Каково же было удивление Оксаны, когда, решив узнать причину низкого балла, она не обнаружила ни единой поправки в своей работе. Выходит, ошибок нет? Рядом с отметкой стояли два слова, сделанные красными чернилами: “смешение стилей”. На помощь пришла консультант.
– Посмотрите, – сказала она Ксюше, – вот здесь вы описываете художественно, с некоторым даже наплывом романтики. А в этом месте допускаете более сухое изложение, близкое документальному стилю. Позволив читателю окунуться в большое количество сравнительных оборотов, тут же меняете стиль. Представьте, что композитор одну половину музыкального произведения напишет в жанре марша, а другую – польки. Слушатель не сможет вникнуть в характер музыки. Вам понятно? Постарайтесь учесть это в следующий раз.
Девушка вздохнула. Если бы она умела писать с профессиональной безупречностью, то не нужно было бы и учиться.
Поблагодарив преподавателя, Оксана встала из-за стола. На глаза просились слёзы…
Она забрала документы и подала их в институт культуры. Бал оказался достаточным…
Общежитие при институте было очень кстати: не хотелось более стеснять семью тети Наташи. С соседкой по комнате Оксане повезло. Отношение её к новенькой было чуть мягче равнодушного, и та в душе охотно нарекла её подругой. Соседка вела себя вполне миролюбиво, не гнушалась общением с Ксюшей и всем своим существом излучала спокойствие.
Вскоре к ней стал захаживать симпатичный москвич и с каждым новым появлением задерживался всё дольше и дольше. Проникал он через окно (комната находилась на первом этаже общежития) и удалялся в том же направлении.
Ксюшин сон нарушился. Её чувствительность, готовая резонировать как струна от недоступной, но такой желанной ласки, достигла апогея.
Парень награждал Оксану “сладким” вниманием, не забывая каждый раз прихватить для неё парочку “откупительных” плиток шоколада. Что ж, никто не замечает в ней девушку, она усвоила и это.
Каждую ночь, когда влюблённые, выждав время, предполагали, что Ксюша уже спит, для неё открывался целый мир пугающих звуков и движений. Сердце начинало колотиться в бешеном темпе, и её душили болезненно сладостные волны возбуждения. Порой ей казалось, что душа отрывается и взлетает над телом, качаясь на беспокойных волнах желаний…
Для неё, для Ксюши, нет на земле второй половинки и, вероятно, никогда не найдётся. Каждую ночь мысль об этом становилась невыносимой.
Наконец, произошло событие, которое позволило Ксюше впервые понять, что такое девичье счастье. На вечере знакомств, организованном между институтом культуры и артиллерийским училищем, её вдруг заметили…
Оксана ни за что бы не пошла одна на вечер, но соседка предложила пойти вместе. Та с благодарностью приняла проявление внимания.
Курсант не пригласил Оксану на медленный танец, увидев в её руках палочку, присел рядом и заговорил. Они познакомились.
– Что с ногой? После перелома? Как же вы так неосторожно?
Ей понравилась эта ложь.
– Да, именно…
Андрей не отходил от неё целый вечер. Оксана даже не успела осмыслить происходящее, не успела чему-то поверить, но чётко ощутила близкое дыхание удачи. Всё это было похоже на чудо!
Потом она спросила:
– Андрей, почему вы подошли ко мне?
– Вы здесь самая красивая…
И неожиданный комплимент подействовал на неё в тысячу раз ошеломительней, чем на любую другую девушку.
На следующий день Оксана вернулась пораньше в общежитие, чтобы не застать соседку. Заперла дверь изнутри и раскрыла соседкину косметичку. Румяна и густая яркая помада легли на кожу легко и послушно, а тушь никак не хотела попасть на ресницы и оставляла неровные следы на веках. Наконец, справившись с новым заданием, Оксана подошла к зеркалу и тут же смутилась. Нарочито яркие краски пятнами выступали на стекле. Это совсем не её лицо! Оно больше похоже на маску. Ксюша принялась вытирать ладонью помаду и румяна, пока не вернула свой прежний фарфоровый цвет кожи. Красные пятна на растёртых местах поначалу ещё больше испортили отражение, но постепенно начали спадать. Оксана узнала свои до смешного маленькие уши, скулы, зрительно округлявшие лицо, родинку на левой щеке, не самый тонкий, но милый нос, но не узнала…свои глаза. Очаровательно глубокие, окаймленные накрашенными ресницами, раскосые и черно-синие, словно у восточной красавицы. Девушка освободила волосы от детских цветных заколок, уронив на тонкие плечи. Переплетаясь со светом дешёвой люстры, здоровый светлый шёлк заиграл природными искорками, освежая персиковую нежность лица. Оксана как зачарованная стояла у зеркала, боясь пошевелиться и спугнуть прекрасного призрака напротив. Затем скинула с себя одежду, осталась в одних трусиках.
Её плечи сразу сникли, губы задрожали. Какое дурачество природы! Она отвернулась от зеркала с тоскливым разочарованием, сменившим недолгую игру надежды…
Нет, она не позволит чувствам взлететь. Из миллиона девушек разглядели и её, но можно ли надеяться на продолжение счастливого момента? Ведь всё лучшее обходило Ксюшу стороной.
И она покорно ждала, готовая к разочарованиям и слабо верившая в счастливую удачу, близкую и далёкую одновременно. И дождалась… Маленькими пальчиками разорвала конверт.
“Здравствуй, Оксана! Пишет тебе Андрей. Пожалуйста, не отвечай отказом на моё предложение. В пятницу в нашем училище в шесть часов состоится торжественный вечер. Высылаю тебе пригласительный билет, буду ждать у КПП. Целую. Андрей.”
Ксюша прочитала короткое письмо ещё раз, задержав взгляд на предпоследнем слове. А потом ещё раз, всматриваясь в каждую букву, словно желая понять, какие чувства управляли его рукой.
Она будет любить Андрея так, как любят в книгах о любви, красиво и вечно!
В назначенный день Оксана явилась к месту свидания в коротеньком невзрачном пальтишке, немодной вязаной шапочке.
Видимо, день был и в самом деле торжественным, потому что прибыли родители курсантов. Мать Андрея, полная самодовольная особа, одетая в дорогую рыжую дублёнку и вычурную шляпку с крашеным пером, осмотрела Ксюшу с головы до ног и, почти не разжимая губы, проронила:
– Красивая девочка…
И больше ни разу за вечер не удостоила её вниманием. Не трудно представить, как чувствовала себя девушка. Она ничего не сделала плохого, но ей почему-то было стыдно. В мысли просился вопрос: достойна ли она этого общества? Андрей не казался ей уже таким самостоятельным и уверенным в себе. В его поведении проскальзывали отчуждение и даже смущение, прикрытые тактичной вежливостью. Мама не одобрила выбор сына. Это понял не только он.
Хотя Руфина и уверяла дочь, что главным оружием являются её ум и достоинства, в данный момент Оксана чувствовала себя безоружной.
Андрей провёл с Оксаной полчаса перед КПП, топтался на месте, постоянно озирался и вместо того, чтобы провести приглашённую девушку на торжество, попрощался с ней на холоде. Одарил спешащим поцелуем и как-то нетвёрдо пообещал наведаться в ближайшую самоволку. Оксана горько поджала губы, пытаясь скрыть их дрожь и поняла, что больше она Андрея не увидит.
