- Здравствуйте.
Холодно, закрыто.
- Ты... - Лера вынуждена была прокашляться, не зная, с чего начать.
На память вдруг пришел первый разговор с Далгетом, и она слово в слово повторила сказанное им тогда:
- Ты довольна своей спальней?
И тут же сама поняла, как глупо это прозвучало. Здесь же невозможно находиться. Надо поговорить с Захри, убедить его, во всяком случае попытаться.
Тоненькая девушка еще больше выпрямилась и горько улыбнулась уголком рта.
- Боюсь, это не имеет значения.
Повисла неловкая пауза.
Рази так и смотрела в угол. А Лера понимала, что Золотой змейке сейчас, наверное, еще хуже, чем было ей самой, когда она только сюда попала. Захри ведь убил ее отца.
Черт... Вся решимость и благие намерения куда-то испарились.
Но надо было что-то говорить, и Лера сказала:
- Знаешь, Захри своеобразный. Но он... Очень мудрый. И преданный. И у него большое сердце. Ты только...
Она хотела сказать, что его сердце надо просто суметь растопить, но девушка, до того стоявшая застывшим каменным изваянием, вдруг встрепенулась. Целая гамма чувств отразилась на ее лице, испуг среди них был не единственным.
А дверь внезапно отворилась, и в комнату вошел Захри.
Взглянул на нее и резко бросил:
- Лера, выйди.
***
Как она вылетела из комнаты, сама не помнила. В ушах звенело, а щеки просто пылали.
За дверью ее встретил бледный Саха, рядом с ним стоял Далгет. Посмотрели на нее одновременно, потом Далгет перевел взгляд на младшего брата и опустил ему руку на плечо:
- Иди.
Тот кивнул. Взглянул на нее искоса и как-то по-особенному повел шеей, а потом двинулся в конец коридора, в ту сторону, откуда они пришли. А Лера осталась с Далгетом.
Возникла напряженная пауза.
Она чувствовала себя нашкодившей девчонкой и почему-то внутренне противилась этому чувству. А какая-то необъяснимая интуиция подсказывала, что она поступила правильно. Только как теперь это объяснить?
Далгет ни слова не сказал, только взглянул на нее и открыл прямой ход в стене. В следующий миг они уже оказались в другом коридоре. Потом еще один переход, и дальше обстановка была уже узнаваемой. И все это время они двигались молча.
Лучше бы он ее ругал. Лера не выдержала этого тягостного молчания, заговорила первой.
- Нехорошо вышло, да?
Еще несколько шагов прошло в молчании, прежде чем она услышала:
- Ничего такого, что нельзя было бы исправить, ИматАани.
Он улыбнулся уголком рта, но взгляд остался серьезным. А ей вдруг просто до дрожи захотелось прижаться к нему, почувствовать себя под защитой в его объятиях.
- Мне надо было ее увидеть, поддержать ее как-то, - пробормотала она, уткнувшись носом в его рубашку. - Я ведь помню, каково это, когда тебя все ненавидят.
Его руки непроизвольно сжались. Но не о том она хотела сейчас.
Лера не сказала главного. Да и как говорить об этом?
Но ей вспомнился тот разговор с Захри, перед началом обручения. Эти его слова:
«Радуешшшся, что я отойду и не буду мешать вашему счччастью?»
Ей до сих пор было стыдно.
Ведь это тяжело на самом деле - знать, что кто-то ради тебя жертвует своим счастьем. Это страшная ответственность. Наверное, потому ей и хотелось как-то все исправить.
И сегодня, когда она смотрела на Рази, поняла одну вещь. Да, сейчас Золотая ненавидит Захри, он ее пугает. И сложно представить, как эти двое вообще могут быть вместе, после того, что было. Но ведь она видела в этой Золотой змейке еще что-то, кроме страха и ненависти.
Ей надо было объяснить.
- Понимаешь, - начала Лера. - Нельзя вот так давить, у нее ведь только что убили отца.
Она уже не стала акцентировать внимание на том, что именно Захри и убил ее отца. И как теперь с этим быть, если все вообще в голове не укладывается. Но, может быть, если дать ей время, что-то и выйдет?
Далгет слушал молча. Лицо непроницаемое, не понять, что думает. В конце концов она сказала:
- Не ругайте Саху, пожалуйста. Это я его заставила.
***
Далгет не хотел говорить Лере, но Саха действительно здорово рисковал, отводя ее туда. Ей Захри, разумеется, ничего не сделал, а с мальчишки бы точно шкуру содрал, если бы тот посмел переступить порог его спальни.
Потому, как только Саха связался с ним через артефакт и сообщил, куда направилась его жена, Далгет бросил все. И хорошо, что успел.
Захри терпелив, но если его довести, это бывает страшно. А сейчас, в связи с этим исчезновением трупа Нигмата, все и так на нервах. Осматривали холодное хранилище, где этот старый мерзавец лежал, ждал почетной отправки для погребения. Там следы магии и легкий шлейф Золотых остался. Захри запросил Азата, тот открестился немедленно.
Что тут можно было подумать?
Захри ведь приказал запереть девчонку не просто так. Младший уже получил свое за самоуправство. Но и Лере, раз уж она вмешалась, следовало знать.
Потому он и сказал:
- Захри приказал обыскать все комнаты, в которых останавливались Золотые. В вещах Рази нашли яд.
глава 54
Они уже успели добраться до спальни, здесь можно было говорить беспрепятственно. И тем сильнее был шок. Потому что у Леры сложилось несколько иное мнение о Золотой.
Далгет на мгновение замер, пристально глядя ей в глаза, потом, словно нехотя, продолжил:
- По нашему обычаю каждой невесте, помимо украшений и всего прочего, дают в приданое «благословение». Это, - он поморщился. - Такой парчовый мешочек, а в нем маленькие свитки с пожеланиями от родителей и других членов семьи. Это для счастья и долголетия. Понимаешь, это священно для нас.
Лера плохо представляла, к чему он это говорит. Но почему-то от его слов у нее возникло ощущение собственной ущербности. Вспомнился день свадьбы и то, что ее взяли в дом голую и босую, да еще вымазанную в крови Камаля. Благословения ей никто не давал, да и с родителями она теперь уже никогда не увидится. И горечь от этого ощущения на миг перекрыла все.
- Птичий яд был спрятан среди свитков с пожеланиями. Там, где никто и никогда не стал бы его искать.
Новый шок. Лера невольно отстранилась, а он притянул ее в объятия и сказал:
- Клянусь, Лера, когда пройдет опасность, ты увидишься со своими. Но сейчас это исключено.
Не ожидала, что он так явно прочитает ее мысли. Наверное, потому и задохнулась от избытка чувств, слезы навернулись на глаза.
