–Ну, давай, удачи, – правая ладонь главаря участковых примирительно похлопала по плечу опера уголовного розыска и отправилась заниматься дальнейшим руководством и раздачей ценных директив при помощи указующего перста.
Дмитрий спустился к машине, завёл её и оглянулся на заднее сиденье. Вареники с картошкой под сайру и шпроты просто объедение. Особенно с мелко порезанным луком и стопочкой водки. Рот наполнился слюной, а память – вчерашними вкусовыми ощущениями. Праздник жизни. Овсов усмехнулся: луком закусывал, водки даже не нюхал. Значит, четвёрка планировала убийство. Для этого покупали газеты и прятали лица. Уже два человека об этом сказали. Надо Марию, знакомую Феликса, официально опросить про вагонных продавцов. И в гостинице готовились к резне, поэтому и расспрашивали о соседях. Но молодые алкаши нигде не засветились, даже участковые это подтвердили. Получается, четвёрка выбирала случайных людей. Зачем? Где мотив? В первом случае просто застрелили, во втором разлили море крови. Зачем? Из-за мотива? Не понравилось отсутствие крови в первый раз? Почему убивал только один? На спор? Может, они действительно художники? Сумасшедшие абстракционисты. Нам про тучи лапшу на уши вешали, а сами энергией от трупов питаются. И творят, творят. Овсов подъехал к прокуратуре, вырулил на стоянку и закрыл машину. Творцы чёртовы, вот и натворили.
–Долго добираешься, – Новиков сбежал по лестнице, подошёл к Дмитрию, пожал руку старшего оперуполномоченного и показал на Жигули, – открывай. Поедем на твоей машине.
Они быстро заняли свои места и Овсов надавил на газ.
–Куда мчимся?
–За рыбозаводом есть маленький поворот и двойной шлагбаум.
–Видел как-то.
–Вот туда и направляйся. Я только что говорил с военным прокурором, полностью обрисовал ему обстановку, наши цели и задачи. Он созвонился со своим руководством и нам дали добро.
–На что?
–На несколько вопросов заведующей лаборатории.
–А разрешение на это запрашивали у министра обороны? Или у президента?
–Ты зря ёрничаешь, – Новиков покосился на спутника, – где можно спросить, там можно и взглянуть, а ещё тихонько потрогать и осторожно пощупать.
–Заведующую лабораторией? Не забывай, Александр Валерьевич, ты женат.
–Любимая вчера торт пекла, – Новиков улыбнулся, – чуть-чуть подсушила, но было вкусно. И досталось мне не очень много.
–От своей супруги – немного сладкого, от другой женщины – немного перчённого.
–Кстати, не забудь, трогать и щупать буду только я. Твоя задача – так развлекать всех сопровождающих, чтобы им не стукнуло в голову нас останавливать, или, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, вообще выгнать.
–По-моему, ты никакого разрешения ни у кого не спрашивал, – Овсов вопросительно посмотрел на следователя прокуратуры, – нас туда хоть впустят?
–Не переживай, всем позвонили, всё объяснили. Единственный момент – мы эту контору никогда не посещали, так как не имеем на это никакого права.
–Понял, – Овсов проехал рыбозавод, остановил машину перед шлагбаумом и молча смотрел, как в Жигули на заднее сиденье садится крупный лысоватый мужчина пожилого возраста в тёмно-синем костюме. Как только дверца за ним захлопнулась, шлагбаум поднялся, и Дмитрий двинулся вперёд. Точнее, двинул Жигули с представителями трёх разных карающих организаций. Или следящих за соблюдением закона. У кого какое сложилось впечатление.
Они проехали по прямой дороге метров сто, затем повернули в тоннель, уходящий вниз, и через две минуты оказались на пустой подземной автомобильной стоянке. Лысый мужчина махнул рукой, и они вышли из машины. С трудом отодвинули широкую бронированную дверь в белой стене и долго шли по идеально чистому голубому коридору. Затем прошли ещё две двери, полегче и потоньше, и поднялись по винтовой металлической лестнице с чёрными ступеньками и жёлтыми перилами на третий этаж.
Интересно, Новиков моё описание по телефону давал? Нас ни о чём не спросили, документы не проверили, это как раз понятно. Мы не имеем права сюда заходить, поэтому на проходной нас и не зарегистрировали. Вот только зачем Валерьевич меня сюда потянул? Чего он так вцепился в этих химиков? Холодно-то как вокруг, пули замороженные производят, не иначе.
В открывшемся перед ними коридоре стояла молодая симпатичная женщина в коротком халате нежного салатового оттенка. Чуть длиннее, чем юбка у Алины, со злостью подумал Овсов, а заведующая будет, наверное, совсем голая, в крайнем случае, в тонком белье. Длинные каблуки красных туфелек работницы закрытого предприятия с цокотом переступали по широким голубым кафельным панелям.
–Здравствуйте, – женщина продемонстрировала открытую улыбку и белоснежные ровные зубы, – меня зовут Светлана Сергеевна, я заведующая лабораторией.
–Очень приятно, меня зовут Александр Валерьевич, а это Дмитрий Юрьевич.
–Можно Светлана, – тут же сообщила женщина и пальцами правой руки поправила обесцвеченную чёлку.
Кольца нет, волосы вернулись на место, причём упруго, как пружина, значит, поправит ещё пару раз, если кто-то не разглядел отсутствие золотого брачного знака. Да не торопись, сделай это медленно и томно, позволь нам насладиться, Овсов сладко улыбнулся, мы здесь по работе.
–Мне сказали, что надо ответить на все ваши вопросы, – голос заведующей слегка изменился и стал звонким, словно его отобрали у поющих по утру птиц, – но я в замешательстве, наш объект режимный.
–Не волнуйтесь, – старший следователь прокуратуры изобразил очень вежливое понимание ситуации, – только один, абсолютно ничего не значащий, вопрос. Среди Ваших пропавших четырёх сотрудников никто так не делал?
Новиков заложил язык в правый верхний угол рта, под губу, и начал там им шевелить.
–Да, это один из моих подчинённых, как будто всё время язык жевал. Я даже его к стоматологу направляла, думала, может, болит десна или язык, чешутся, беспокоят его. Врач сказал, всё нормально, привычка, не очень хорошая, но и не сильно вредная.
–Минуточку, – Новиков достал сотовый телефон и набрал номер, – да, это наши клиенты. Хорошо, – он убрал аппарат связи в карман и обратился к Светлане, – Вам должны перезвонить.
Овсов хотел было записать важную информацию, но подумал, что если сейчас откроет папку, то молчаливый мужчина чересчур обеспокоится и потребует показать все бумаги по делу четвёрки, что абсолютно не соответствовало режиму секретности самого уголовного дела. Дмитрий сделал вид, что просто переложил папку из одной руки в другую.
Секунд через тридцать из кармана халатика раздалась громкая жизнеутверждающая музыка. Мелодия популярной певицы ещё звучала на всех перекрёстках города, но уже успела перекочевать и в сотовые телефоны.
–Мальтукова, слушаю. Всё показать? Только их рабочее место, поняла, – женщина изящным движением вернула телефон обратно в карман и обеспокоенно взглянула на Овсова и Новикова, – что-то случилось?
