- Сюда его! Несите! - шикнула на братьев.
Забежала внутрь, радуясь, что снова видит эти свисающие с потолка желтые цветы и священное озеро. Здесь она сможет. Здесь все получится.
- Сюда. Опускайте его.
И, не дожидаясь, пока те положат Далгета на синий мозаичный пол, стала снимать босоножки и стаскивать через голову платье. А потом бросилась раздевать его. Легла рядом, прижалась и закрыла глаза.
- Все. Дальше я сама.
Она не слышала, как ушли братья. И сколько лежала так, зажимая его рану ладонью, Лера не знала. Все смазалось и исчезло. Время, мир вокруг. Остался только дурманящий пряный запах цветов и странные тени, скользящие по стенам.
Теплый пар... Перед глазами все плыло. Может быть, от усталости и перенапряжения, а может потому, что слезы подступали к глазам. Он никак не приходил в себя, а ей было страшно потерять его.
- Не вздумай, слышишь... - шептала она. - Даже не думай оставить меня одну! Ты мне нужен. Возвращайся...
Но мужчина лежал недвижим, и гладкая кожа на его груди под ее ладонями была холодной. Неееет. Слезы потекли у нее по щекам.
- Зачем ты назвал меня ИматАани, если была я тебе не нужна?! - не выдержала она и со всего размаху стукнула его по груди. - Вот тебе! Ты...! Ты обманул меня! Ты обещал мне...
Рыдания стали душить ее. Наверное, просто не осталось никаких сил, потому Лера и не сразу почувствовала, что его руки шевельнулись и обвились вокруг нее. Поняла, только когда он начал трансформироваться, превращаясь в огромного Нага, и скользнул вместе с ней в теплую прозрачную воду.
Получилось. Очнулся. Боясь сглазить, она уткнулась носом в его грудь и теперь уже задыхалась и плакала от радости. Но вода постепенно смыла страх и ужасное нервное перенапряжение последних часов.
- Ты... ты... как ты? - пробормотала, когда смогла говорить.
- Если поцелуешь... буду совсем хорошо, - попытался усмехнуться мужчина.
Но видно было, что ему еще тяжело дышать, не то что говорить.
- Тихо-тихо, тебе нельзя...
- Мне нужно, - проговорил он, подтягивая ее выше и усаживая на себя.
- А как же твоя рана? Как же яд?
- Хочешь, чтобы все быстрее зажило? - шептал он уже ей в губы.
-----
Сначала она, конечно, боялась, что вышел не весь яд. Что ему нельзя двигаться, кровоток усилится, и это может как-то повредить - вдруг отрава снова начнет разноситься по организму. Все пыталась нащупать ладонью узкую прорезь раны.
Но в какой-то момент он прикусил ее кожу между грудей, в то самое место, где она сама когда-то оцарапала себя мечом.
«Из сердца».
Выступила капелька крови, и мужчина припал к крохотной ранке губами. И все, слетели к чертовой матери все предохранители. И как оказалась с разведенными ногами на том выступе, она уже не помнила. Потому что осталась только страсть, только жажда, ненасытная и жаркая.
Потом, когда безумие крови улеглось, а она повисла на нем утомленной блаженной тряпочкой, не в силах даже открыть глаза, услышала:
- Ну здравствуй, ИматАани.
- Здравствуй, - дрогнуло в ответ сердце, она даже сумела шевельнуть рукой и легонько стукнула его. - Какую же я тебе устрою трепку, когда ты окончательно поправишься...
Огромный Черный Наг тихонько счастливо засмеялся:
- Спи сейчас, моя храбрая девочка, ты устала. Вот проснешься - и нападешь на меня с новыми силами.
Прижал ее к себе крепко и очень бережно и опустился вместе с ней на пол. Распластал ее всю на своей широкой груди, обнимая и закрывая большими ладонями:
- Спи, Валерия.
Она хотела сказать, что совсем не хочет спать. И тут же мгновенно уснула.
***
Во сне Лере приснилось странное.
Птицы.
Разные. Огромные орлы с огненными перьями, иссиня-черные вороны, яркие крохотные колибри... Они роились кругами над головой, затеняли свет.
Затеняли свет.
Затеняли...
Она так и не смогла уловить мысль, за которую почему-то уцепилось сознание. Сон сменился. Теперь Лера видела себя в кабинете Далгета. Видела в подробностях стол, мелкие детали, бумаги на столе, пресс-папье. Начатое письмо...
Что было в письме, она не успела разглядеть, ракурс сменился. Словно кто-то во сне перевел камеру на противоположную стену. Лера видела эту искусно выполненную древнюю фреску, на ней Наг сражался с огромной человеко-птицей. Ей помнилось, что из круглого глаза птицы торчала богато украшенная рукоять кинжала. Лера еще удивлялась - кому пришло в голову портить произведение искусства?
Здесь, во сне, никакого кинжала не было. Желтый глаз птицы смотрел прямо на нее. Внезапно нахлынуло ощущение пронизывающего холода, а потом она как будто провалилась в темноту. И в этой темноте голос:
«Выход есть. Они лгут тебе».
Та записка! Лера невольно заметалась во сне, странное состояние, похожее на удушье. Ужас, как будто из нее хотят вырвать что-то...
В следующий миг она проснулась.
Но остатки сна еще крепко держали ее в когтях. Сердце колотилось, дыхание никак не хотело успокоиться, Лера даже не сразу поняла, где находится. Наконец она пришла в себя окончательно.
Спальня, их огромное ложе. Но Далгета рядом не было, только след его большого тела на постели, примятая подушка. Она потянулась, накрывая подушку рукой, и вдохнула в себя его запах. И замерла, хмурясь.
По освещению можно было понять, что наступило утро. А голова была тяжелой. И ей было трудно сейчас понять, было ли все на самом деле или ей привиделось. Потом взгляд упал на валявшуюся на полу перепачканную кровью одежду.
Не привиделось.
Но где же Далгет? Сразу стало тревожно.
Стоило подумать о том, что вчера он мог умереть, Лера тут же подскочила на кровати, дернув простыню на себя. Из складок ткани вывалилось изумительно красивое ожерелье.
Вот же... Неисправимый! Как будто у нее мало украшений!
Хотелось рассердиться и улыбнуться одновременно. Лера коснулась кончиками пальцев удивительных камней, в глубине которых горели яркие голубые звезды. От ожерелья тянулся золотистый шлейф родовой магии. Артефакт.
- Я помню, что ты терпеть не можешь футляры, - услышала она и тут же обернулась.
У двери ванной стоял Далгет, влажные волосы зачесаны назад, едва заметная улыбка на твердых губах. Ужасно красивый и живой. И ничего не было важнее этого.
Сердце гулко стукнуло в груди, расширяясь радостью. Она не смогла сдержать ответную улыбку и на какое-то мгновение задохнулась от счастья. А мужчина подошел, сел рядом и потянулся за поцелуем.
