Ничего себе «все»: один только помазок свидетельствует, что «старик» бывал в Англии, а двойное дно, сделанное профессионалом, в сочетании с теми фактами, которыми я уже располагаю, только подтверждают его связь, прямую или косвенную, с покойным Гансом.
Анализ вещей Моники и ее саквояжа, кроме того, что был куплен в Берлине во время бегства, перед тем, как сесть в поезд, свидетельствует о том, что это сделать ей посоветовал Ганс. Сама она, учитывая, что была в панике и ждала появления погони, вряд ли бы до этого додумалась, а, наверняка, рванула бы на железнодорожный вокзал без вещей, чем, возможно, вызвала бы подозрение, как минимум, у кондуктора. Ведь человек, следующий поездом дальнего следования, обычно имеет при себе хоть небольшой, но все же багаж: сумку, портфель или что-то в этом роде.
– Генрих, эта парочка нелегально перешла границу на юго-западе Германии, в районе Ландау. Подробности пока тебе не нужны. Главное, это то, что действовали они очень ловко и профессионально. Я даже сказал бы, нагло действовали! Из информации, которая у меня есть, я предполагаю, что они направляются на средиземное побережье Франции, а если быть точным, то в один из морских портов. Скорее всего, Марсель, Тулон или Ниццу. Из этих трех портов уходят суда в Америку, Канаду, да и, впрочем, по всем направлениям. Да, кстати, как у тебя со службой?
– Пока проблем нет.
– Сейчас срочно оформи дополнительный отпуск дней на десять. Причину придумай сам…
– С этим проблем не будет. Я с начальником полиции района в хороших отношениях. Будет, конечно, ворчать, но отпустит.
– Через три часа встречаемся здесь же, – продолжил Отто, – я дам тебе фотокопию рисованного портрета «старика», документы и деньги. Поедешь отдыхать на море и, в первую очередь, в Марсель. Оденься и соберись соответственно, но перед этим отправишь одного из своих людей в Брауншвейг с портретом «старика». Езжай на машине, так будет быстрее, хотя и тяжелее физически. Твой человек пусть срочно передаст мне через агента на связи «Изольда» все, что узнает, ну а тебе пусть передаст в Марсель. Как, решишь сам. Пропуск на машину через границу я вручу тебе вместе с загранпаспортом и деньгами. Ликвидировать обоих.
Спустя три часа от того же особняка на окраине Берлина отъехала машина, за рулем которой сидел Генрих, но теперь он был одет в новый костюм, пальто из дорогого материала. Один из карманов его костюма был отягощен пачкой французских франков, а в другом лежал заграничный паспорт с открытой визой и специальный пропуск на машину. Сама машина тоже изменилась. Она была тщательно вымыта внутри и снаружи. Потускневшая старая черная краска была покрыта специальной блестящей мастикой. Те места, где проступила ржавчина, были замазаны асфальтитовым лаком, на сидения были натянуты почти новые чехлы. «Мерседесу» был придан «товарный» вид. Помолодевший и посвежевший автомобиль, казалось, обрадовался, что его умыли и принарядили.
В Брауншвейге агент Генриха, используя, так же как и его шеф, свое служебное удостоверение следователя криминальной полиции, быстро вычислил по рисунку личность «старика» и место его жительства, однако дальше он наткнулся на сплошную стену таинственности и отсутствие необходимой информации о Зигфриде Функе.
Понаблюдав за мастерской, агент убедился в том, что ему не помешают работать, когда стемнеет. Срочность и важность задания не позволяли тянуть время, поэтому, как только наступили ранние зимние сумерки, он подошел по заранее разведанному маршруту к двери с тыльной стороны дома, достал из кармана набор отмычек, в течение нескольких секунд, как заправский домушник, открыл дверь и зашел в дом. Он постоял неподвижно около минуты, давая возможность глазам привыкнуть к полной темноте, и заодно внимательно прислушиваясь, не раздастся ли какой-либо шорох или шаги внутри дома. На всякий случай вытащив пистолет, двинулся по узкому коридору вглубь дома. Окончательно убедившись, что он в доме один, агент стал действовать смелее. Тщательно начал обследовать дом, стараясь, чтобы его не заметили с улицы. Конечно, его удостоверение «прикроет» незаконный обыск, но тогда придется многое объяснять, а это не входило в его планы.
Сняв верхнюю одежду, чтобы не мешала, агент, сунув за пояс брюк пистолет, обмотав карманный фонарик в один слой носовым платком, приступил к исследованию комнат и самой мастерской.
Доказательством присутствия в доме Моники служили три факта, причем два из них практически одинаковых. Из сточной горловины ванной были извлечены несколько длинных волосков светлого цвета, такие же были найдены на подушке в одной из комнат. Третьим фактом служили не полностью сгоревшие остатки пальто в кафельной печке. Цвет материала был очень похож на данные ориентировки.
Утром агент зашел в местное отделение полиции и пообщался с его начальником в полуофициальной обстановке. Информация о том, что ранее, без каких-либо запросов со стороны начальника полиции города, из Берлина поступило распоряжение о запрещении привлекать к негласной работе Зигфрида Функа, привело его к заключению, что «старик» бывший или настоящий работник спецслужб. Из опыта работы он знал, что таким образом руководство бережет моральный статус своих лучших сотрудников. Согласитесь, что это унизительно, когда бывший разведчик, профессионал, по чьей-то воле становится обыкновенным информатором полицейского фельдфебеля с шестью классами образования. Своих людей в обиду не дают. Отсюда и вывод, что «старик» не так прост, как кажется.
Только к полудню следующего дня Генрих был в Марселе. Если Зигфрид Функ и Моника остались во Франции, то его шансы выйти на их след равнялись почти нулю, ну а если предположение Отто верно, и они пытаются покинуть Европу, то быстро сделать это они смогут только через морские порты на юге Франции. Путать следы, мотаясь по Европе с липовыми документами, опасно. Фокусы с изменением внешности обычно идут рядом с фальшивыми документами – это аксиома. Не исключены и варианты, но именно анализ всех фактов и поведение беглецов свидетельствуют о том, что они намерены рвануть подальше. Ведь в случае их задержания где-нибудь в Европе вероятность выдачи их Германии очень большая.
Марсель встретил Генриха солнечной, почти весенней погодой. Здесь, на средиземном побережье, почти не чувствовалось холодное дыхание зимы, даже несмотря на короткие дни.
Отправная точка для поисков – порт, а в порту – расписание отправления рейсов. Из расписания Генриху стало ясно, что, вероятнее всего, нужно обратить внимание на рейс Марсель – Нью-Йорк, который состоялся два дня назад или на рейс Марсель – Стамбул, который был вчера. Каботажные рейсы проверить практически невозможно. Во-первых, их много, и на это уйдет масса времени, во-вторых, при посадке в этих случаях пассажиров практически вообще не проверяют, да и какой смысл плыть им, например, из Марселя в Ниццу, – по суше быстрее. Если не найдутся в портах, придется обследовать пограничные пункты со Швейцарией и Италией, но это если будет дано «добро» Отто. Во-первых, здесь не Германия, можно засветиться, а во-вторых, на это нужно несколько месяцев времени, не говоря уже о том, чтобы вообще искать по всей Франции. Для этого нужно будет вернуться в район границы с Германией, где произошел переход границы, и начинать шерстить ближайшие населенные пункты. Если на одного, то и за полгода не управишься. Хотя, еще смотря как повезет. Дело случая, ведь два человека не пылинка, если постараться, то можно. Но это потом. Сейчас нужно отработать наиболее перспективные варианты их возможного местонахождения.
