– Двояко.
– Ответ, достойный выступления на вручении оскара, – усмехнулся я, – «Как вы себя ощущаете, держа в руках такую награду?» «Двояко»
Девчонка улыбнулась.
– Воспринимай это как хочешь.
– Нет, ты уж объясни, – я отложил орудие пыток дерева и присел на свой постамент.
Алиса вздохнула.
– С одной стороны ты очень бесишь своими шутками и подкатами, а еще наглостью и прямолинейностью, с другой – всем этим и удивляешь, иногда даже восхищаешь. Среди моих знакомых нет людей, похожих на тебя.
Надо же, даже вроде честно. Это ход такой? Вывести меня на откровенный разговор, а потом полить ушатом говна в своей газетенке?
– Я вообще один такой, – усмехнулся я. – Пойду, поймаю связь с внешним миром, пока мой охранник не решил, что ты придушила меня ночью.
Я встал, направляясь к холму, чтобы позвонить Марку. А то я опять про него забыл, не привык я отчитываться перед кем-то. Но хоть Марк и был параноиком, я понимал, что такая мера необходима.
– Можно я с тобой прогуляюсь? – послышалось сзади.
Я обернулся.
– Ну, пошли, мне не жалко.
По дороге шли молча. В мою голову ворвались деловые вопросы, которые нужно было решать. Я перечислял про себя тех, с кем нужно связаться, помимо Марка. Несмотря на то, что мой бизнес был достаточно налажен, я даже в отпуске всегда продолжал работать. А тут я выпал из реальности, мне и позвонить никто не может.
Алиса тоже молчала. Я украдкой глянул на девчонку, выглядит расслабленной и спокойной, то ли привыкает ко мне, то ли задумала что-то. Не исключаю ни одно, ни другое.
Если бы она мне рассказала причину приезда сюда, пусть даже не до конца, но хотя бы сказала, что она журналистка и хочет написать про меня статью – возможно, я бы сейчас по другому воспринимал ее. Девочка она не глупая, красивая, с характером – могло бы что-то сложиться даже больше, чем на одну ночь. Но я не терплю ложь и лицемерие. Когда я говорил, что ревность является моим самым нелюбимым чувством – я слукавил. Я ненавижу, когда мне откровенно врут, особенно для личной выгоды. И этот червячок неприязни постоянно шевелился во мне, как только я начинал думать о девчонке.
Алиса неожиданно подняла глаза, перехватив мой взгляд на себе. Я отвернулся. Одно дело, когда я лапаю ее взглядом, другое, когда думаю о ней в ином ключе.
Мы поднялись на холм, где я сразу достал телефон и первым делом позвонил своему заму.
Алиса
И зачем я напросилась к нему в компанию? Само как-то получилось, а сейчас чувствую себя неуютно, хотя и стараюсь не показывать. Он же еще будет созваниваться, а я что в этот момент должна делать? Водить хоровод вокруг него?
Мы поднялись на холм, и Никольский, с хмурым видом начал кому-то названивать.
– Вы там охренели все, что ли?! – после какой-то долгой фразы собеседника заревел мужчина, – какая авария?! Ты без меня решить ничего не можешь?! Я тебе деньги плачу, чтобы в критической ситуации ты мне сказал, что не смог до меня дозвониться?!
В трубку видимо полились оправдания, на что Никольский сморщился и буркнул: «Я сам ему позвоню»
Я оглянулась вокруг, и заметила множество цветов, которым явно было нипочем, что уже середина августа. Пока мой спутник с кем-то договаривался, я нарвала охапку цветов и, в своих джинсовых шортиках, присела на землю и начала плести венок.
– Да, я понимаю ваши возмущения.
– …..
– Нет, я не буду менять условия договора.
– ….
– Хорошо, тогда встретимся завтра с юристами, которые с легкостью признают наш случай форс-мажором. Советую перечитать договор, особенно пункт 10.
– ….
– Я пытаюсь договориться мирно, – злостная ухмылка, – терять вашу компанию, как партнеров, мне бы не хотелось, но и выезжать на нас, я не позволю.
– ….
– Отлично. Мой менеджер предложит вам отличный вариант компенсации потери времени. Всего доброго.
Отключил телефон, садясь на землю. Я краем глаза наблюдаю за мужчиной, но с расспросами не лезу.
Постучал телефоном по коленке, закусил какую-то травину и снова начал кому-то звонить.
– Да, решил, предложи им какую-нибудь плюшку.
– ….
– Может, я вместо тебя и работать буду?! Все, дальше сам.
Отключился и посмотрел в мою сторону.
– Только что я чуть не лишился 20 миллионов, – откинулся назад на траву, положив руку под голову. – Алиса, ты когда-нибудь занималась сексом на сеновале?
Мне бы удивиться и оскорбиться, но, видимо, я привыкаю к Никольскому и его манере поведения.
– Нет, не доводилось, – со смехом ответила я, продолжая плести венок.
– Наверное, солома в задницу и другие места впивается, – глядя на небо, философски изрек мужчина.
– Хочешь проверить? – ну, а что, я могу поддержать любой разговор.
Никольский повернулся ко мне, рассматривая меня удивленным взглядом.
– А что, ты готова провести эксперимент?
– А причем здесь я? – засмеялась я, вплетая последний цветок.
– А с кем же я буду проверять? – разочаровано протянул спутник.
– Сними штаны, да прыгни голой жопой в сеновал, – заржала я, представляя эту картину.
Никольский разочаровано отвернулся.
– Приличная леди не знает слова жопа, – сказал он, поднимаясь с земли и отряхиваясь.
– Приличная леди вместо рыцаря дождалась неотесанного викинга и подстраивается под него, – я тоже встала с земли, подходя к Никольскому и надевая венок ему на голову.
Он скептически поправил мое творение.
– Я похож на диснеевскую принцессу? – поднял мужчина брови.
– Ты похож на Иванушку – дурачка, – засмеялась я, – но тебе идет.
– Ох, Алиса, – сощурил глаза Сережа, – накажу я тебя.
Но венок не снял, а снова достал телефон, набирая чей-то номер.
– Привет, Марк, я жив, твоими молитвами. И даже украшен мертвыми растениями.
Марк похоже на том конце провода усомнился в здравомыслии начальника, так как следующей речью Никольского было:
– Какая самогонка, Марк, я еще не дошел до этой стадии сельской жизни.
Я с улыбкой отвернулась, начиная потихоньку спускаться вниз.
Вскоре мужчина попрощался со своим собеседником и догнал меня.
– А ты всегда сам решаешь проблемы в своей компании? – нарушила я тишину.
– Нет, – Никольский посмотрел внимательно на меня, – просто есть категория клиентов, которым важно, чтобы вот самый-самый главный с ним разговаривал. Те, которые пытаются самоутвердиться за счет других.
