорчившись над фаянсовым другом. – Софа, открой!
- Уходи, - стону, отодвигаясь от унитаза, и затылком прижимаясь к холодному кафелю туалетной комнаты.
Сил хватает, чтоб нажать на слив в бачке, и прикрыть глаза, медленно приходя в сознание. От пустоты в желудке как будто становится легче, и я с трудом восстанавливаю способность мыслить.
Почему меня стошнило? И отчего сейчас тело мелко-мелко трясет, словно от холода, хотя на деле я ощущаю лишь жар?
- Софа, твою мать! – уже орет Роб за дверью, - немедленно открой, или я вышибу этот кусок дерева! Хотя…
Неожиданно он замолкает, и я слышу быстрые шаги, а следом звон ключей. Вот черт, у нас же один из тех дурацких замков, которые снаружи можно подцепить любым ключом, и открыть… Я почти прихожу в себя, и медленно поднимаюсь с пола, когда Роб проворачивает замок, и буквально влетает в туалет.
- Что слу…
Он ловит меня буквально сразу, потому что я опасно раскачиваюсь, и, кажется, переоценила свои силы. Прижимает к себе, задирая голову, и вглядываясь в лицо, а я стараюсь не дышать, дабы не смущаться еще больше.
- Что с тобой? – убедившись в целостности «шкурки», выдыхает он, а я лишь указываю на раковину.
Закатив глаза, Роб послушно помогает умыться и почистить зубы, а затем подхватывает на руки, и уносит в спальню. Там поднимает упавшее на пол одеяло, плотно утыкает со всех сторон, и садится рядом, с видом великомученика вглядываясь мне в лицо.
- Накрыло? – спрашивает так, словно примерно того и ожидал весь вечер.
- М-м?
- Стресс, девочка. Я уж начал думать, будто у тебя железные… Кхм, неважно. В общем, организм после пережитого пытался расслабиться, и, очевидно, не нашел другого выхода, кроме как…
Он кивает на мое состояние, а меня лишь трясет под одеялом, и даже зубы легко стучат друг об друга. Обычно на панику я реагирую совсем иначе, но в этот раз, очевидно, все системы дали сбой – и мое тело пустило режим перезагрузки.
- Мне холодно, - сквозь стук зубов жалуюсь я, и Роб снова закатывает глаза, но кладет ладонь мне на лоб.
- Температура. Принести одеял? Так ярко, как у тебя, у меня конечно не выйдет, но…
- Не надо. Просто полежи со мной, пожалуйста.
Я честно в этот момент не думаю ни о каком соблазнении. Просто хочу прижаться к сильному телу, рядом с которым точно расслаблюсь и почувствую себя лучше. И Роб, кажется, чувствует это – потому что с самым тяжелым вздохом расстегивает рубашку, оставаясь в одних брюках.
