- Вот. Смотри.
Откровенно говоря, прикоснуться к этому было страшно. И почему-то неприятно. Наверное, не только у нее было такое чувство. Далгет с непроницаемым лицом стоял в стороне. Одна рука в кармане. Но по тому, как он поправил волосы, а потом поджал пальцы в кулак, видно было, что он нервничает.
Неудивительно. Ведь это была трагедия его родителей.
На минуту Лере представилось, что было бы, если бы не нагрянули вдруг к ним незваные гости, все эти Красные, Золотые, Радужные. Она ведь, теоретически, тоже могла повестись на эту записку. И кто-то травил бы ей мозги, предлагая мнимую помощь. А на самом деле ее бы выманили, чтобы убить.
Или?
Возможно, все было не так на самом деле?
Не посмотришь - не узнаешь, не так ли? А все-таки страшно. Она несколько раз сжала пальцы в кулак, потом все-таки решилась и потянула за конец блеклой шелковой ленты. Узелок развязался, листки с тихим шорохом рассыпались на столе.
Вот она, эта странная история в письмах. Лера подивилась, что листочков так много. Некоторые выглядели совсем древними и помятыми. Настолько, что бумага обтрепалась по краям. Как будто... Их не раз перечитывали.
Она взяла первый.
Глянула и нахмурилась.
- Далгет, тут написано непонятно. Закорючки какие-то, похоже на древнюю письменность.
Он резко обернулся, хмурый, лицо напряженное. Однако ответил спокойно:
- Ладонь приложи и пожелай увидеть.
- Как я...
- Давай, ты это можешь. У тебя же есть магия рода.
Чудеса какие-то. А она еще удивлялась, как это так вышло, что их древние свитки написаны замысловато, но на русском языке. Оказалось, специально для нее, чтобы она поняла, делали перевод. Это уж точно не вязалось с той фразой в записке:
«Они лгут тебе».
Лера зябко повела плечами и приложила к листку ладонь. А потом с удивлением наблюдала, как трансформируются на глазах строки. Как будто автоматический переводчик переводит их с непонятного языка на кириллицу.
- Ничего себе, - пробормотала она.
Теперь текст был вполне читаемый. Но почерк другой. Лера взяла следующий листок и так дальше. И через некоторое время стала раскладывать эти записки стопочками. Почерков оказалось несколько. Количество записок соответственно разное. Больше всего тех, что выглядели относительно новыми. Они, кстати, были на русском языке. Она откинулась назад в кресле и задумалась. Получалось, тут целый скорбный архив нескольких поколений. Кто бы это ни был, действовал он планомерно.
Открытие показалось ей чудовищным. Но зачем? Что за странная, патологическая и подлая мстительность? Почему именно Черным Нагам? Она невольно покосилась на Далгета, не решаясь спросить, какова была судьба всех этих женщин. Потом отложила в сторону те, что показались ей новее.
- Эти были адресованы... - Язык не повернулся сказать: «Твоей маме», она спросила: - Были последними?
Он подошел ближе, бросил косой взгляд и кивнул:
- Эти.
- Знаешь, - начала Лера. - Я заметила одну интересную вещь.
глава 63
Далгет напрягся. Для него это была больная тема, и копаться в том, что было связано с матерью, - все равно что травить раны кислотой. Он не хотел ничего знать. Не хотел слышать, почему мама решилась бросить все и бежать куда-то в неизвестность. Ведь оставила она не только мужа, которого (ДалгетХан мог понять это) не любила. Она ведь без всяких сомнений оставила и его, и Захри. Они тогда были детьми, Захри младше, он постарше, но для мальчика мать...
- Какую вещь? - спросил он, подавляя все чувства.
И взглянул на Леру.
Лучше бы он этого не делал. Слишком заинтересованный, какой-то знающий взгляд, словно она прочитала все это в его душе.
Слабость!
Позор для мужчины. Он не хотел быть перед ней слабым.
Нахмурился, желая уже увести разговор в другое русло, и тут она провела рукой по лбу, как будто хотела стереть что-то, и сказала:
- Да, я сейчас объясню. Но прежде скажи мне вот что. Подобное, - она положила ладони на проклятые записки и шевельнула их, - было только в роду Черных Нагов? Или в других кланах тоже? То есть. Преследуют Нагов вообще или только вашу семью?
Моментами он не мог понять, откуда у его молодой жены, «человечки», берется эта мудрость. Хотя, конечно, древняя кровь небесных дев не водица. Сейчас Далгет испытал мгновенное облегчение, захотелось вдруг расцеловать ее и забросить все к чертовой матери. А этот проклятый архив сжечь.
Но отмахнуться, забыть обо всем не представлялось возможным, потому что она была права в своих догадках.
- Не только, - проговорил Далгет. - В каждом роду время от времени происходят похожие случаи. Гибнут ИматАани.
- Почему? - на гладкий лоб Леры набежала тень, а высокие брови поднялись еще выше.
- Потому, Лера, что Нага очень сложно убить, - невесело усмехнулся он. - Мы очень живучие. Наше уязвимое место - наши женщины. Именно на них ведется охота, и стараются уничтожить ИматАани прежде, чем появится потомство. Таким образом враг одним ударом под корень убивает весь род. Потому что у Нага не будет больше ни другой ИматАани, ни детей. Одна на всю жизнь.
Она долго на него смотрела и вдруг спросила:
- Ты потому меня запирал, да?
- Да, - ответил Далгет и отошел, сцепив руки за спиной. - Но я понимаю также, что это не решение проблемы.
- Спасибо тебе, - вздохнула Лера.
И прежде чем он осознал, высказала свою идею:
- Мне показалось, что эта связь не была односторонней.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что это... - она замялась и поворошила листки. - Переписка. По содержанию видно. Где-то должны быть и ответные.
Он нахмурился и потер переносицу.
Представить себе, что его мать обменивалась с кем-то письмами, находясь в полнейшей изоляции? Мехидар свою жену вообще из покоев не выпускал. Только в сад, который специально для нее и...
Сад.
Никто не знал, каким образом матери удалось попасть за пределы дворца. Мехидар тогда половину прислуги запытал и перебил и ничего не узнал. А ответ всегда лежал на поверхности. Из того самого сада, в котором отец ее запер.
Каким образом? Теперь у Далгета было основание думать, что либо кто-то пробил в сад портал извне, либо его мать сделала это сама. Куда выходит портал? Можно ли попасть оттуда в дворцовый сад?
Столько вопросов!
Что он вообще знал о матери? Была ли у нее столь сильная магия? Учил ее кто-нибудь или мать доходила до всего сама?
Он внезапно почувствовал острое желание присесть и еще раз очень внимательно перечитать все записки. А потом перерыть сверху донизу весь сад и снести к чертовой матери магическую завесу! Но с этим придется повременить. Вернется Саха, потом.
