Доезжаю я до нее очень быстро, словив все штрафы, что мог. Нажимаю кнопку звонка и держу ее, затем, поняв, что это не работает, начинаю колотить в дверь. За дверью точно кто-то есть, я слышу шуршание и вижу мелькание тени в глазке.
– Алиса, открой! Открой, я сказал! – колочу я с удвоенной силой. – Твою мать, ты же знаешь, я выломаю к чертям эту дверь, если ты не откроешь!
Снова тишина.
– Молодой человек, вы что шумите? – выходит бабушка соседка на лестничную клетку.
– Бабуль, у вас же вроде ключи от квартиры есть, я помню, мы оставляли на всякий случай?
Соседка щурится, потом, видимо, вспоминает меня.
– Есть, но я не дам! Ты мож маньяк какой! Раз девка прячется от тебя.
В груди поднимается злость, хочется спустить бабку с лестницы и забрать ключи.
– Бабуля, – угрожающе произношу я, – если ты не дашь мне ключи, я вызову людей, которые к чертям взорвут эту чертову дверь!
Бабушка взмахивает руками, и со словами «Разбирайтесь сами!» отдает мне связку.
Я знаю, что у двери, за которой меня ждет дурная девчонка, сломана внутренняя щеколда. Я в свое время предлагал Алисе дверь поменять, но она отказалась, и слава богу! Потому что, если бы я ставил дверь, фиг бы я ее взломал.
Я открываю ключами дверь и захожу в прихожую, где сразу натыкаюсь на Алису, которая сидит на полу, обняв колени и молча плачет. Приехали.
Делаю глубокий вздох, потому что рад, что с ней все в порядке, а то вариантов в голове у меня промелькнуло много, ну и для того, чтобы не убить ее.
– Какого черта, малышка? Если это такая новая игра, то мне она определенно не нравится!
– Уходи, – говорит сквозь слезы Алиса.
– Конечно! Я мчался сюда через весь город, чтобы просто уйти. Что случилось, ты можешь нормально объяснить?
– Ты кобель, – бурчит она, подтягивая колени еще ближе.
– Хорошо, – сажусь рядом с ней, – а поконкретнее.
– Поконкретнее?! – Алиса поворачивается ко мне, зло уставившись. – Поконкретнее – лживый кобель!
И снова плачет.
Я устало потер глаза. Несмотря на то, что мотаюсь я постоянно, каждый перелет дается мне тяжело. Я хочу спать, хочу помыться, хочу выпить кофе. А вместо этого участвую в театре абсурда.
– Уходи, Сережа, – добавляет тихо, всхлипнув. – Все кончено.
Мне хочется ей треснуть. Честно, первый раз такое желание. Видимо, сказывается усталость.
– Алиса, я 2 часа летел в самолете, перед этим ждал еще 3 часа, потому как рейс задержали. Моя бронь в отеле исчезла как по волшебству, на открытии завода я чуть не умер от скуки. Я просрал свой мобильный, а сейчас ты несешь какую-то чушь, и, честно, мне хочется дать тебе по башке и отвезти домой, чтобы, наконец, поспать и помыться.
Алиса смотрит на меня, перестав плакать.
– Ты потерял телефон?
Я усмехаюсь.
– Это самое главное в моих стенаниях?
Она утыкается лбом в колени, как будто серьезно о чем-то размышляя. А меня начинают осенять догадки, пока слабые, но хоть что-то уже разъясняющие.
– Значит так! Или ты рассказываешь мне, что произошло, или я беру тебя, несу под холодный душ, чтобы привести в порядок, а потом ты мне все равно все рассказываешь.
Алиса поворачивается ко мне, и я вижу в ее глазах уже не ненависть, а страх и непонимание.
– Утром мне с твоего номера позвонила какая-то баба. Возмущалась тем, кто я такая, говорила, что значит ты не на работе пропадаешь, а где-то шляешься. Я пыталась потом до тебя дозвониться, но телефон был выключен. Тогда я позвонила в отель, там мне сказали, что ты у них не зарегистрирован. Что я должна была подумать? – поворачивается ко мне, со страхом заглядывая в глаза.
– Что я лживый кобель, – со злостью выдаю я. – То есть, достаточно пары звонков, и они могут перечеркнуть весь год?! – я уже не говорю, а кричу.
– А как я могу тебе верить? – тоже начинает кричать Алиса, – ты вечно где-то пропадаешь! Может и сейчас придумал мне сказку про отсутствие брони и потерянный телефон!
Я матерюсь, достаю новый телефон и звоню Марку. Спустя долгих десять минут, мне на телефон прилетает видео. Все десять минут мы сидим на полу и молчим.
– Слушай меня внимательно! – поворачиваюсь я к Алисе, – это первый и последний раз, когда я оправдываюсь перед тобой. В следующий раз просто пошлю тебя на хрен! Во сколько тебе звонили?
– В 9, – отвечает Алиса, не до конца понимая, что я задумал.
– Отлично.
Включаю видео с камер наблюдения отеля. Сначала с ресепшна, где я регистрируюсь и где видно, что это другой отель. Затем в 8.20 вечера, где я подхожу к своему номеру.
– Один, видишь, один?! – чуть ли не носом тычу ее в мобильный. Затем на перемотке мы смотрим ночь, где видно, что никто ко мне не приходит, ну а потом 10.40 утра, где я выхожу из номера.
– Тоже один, – рычу я.
Я выключаю запись и откидываюсь на стену. И слышу, как Алиса плачет.
– А сейчас-то что? – спрашиваю я устало.
– Я дура, – хнычет девчонка, а я ухмыляюсь.
– Это да, есть такое.
– Сереж, а что я должна была думать? – обращается ко мне. – Ты последний месяц через раз ночуешь дома, наши отношения больше напоминают сожительство, я каждый день жду, что ты скажешь «Я наигрался, освободи мой дом»
Алиса снова утыкается в колени, а я не выдерживаю и подтягиваю ее к себе. Она с готовностью забирается ко мне на руки, утыкается носом в шею и всхлипывает. А я понимаю, что я мудак.
Мне 37 лет, и я замечательно устроился. Забрал себе молоденькую девочку, усадил ее дома и кайфую от постоянного секса и от того, что меня кто-то ждет и рад видеть. Даже тратиться на нее не особо надо, она не любитель роскоши. И вот живу я так, считая, что нас обоих это устраивает. А ей 24 года, она хочет семью, она жаждет внимания, и я как собака на сене – сам этого не дам, но и другим не отдам. Молодец.
– Алис, – тихо говорю я, – давай поженимся.
Она отстраняется от меня, и в недоверии смотрит.
– Мне достаточно устроить истерику, чтобы ты позвал меня замуж? – улыбается Алиса, затем отрицательно мотает головой. – Не хочу так.
– Я хочу, – улыбаюсь ей в ответ, – у тебя слишком много свободного времени, надо заделать тебе пару мелких людей, чтобы на глупости времени не оставалось.
Алиса улыбается и обнимает меня. А я понимаю, что ее объятий достаточно, чтобы я успокоился – не кофе, не постель, не душ этого не заменят.
– Малышка, выходи за меня, – повторяю увереннее, – пора наше совместное сосуществование узаконить.
– Я подумаю, – бурчит она и радостно меня целует.
