Вздрогнув от неожиданности, она резко развернулась и от испуга чуть не обмочилась. Сзади нее стоял двухметровый толстый пожилой негр с почти фиолетовой кожей.
Увидев ее реакцию, он добродушно расхохотался, сверкая желтыми глазницами и обнажив крупные, как у лошади, белые зубы.
Овладев собой, Марта стала что-то лепетать по-немецки, из-за чего хохот усилился, совершенно обезоружив женщину. Наконец, сообразив, что она напрасно болтает на немецком языке, Марта стала, страшно коверкая слова, на английском объяснять, что ей нужно жилье. Долго не могли понять друг друга. Взаимопонимание было найдено очень быстро, когда «черная гора» увидел в руке Марты стопку стодолларовых купюр. Видимо, решив за счет Марты компенсировать убытки от прежних жильцов, хозяин потребовал две сотни. Марта дала три, с условием, что она сама выберет себе комнату. Когда три купюры оказались в руках громилы, он так обрадовался, что готов был стать на четвереньки, посадить себе на спину чудачку-женщину, отвалившую такую сумму, и катать ее по всему дому, выбирая апартаменты.
В течение часа, пока Марта ходила за своим дорожным саквояжем, ей были созданы комфортные условия, и даже на столе стоял горшок с цветущей орхидеей.
Восторгу хозяина не было границ, когда Марта, достав очередную сотню, попросила хозяина закупить необходимые продукты для нее. Спустя два часа он вернулся, нагруженный сам и в сопровождении навьюченных пакетами и коробками двух таких же «фиолетовых». Следом прибежала низкая толстая старая негритянка, опоясанная не первой свежести фартуком, с чепцом на голове. Работа на кухне закипела, как на тростниковой плантации на Кубе в период уборки урожая. Готовилось столько блюд и в таком количестве, что можно было подумать, что Майк собрался накормить всех портовых грузчиков.
Вся эта суета Марты уже не касалась. Теперь вся ее забота – постоянное наблюдение за домом напротив. Сон только ночью и то с открытой форточкой, чтобы услышать происходящее на улице. Ложиться – когда уже никто не ходит, вставать – когда еще не ходят, чтобы, не дай бог, не пропустить визита Анжелики Райт. Ведь он может быть всего один и кратковременный.
Запасшись кофе, в первую очередь, и продуктами, Марта попросила ее не беспокоить и занялась наблюдением. После того, как она заперла за собой дверь, все, в том числе и хозяин, перемещались по дому на цыпочках и разговаривали шепотом. Хозяин боялся потерять такого богатого клиента, он готов был стать на пороге дома с дубиной и перегонять всех прохожих на противоположную сторону улицы с целью не допустить какого-либо шума, что могло побеспокоить квартирантку. Шли дни, но Анжелика Райт не появлялась. Нет ничего хуже, чем ждать и догонять, тем более ждать не самого события, заранее спланированного по времени и месту, а ждать «вообще». Так можно и с ума сойти от скуки и вынужденного безделья, но Марта Браун обладала изумительной выносливостью в этой области. Она с раннего утра до ночи сидела в кресле перед окном, внимательно наблюдая за домом напротив, прикрывшись полупрозрачной занавеской. Ела здесь же, не покидая своего поста. На столике рядом с креслом стоял поднос, который Марта принимала от кухарки на пороге комнаты, не позволяя кому-либо входить внутрь. Щедрая плата оправдывала все чудачества постоялицы, тем более, такой тихой – заперлась, и все. Кому какое дело, чем она занимается.
Уходила Марта со своего поста только в туалет, и то старалась подолгу не задерживаться. Вот и сейчас ушла минут на десять, вернулась и снова села в кресло, уставившись на дверь дома напротив. Так просидела она почти час, как вдруг чуть не подпрыгнула: в доме №140 открылась входная дверь, и на пороге показалась ОНА, наверняка, она – Анжелика Райт. Следом в розовом халате вышла уже знакомая Марте Кристина Смит. Перекинулись парой фраз, обнялись, прощаясь, и все – хозяйка прошла не дальше порога, быстро закрыла дверь за гостьей, а ее подруга быстро, почти бегом пошла по улице. Марте, для того чтобы собраться, хватило пяти секунд. Выскочив, как ошпаренная, из комнаты, она быстро пробежала по дому, испугав своим лихим аллюром хозяйского рыжего толстого, как и сам хозяин, кота. Оказавшись за дверью, Марта увидела Анжелику, которая успела за это время пройти около полусотни метров. По противоположной стороне устремилась за ней.
Удачно выбрав дистанцию и способ ведения слежки, Марта видела все, что происходило дальше. Наконец Анжелика распрощалась с подругой, пересекла сквер и целеустремленно направилась в сторону морского порта. Через десять минут Марта легко вычислила, где остановилась Анжелика, хотя чуть было не попала в ее поле зрения. Прежде чем зайти в отель, Анжелика Райт осмотрела улицу, и это не ускользнуло от внимательных глаз Марты. Осматривается то сторонам, значит, чего-то или кого-то боится. Нужно будет иметь в виду. Ну, кого, это понятно – чувствует кошка, чье сало съела, только ты не знаешь, кого бояться конкретно, и в этом мой перевес. Значит, внезапность – мое оружие, тем более, что ты наверняка не ждешь, что опасность может исходить от женщины. Ждать опасно, мало ли как повернется, вдруг она потом будет постоянно не одна, а, например, с мужчиной или той же подругой Кристиной. Надо действовать немедленно, а затем, даже не возвращаясь на квартиру, срываться из города. Благо, деньги и документы при мне, а хозяин так обрадовался деньгам, что не то что не записал моих данных из паспорта, но даже не спросил, как меня зовут. Ладно. Все, вперед. Задача номер один – узнать, в каком номере остановилась эта сучка, а дальше видно будет. Чтобы не столкнуться с Анжеликой в вестибюле отеля, Марта Браун выждала минут пять, проверила наличие при себе спецсредств и, убедившись, что все на месте и в готовности к применению, решительно пошла к двери отеля. Как и каким способом она будет убивать Анжелику, пока не решила. Все необходимое имеется, а остальное решится в зависимости от ситуации. Она была уверена в себе, толком обдумывать операцию некогда, это, может быть, первый и последний шанс. В конце концов, способ не важен, важно отправить Анжелику на тот свет, по возможности, без шума, а самой скрыться. Пока обнаружат труп, пока вызовут полицию, пока пройдет время осмотра места убийства, меня уже не достанут, если, конечно, решат, что это моих рук дело. Итак, самый оптимальный вариант – проникнуть к ней в комнату.
Когда она зашла в вестибюль, то оказалось, что портье нет на месте, а книга регистрации постояльцев лежит открытой на стойке. Это была удача. Стараясь не шуметь, Марта быстро подошла к стойке, бросила взгляд на дверь служебного входа и, никого не увидев, быстро развернула книгу регистрации.
В шестой строчке сверху значилась Анжелика Райт, комната № 28 и стояла подпись, подтверждающая правильность записи. Рассматривать остальные записи в строке, где значились дата заселения в номер и какие-то данные, не было времени, тем более, Марта с трудом читала по-английски. Со стороны служебного хода послышались шаги и голоса. Марта Браун моментально развернула книгу в исходное положение и, как тень, бесшумно скользнула за угол, а дальше почти бегом на второй этаж. Ее присутствия никто не заметил, и это вселяло надежду на удачный исход дела. Если еще удастся так же незаметно выйти, то это вообще будет прекрасно. Почему-то о том, что нужно сделать еще и самое главное, она не думала, решив для себя, что убить Анжелику будет легко и просто. Оказавшись на лестничной площадке второго этажа, Марта Браун, прежде чем войти в коридор, где по обе стороны находились комнаты, на ходу расстегнула пальто. Затем быстро вытащила из толстого шва на поясе юбки гаротту – прочный тонкий шелковый шнур-удавку с узлами на обоих ее концах, расположенных друг от друга на небольшом расстоянии, чтобы шнур не выскальзывал из рук. После этого проверила, на месте ли спрятанная в волосы длинная, прочная, обоюдоострая, как бритва, шпилька с небольшой зазубриной на конце, больше похожая на длинное жало шила. Замысел был прост – гаротту на шею жертве сильно стянуть, перекрыв доступ крови к головному мозгу. Ждать, пока умрет жертва, не нужно – достаточно потери сознания, а затем быстро воткнуть между ребер шпильку, проколов сердце или аорту. И в крови не испачкаешься, потому что из небольшой ранки через одежду даже капля на руку не попадет, а спасти человека уже невозможно, даже если каким-то чудом восстановить дыхание.
