Поспешно откатившись назад, я нечеловеческим усилием воли взял себя в руки. И уже отсюда, издалека, жалобно позвал:
- Бвана...
Лумумба медленно обернулся. Сделал вид, что удивился - палец могу дать на отсечение, он прекрасно всё слышал - а затем коротко спросил:
- Чего надо?
- Чего надо? - завелся я. - Да, в сущности, ничего! Так, кражу века раскрыть - но это мелочи. А еще, мне тут сказали, завтра у нас игра, а что это такое - ни сном, ни духом... Кроме того, птичка на хвосте принесла, что спорили вы на меня - своего преданного, безропотного, послушного ученика... А в остальном - всё хорошо, прекрасная маркиза. Сидим, коньяк глушим, финиками закусываем и косточки в придворных плюём. Не жизнь - сказка.
Дождавшись окончания моего экспрессивного спича, наставник с сожалением отставил стакан - столиком ему, между прочим, служила спина ядреной молодой служанки в бусах и юбочке из травы - и, кряхтя, поднялся. Уставил на меня полный мировой скорби взор и тяжко вздохнул.
- Ну что ты орёшь, как изменник родины? Али не кормили тебя жареными лебедями, не поили молочными киселями? По усам текло, да в рот не попало? Скучно тебе, добру молодцу, и силушку не с кем потешить? Так я схожу, распоряжусь... - он кинул значительный взгляд на команду горилл.
- Да ладно вам, бвана, - я не на шутку испугался, что он и вправду заставит меня прямо здесь и прямо сейчас бороться с гориллами. - У нас серьезные проблемы, - я понизил голос. - Вы других игроков видели? Да что вы!.. А вот я с ними пил. Раскатают они нас, словно Пересвет Кочубея.
- Ну, не переживай так, - утешил Лумумба. - Мне птичка тоже кое-что на хвосте принесла. Только я тебе не скажу. А то сюрприза не получиться.
- Да я вашими сюрпризами сыт по горло! Что ни день - новое, прости господи, приключение. Наворотите делов, а расхлебывать кому? - схватив наставника за грудки, я его хорошенько встряхнул. Попугаи, вышитые на жилетке, захлопали крыльями и сердито защелкали на меня клювами.
- Спокойно, падаван. Сопли не распускай, от них дрозофилы заводятся, - одернув жилетку, Лумумба успокоил попугаев. - Когда, ты говоришь, игра?
- Завтра, бвана. Завтра.
- Ну не сегодня же, - он похлопал меня по груди. Звук получился, как по пустой бочке. - Созывай команду. Тренироваться будем.
Глава 10
Иван
- Главное правило Большой Игры... - ворона почесала клюв. - Нет никаких правил.
Мы с напарницей переглянулись.
- Что, выходим на поле и мечемся, как сумасшедшие? - спросила Машка.
А я про себя подумал: всегда есть правила. В колдовстве, в любви, в мирной жизни и на войне... Значит, и здесь без правил не обойдется.
- Никто никуда не мечется, - возразила ворона, а я посмотрел на Лумумбу.
Учитель, с удобством развалившись в бамбуковом кресле, уже прикладывался к серебряной фляжке. Будто его это всё не касалось. Будто его здесь и вовсе нет. Может, наставника заколдовали?
Я осторожно принюхался. Да нет, посторонней магией не пахнет, только клопами...
- Значит, какие-то правила всё-таки есть, - уточнил я у вороны.
- Ну да, какие-то, - согласилась Гамаюн. - Весьма условные. От трёх до одиннадцати игроков, от одного до трёх магов. На каждое заклятие - шестьдесят секунд. Но боевые запрещены. Никакого оружия, опять же... Только то, что дано природой, матерью нашей.
- Это тебе-то природа - мать? - фыркнула Машка. - Жертва магической вивисекции.
- Это я-то жертва? Да как ты...
- Как штрафуют нарушения? - перебила напарница.
Ну конечно. У Машки чёрный пояс по нарушению правил. Её это в первую очередь волнует... А Товарищ Седой рассказывал, что до Распыления любой вор Уголовный Кодекс наизусть цитировать мог.
- Штрафов в Игре не предусмотрено, - сказала Гамаюн.
- Ура! - обрадовалась Машка.
- Нарушителя сметают с поля метелкой.
Закрыв глаза, я помассировал виски. Голова напоминала лопнувший на солнце арбуз. То, что сейчас была ночь, вовсе не умаляло этого сравнения... Воздух, пропитанный ароматами горящих поленьев, потных разгоряченных тел, экзотических цветов и пряностей, лип к коже, как влажный полиэтиленовый мешок. Оставалось завидовать змеям: те умеют сбрасывать шкуру...
- Бвана, ничего не хотите сказать? - я посмотрел на наставника.
Тот почесал шевелюру под шапочкой, поднял глаза к небу - будто там надеялся найти ответы на все вопросы - и развел руками.
- Не ссы, напарник. Прорвемся. Ничего сложного я в этой игре не вижу, - авторитетно заявила Машка, главная специалистка по африканским играм.
- Может, и меня просветишь? - почему никто, кроме меня, не боится?
- Да проще простого! Ты кастуешь одного дракона, шеф - другого... Ну, и Сет изобразит что-нибудь божественное. Кстати, где он?
- Да что с тобой такое? - вызверился я. - Чуть что - сразу драконы! Пунктик у тебя по ним, что ли?
- Если ты знаешь другое, настолько же злобное, безбашенное и беспринципное чудовище - пожалуйста, - пожала плечами напарница.
Я честно напряг извилины. Нет. Ничего ужаснее, чем взбесившийся дракон, мне на ум не приходило. Разве что маг, кастующий взбесившегося дракона...
- Вот то-то же, - ухмыльнулась Машка. - Значит, слушай сюда...
- Драконы запрещены, - оборвала наполеоновские планы напарницы Гамаюн. - Вообще ничего выше двух метров и тяжелее двухсот килограмм.
- Значит, ма-а-аленького дракончика всё-таки можно?
- Да как ты не понимаешь...
- Нет, это ты не понимаешь...
- А кто следит за исполнением правил? - перебил я, пока эта их перепалка не превратила меня в сумасшедшего дракона.
- Магическая клетка Фарадея, - ответила ворона. - Она накрывает всё поле во время игры. Шаг вправо, шаг влево - и никто не узнает, где могилка твоя...
- Ты же говорила, нет никаких правил, - совсем понурилась Машка.
- Можешь кусаться, - великодушно разрешила птица. - Или плеваться - тоже милое дело.
- Вот я тебя сейчас укушу...
- Зубы сломаешь.
И тут из Дома Танцев показался капитан горилл. Приветливо махнув нам огромной лапищей, он потрусил прочь, непринужденно отталкиваясь от земли костяшками пальцев. За ним потянулась вся команда...
Мы задумчиво проводили взглядами игроков-фаворитов.
Когда последняя мохнатая спина скрылась под сенью пальм, с моих глаз наконец спала пелена. Кого мы обманываем, обсуждая на полном серьёзе участие в Игре? Да еще и с намерением победить? Для нас это не более чем садистки-изощренный способ самоубийства.
