Закончив свою краткую речь, капитан поднял бокал, поблагодарил всех за теплые слова в свой адрес, пригубил шампанское и затем покинул ресторан, сопровождаемый своими помощниками.
«В общей суматохе я неоднократно просмотрел лица присутствующих. «Профессор» здесь, а одного из вчерашней четверки поздних посетителей нет – отдыхает. Значит «смену» сдал, ну что ж, не на все 100%, но все же я теперь знаю и напарника «профессора». От размышлений меня отвлек голосок Мари:
– Сэм, я на берег не пойду, не хочется идти под дождь и слякоть, хотя было бы неплохо ощутить под ногами твердь земную после такого шторма. Мне кажется, что меня до сих пор качает. А Вы как, останетесь на судне или пойдете смотреть Сент-Джонс?
– Нет, я люблю тепло и уют и предпочту его экскурсии по городу, тем более в такую погоду.
– Пойду, лягу, – сказала Мари, при этом многозначительно взглянула на меня, и как бы нечаянно наступила туфелькой на ботинок под столом, – и постараюсь не уснуть.
В это время многие покидали ресторан, собираясь сойти на берег, особенно мужчины, которые не хотели упустить возможности ввести разнообразие в путешествие и заодно посетить местные портовые кабаки. За соседним столиком супружеская пара решила вообще покинуть корабль по той причине, что по прибытии в Нью-Йорк они все равно должны были отправиться в штат Мэн на севере восточного побережья США, и теперь оживленно перечисляли все плюсы и минусы возможного изменения маршрута.
Пользуясь суматохой в зале, я поспешил в каюту.
Через десять минут, взяв бутылку виски и сунув в карман маленький пакетик с предварительно тщательно растертыми в порошок таблетками снотворного, отправился на любовное свидание в соседнюю каюту.
Убедившись, что в коридоре никого нет из «топтунов», зашел в каюту Мари.
Чувствовалась скованность, вернее, боязнь сделать первому решающий шаг, за которым уже нет сдерживающих барьеров.
– Предлагаю выпить по рюмке виски, – сказав это, я, мило улыбаясь, стал свинчивать пробку с бутылки. Снотворное не удалось всыпать в виски Мари, не было возможности остаться без контроля. Не успели выпить, как корабль тряхнуло от несильного удара в борт. Поставив недопитые стаканы на столик возле иллюминатора, подошли к круглому окошку и увидели, что опускают трап. Тяжело ухнул упавший якорь, предварительно загрохотав громадной цепью.
Вот она, возможность подсыпать снотворное. Итак, имитирую определенную несдержанность, прижимаюсь к спине женщины, заблокировав ее возле иллюминатора, дальше свою голову ей на правое плечо, чтобы не смогла повернуть голову вправо в сторону столика, левую руку на талию, для удержания, справа ей мешает столик, на котором стоят стаканы. Теперь якобы тоже пытаюсь что-то увидеть в окошке, а сам жарко дышу рядом с ее ухом. Есть нужная реакция, ишь, как подалась назад упругая и круглая задница, как круп у молодой кобылицы. Спина выгнулась, лопатки трутся о мою грудь, начинает млеть.
Сейчас ей не до трапа и моей правой руки, сейчас она чувствует тело прижавшегося самца. Так, теперь что-нибудь шептать на ухо или просто мычать от удовольствия, чтобы не дай бог, не услышала, как шуршит бумага пакетика в моей правой руке. Все, готово, снотворное в левом стакане. Благо, много налил виски, а она только успела пригубить его. Через секунду пустой пакет в кармане брюк. Кажется, почувствовала, что я рукой полез в карман, ну что же, не останавливаясь и не вынимая руки, через ткань нажму кистью на ее бедро. Пусть думает, что это все специально. Реакция положительная, последовала попытка развернуться. Нет, Мари, подожди еще немного, пусть снотворное растворится в виски.
– Давай выпьем и зашторим иллюминатор, – предложил я.
Спустя час Мари, чуть приоткрыв рот, спала, как убитая. Проснется она теперь не раньше, чем через 5-6 часов, когда корабль снова выйдет в море.
Одевшись и укрыв Мари одеялом, тихонько выскользнул из ее каюты. Нужно «засветиться» перед топтунами, пусть успокоятся. Надел пальто, вышел на палубу, ведущую к трапу, возле которого уже толпились пассажиры. Некоторые с дорожными чемоданами. Дождь кончился, и в разрывах между облаками уже виднелось голубое небо. Иногда в разрывах, как мощный прожектор, выглядывало зимнее солнце, поднимая настроение людей, уставших от дождя с мокрым снегом. Было холодно. «Профессор», подняв воротник, вертелся в общей толпе, стараясь даже не смотреть в мою сторону. Наверняка облегченно вздохнул, увидев меня, до этого исчезнувшего из их поля зрения. Голову даю на отсечение, что возле трапа ты был в числе первых, чтобы я бесконтрольно не покинул судно. Ну, мерзни, мерзни, а я пойду в ресторан пить кофе. Нет, еще постою, покурю. Я пойду тогда, когда ты дойдешь до средины трапа. Посмотрим твою реакцию на мой маневр. Ведь ты, наверняка, думаешь, что я сейчас пойду топтаться по лужам и мокрому снегу. Ну, вот, вахтенный снял контрольный шнур или, как моряки его называют, «конец», перед входом на трап, и пассажиры гуськом, как пингвины, по узкому ледяному карнизу засеменили на божью твердь. Среди них есть такие, что натерпелись страха во время шторма, поклялись сами себе, что лучше будут ходить пешком, чем станут кандидатами для завтрака касаток.
«Профессор» уже на трапе. Ему явно не хочется на берег, но служба есть служба, и он ползет вниз, как кролик в пасть удава. Вот теперь и я пошел. Дернулся «профессор», чуть-чуть, но смандражировало бренное тело. Теперь и не повернуть назад, и вперед не хочется, а хочется плакать от досады. Глупенький, нужно было оставлять место для маневра, стоять в стороне, как это сделал я, и только потом действовать. А второго не видно, тот, видимо, опытнее или просто старший среди них двоих. Бережет себя, всю «пыльную» работу взвалив на помощника. А так нельзя, субординация хороша на строевом плацу.
В ресторане было довольно много посетителей. Заказав кофе, сел за столик возле окна, с таким расчетом, чтобы был хорошо виден пирс. Ну вот, как я и предполагал. «Профессор» топчется недалеко от трапа и никак не может принять решение. Вернуться или нет. Без меня ему там делать нечего, но и вернуться он боится, а вдруг я пошел взять забытые перчатки и сейчас спущусь. Ну ладно, это твои проблемы. Для меня важнее сейчас, где твой напарник и кто он. Ведь полной уверенности, что он один из четверки ночных посетителей ресторана, у меня нет.
«Профессор» перестал меня интересовать. Теперь очень важно – дождаться нужного момента для дальнейших действий. К этому времени «профессор» наверняка вернется обратно на судно. Для успешного завершения задуманного они оба нужны мне на судне, и я их должен уверить, что намерен сойти на берег. Нужно будет их просто спровоцировать на быстрые, а потому практически незамаскированные действия.
«Профессор» продолжает стеречь трап, прогуливается по пирсу, зябко ежась на холодном ветру.
До поднятия трапа остался ровно час. Пора провести подготовительные мероприятия. Через несколько минут я уже был у себя в каюте. В считанные минуты моя каюта была в том состоянии, в котором бывают гостиничные номера, когда их покинул постоялец, и прислуга начинает их убирать, готовя для нового заселения.
