Второй выход – это прихватить то, что есть, сделать себе липовые документы, а если постараться, то и настоящие, и рвануть через границу в какую-нибудь Новую Зеландию. Хотя нет, туда нельзя, там работает разведгруппа Курта. Вернее, не работает, а «изучает удивительную птицу киви и представителей сумчатых». Так, а куда можно? Есть, конечно, варианты, но где гарантия, что в той стране, где я спрячусь, не работают другие группы, о которых я не знаю. Например, люди, работающие по золоту, но которые тоже замыкаются на шефа.
Как только я исчезну, в этот же день генерал даст соответствующую команду, и все, кто бы чем ни занимался срочным и важным, бросят на неделю-другую свои дела и начнут меня искать. И ведь найдут. У шефа есть такие специалисты. Он не будет просить помощи ни у гестапо, ни у полиции, ни у СС, ни у разведчиков. У него все есть свое. Так что этот вариант имеет право пока только на обдумывание и осторожную, очень осторожную материальную подготовку. Нужно быть ко всему готовым в дальнейшем.
Ну а пока нужно решить то, что уже задумано, иначе, если в течение двух-трех дней до шефа не дойдет сообщение о смерти чиновника, я могу стать ненужным. Шеф не любит неисполнительности и непослушания. Хотя нужно отдать ему должное, – он умница, и если ты его человек, он тебя в обиду не даст и не подставит. Хотя как знать, начальник канцелярии тоже был, вернее, пока есть, наш человек. Опять не то: «наш человек» и «человек шефа» – это большая разница. Интересно, к какой категории отношусь я? Если бы знать наверняка, тогда легче принимать решения.
Ясно одно: что пока идет работа, пока нужно вербовать людей, сколачивать их в группы, ставить им задачи, контролировать и координировать весь этот сложный механизм, «Отто Шрипс шефу нужен и даже очень, но, когда работа будет завершена, его могут вычеркнуть». Это и будет самый важный момент в моей карьере. Вот когда нужно будет принять верное решение. Ошибка смертельна.
Какие истинные цели сбора драгоценных камней – действительно подготовка финансовой базы для работы или личное обогащение? Не исключено, что это все единая цель. Часть средств на дело, а часть в карман. Вот в чем вопрос. От этого, то есть от конечной цели операции тоже зависит дальнейшее развитие событий. Хотя в любом случае, при определенной ситуации могут убрать.
Ладно, поживем – увидим, а пока нужно продумать, откуда выдернуть нужных людей в состав групп для работы в Европе и, в частности, на востоке.
Затем организовать их предварительную проверку, вербовку и обучение тому, что необходимо будет при выполнении задач.
Итак, десять спецгрупп. Сделаем, как всегда, пять групп разведки и пять групп добычи. Курьеров подберу тогда, когда начнут обучаться уже готовые группы.
Работать «в паре» группам легче. Разведал – и дальше в указанный город или страну, а то и в свободный поиск. Сбросили информацию мне, и опять дальше, а следом группа добычи. Всего-то с паузой один-два дня, хотя был случай, что и полгода ждали, чтобы реализовать один план.
Очень удобно. Те, кто вертятся и светятся при разведке, реально ничего не делают и уезжают, а через определенное время появляются люди или один человек и, зная уже все, что нужно, действуют. Никто друг друга не знает, в том числе, и своих курьеров. Все через тайники или через условные сигналы.
Система имеет свои недостатки, но зато никто не может связать воедино разведчиков и исполнителей. Хорошо, если просто по дешевке удалось купить, скажем, браслет с рубинами, а если пришлось добыть его не совсем законным или вообще преступным путем, тогда поднимается на ноги местная полиция и, в первую очередь, ищет тех, кто последнее время интересовался объектом, а они уже или далеко, или имеют 100% алиби своей непричастности. В каждом конкретном случае – индивидуальный подход и никаких шаблонов, иначе поймут: действуют одни и те же люди, а тогда их легче вычислить. Творчество и скрупулезность подготовки – вот залог успеха. Творчество? Да, именно творчество, ведь это как игра в театре: каждый тайный агент, чем бы он ни занимался – актер, а если актер, значит – творческая личность, причем умеющая работать экспромтом, в отличие от артистов, которые в большинстве своем зубрят роль неделями. Да, мы тоже изучаем легенду прикрытия, но дальше почти все экспромт.
У артиста плохая игра – это гнилые помидоры на сцене, а у нелегала – просто тюрьма, в лучшем случае. Очень часто – пуля в затылок.
Итак, посмотрим, что у меня есть. Встав, Отто подошел к сейфу, открыл его, вытащил две толстые папки и, сев обратно за стол, стал просматривать списки, изредка что-то помечая на полях. Списки людей, организаций, списки, списки, списки…
Специальный агент Марта была одна из тех людей Отто, которые работали «соло». Причем работала редко, всего один-два раза в месяц, выполняя отдельные, обычно не длительные по времени разовые поручения. Завербовать ее удалось легко. У нее серьезно болела мать, нужна была срочная операция, причем стоила операция больших денег, которых ни у Марты, ни у матери не было. Марта готовилась к худшему, смирившись с неизбежной смертью матери.
Но в один из дней в их жизни все резко изменилось. Пока мать была в кабинете врача на очередном обследовании, а Марта сидела в холле больницы, ожидая, когда выйдет мать, чтобы провести ее домой, к ней подсел молодой мужчина в строгом костюме и без всяких предисловий, даже не представившись и не поздоровавшись, заявил:
– Марта, я могу Вам помочь решить все вопросы с Вашей больной матерью.
Марту удивило само предложение, а не то, что совсем незнакомый мужчина назвал ее по имени.
– Матери пока ничего не говорите. Встретимся сегодня в 15.00 здесь же. Ну что, договорились?
Услышав «да», незнакомец встал и ушел, не дав возможности Марте начать задавать ему вопросы.
Эта встреча для Отто была не случайной, а результатом поиска новых надежных агентов. Есть и такой способ вербовки – сделать человеку неоценимую услугу. Сделать добро, за которое этот человек пойдет на все ради тебя.
Уже через два дня за матерью приехали на легковой машине, на которой ее отвезли в больницу. Спустя неделю успешно была сделана сложная операция, а через десять дней после операции опять мать увезли в специальный реабилитационный санаторий. Через три месяца мать вернулась в Берлин и выглядела на десять лет моложе, цветущей и практически здоровой. Вернулась в квартиру, в которой за время ее отсутствия был сделан капитальный ремонт, и к тому же стояла новая мебель. Радости матери не было границ. В дополнение к этому, Марта работала не счетоводом в захудалой автомобильной мастерской, а в канцелярии МИДа.
Казалось, что добрый волшебник преобразил их жизнь. Марте платили очень хорошо, кроме того, ей был положен паек. Мать не могла нарадоваться. На все вопросы матери Марта отвечала, что ей во всем помог один хороший знакомый.
С тех пор прошло почти два года. За это время Марта прошла специальную подготовку на специальной базе под Берлином и не раз выполняла несложные поручения Отто. На этот раз предстояло выполнить особое поручение. Получив задание от Отто в 18.00 в кафе на одной из тихих улочек пригорода Берлина, Марта вернулась домой.
