На другой стороне дюн нахожу твердую почву, по которой моя тележка почти летит. С тех пор началось удивительное путешествие, трудное, но наполненное интересными и красивыми открытиями. Я исследую несколько скал и нахожу самое большое птичье гнездо, которое когда-либо видела: оно принадлежит стервятнику. Встречаю китайских геологов, которые собирают пробы грунта, что, на мой взгляд, большая глупость! Снова двигаюсь зигзагами по Гоби, которая нагревается по мере того, как я углубляюсь в нее.
И вот я покидаю последнюю деревню в Гоби, Гурвантес, и ухожу дальше на запад. Находясь недалеко от границы с Китаем, вижу несколько юрт с большими солнечными панелями. Это исследовательский центр, который занимается снежными леопардами
[4]. Ученые встречают меня с большим уважением, они прекрасно понимают, сколько усилий потребовалось мне, чтобы добраться сюда. Они живут в этом лагере по три месяца и исследуют окрестные горы, размещая там камеры, которые позволяют им вести точные наблюдения, а также изучать местную популяцию вида. Кропотливая работа велась несколько лет, и вот наконец появились первые плоды. Мне повезло провести целый день в компании исследователя, который размещал камеры…
И угадайте, чем мы занимались. Конечно же, гуляли весь день! Спустя много месяцев, когда ученые сняли камеры, я получила фотографию, сделанную одной из них. Сердечная благодарность им за эту редкую возможность.
Потом меня остановили пограничники, которые тридцать долгих минут сопровождали меня к моему лагерю, который я решила разбить в горах.
С ними был ужасный монгол, наверное, родом с Алтая, а не отсюда. Я столкнулась с ним много дней назад. Его нетипично темная кожа и глаза охотника на зайцев запомнились мне надолго. Он оказался доносчиком.
Этот человек навел на меня пограничников в надежде получить деньги или подлизаться к ним.
Не знаю зачем. Многие шатаются возле границы подальше от любопытных глаз.
Я легко вышла из этой ситуации благодаря улыбке и чашке чая. Один из пограничников дал мне свой e-mail на случай каких-то проблем. Я поблагодарила их за визит, а охотнику на зайцев пристально посмотрела в глаза. Это были последние люди, которых я встретила в самой дикой части моей экспедиции вплоть до моего прибытия в Эхин-Гол. Этот переход запомнился мне ярким переживанием того, что происходит с организмом, когда ему постоянно требуется вода. Много дней температура держится на отметке 50 °C. У меня нет никакого укрытия, кроме импровизированного брезента, и мне приходится ждать, когда солнце опустится настолько, чтобы можно было двигаться без потери воды. Я совершаю незабываемый переход в компании обезумевшего ветра. Пустыня, которая дважды отвергала меня, на третий раз приняла мой визит.
Итак, я иду с востока, где нет ни одной тропы, и меня встречают опустошенные взгляды нескольких жителей изолированной от всего и всех деревеньки Эхин-Гол.
Сибирь
Только что я получила свой второй паспорт с трехмесячной визой России! Ура!
На этот раз мой запрос удовлетворили, мне нужно было только объяснить, какого рода конференции я провожу по всему миру и какие вопросы обсуждаю. Я очень счастлива.
На следующий день, ближе к ночи, мой самолет приземляется в Сибири, в Иркутском аэропорту. Наталье, моему местному помощнику, которая занималась подготовкой этой части экспедиции, приходится немного подождать меня, потому что на русской таможне решили очень тщательно проинспектировать содержимое моего багажа. Женщина в зеленой таможенной форме объяснила, что мне придется заплатить за перевес. При этом ее не интересовало, что я уже заплатила огромную пошлину в Монголии. Она сказала: «Это Россия!»
Ее голос прозвучал именно в том тоне, который вы себе представили. Она посмотрела мне прямо в глаза, и впервые я услышала фразу: «Такой порядок». Тон, которым это было сказано, не оставил мне надежды, несмотря на позднее время (час ночи) и мою усталость. Я честно намеревалась не сдаваться на милость представителя власти, которому понадобилась наличка, поэтому решила немного подыграть. Я начала раскладывать свое оборудование прямо на полу, посреди прохода, заполняя как можно больше места: тележка, полевая кухня, резервуары для воды, палатка, походный матрас и так далее.
За этим последовал короткий смешок: «А почему же вы не привезли с собой мужа?» Сидя на корточках, я поднимаю голову и даю именно тот ответ, которого она ждет: «Ну, ему нужно работать».
Рассмеявшись, она жестом просит меня собрать свой странный багаж и отпускает. Вот так я официально попала в Сибирь.
1 августа 2011 года, порт Байкала
Я на берегу озера Байкал. Впервые смотрю на него, и меня поражает его спокойная мощь. Согласно тем картам, которые мне удалось найти в Иркутске, я смогу обойти озеро по южному берегу. Но с первых же шагов я оказалась между озером и скалой. В течение недели иду (а точнее, прыгаю) по железнодорожной колее, потому что это единственное свободное пространство. Тележка, которая обычно едет за мной без дополнительных усилий, теперь пристегнута к поясу двумя большими карабинами. Так я прохожу через 39 туннелей и 248 мостов (оглядываясь назад, до сих пор вижу, как стою перед входом в туннель с налобным фонариком и прислушиваюсь, не едет ли поезд, а затем наклоняю голову и устремляюсь в этот черный и мрачный коридор). Больше всего меня волнуют разнообразные поезда, которые ходят по этой линии: самодельные тележки, на которых ездят местные жители в промежутках между официальными поездами, группы туристов, набивающихся в старомодные вагоны, которые тянет древняя паровая машина, официальный поезд, проносящийся, как шаттл, удивительно строго по расписанию.
Природа вокруг выглядит просто божественно. Повсюду цветут дикие цветы, высокие и элегантные прикрывают те, что стелются в их тени густым ковром. Легкий воздух пахнет гумусом и хлорофилом. Внизу, у самых скал, господин Байкал дает не меньше поводов для восхищения. Вдалеке выныривают из воды пресноводные байкальские тюлени (Pusa sibirica), демонстрируя свои маленькие круглые головы блестящего черного цвета. Они остаются на поверхности, чтобы вдохнуть достаточно воздуха, и исчезают, не оставляя кругов на воде. Байкальские тюлени принадлежат к немногочисленным видам пресноводных тюленей. В озере Байкал живет шестьдесят тысяч особей.
Пока сижу на берегу этого великого озера, я не достаю свою удочку, потому что не хочу случайно поймать выдру или тюленя, которые обитают в поверхностных водах.
Я отправилась в путь не с той ноги…
По прибытии в Слюдянку я обнаруживаю другую реальность: нищету и загрязнение окружающей среды в результате работы целлюлозного завода
[5]. Из леса появляются люди с косыми взглядами, лицами, залитыми алкоголем, и бесцветными глазами, лишенными света.
