Мы молчали, время шло, пауза изрядно затянулась. Я решился ступить шаг в направлении берега. Все-таки прилив такое явление, которому ничуть неинтересно, мешает он кому-то, или нет. Гонит он воду, не думая о последствиях.
Девушка моментально отреагировала. Вскрикнула, не испуганно, предупреждающе, если не угрожающе. Взмахнула головой, отбрасывая длинные волосы назад. Прижалась спиной к камню, провела рукой с кинжалом перед собой, будто обозначила свою территорию. Ее губы зашевелились только совершенно беззвучно…
– Нет, вы меня поймите правильно, – стараясь говорить спокойно, продолжил я, – вода! Море, прибой. Понимаете? Вода прибывает, я стою в воде, у меня уже полные ботинки, видите? – нет, я не верил в то, что здесь, на краю света, на практически необитаемом острове мне довелось повстречать девушку, понимающую русский язык. Кстати, очень даже симпатичную девушку. Эта смуглая кожа, острый взгляд ослепительных глаз, не менее острый, нежели ее кинжал… – Прибой, как же вам это объяснить? Скоро все затопит, – я попытался подключить к словам жесты. Получилось, но не очень…
Кажется, я понял, что мешает нашему общению – оружие! Конечно, ее нож не шел ни в какое сравнение с моим карабином. К тому же он еще и висел на моей шее, как автомат у нацистов из кинохроники. Надо срочно исправлять ситуацию.
Медленно, стараясь не испугать и без того перепуганную незнакомку, я снял оружие, перевесил его за спину. Поднял обе руки, показывая, что у меня нет ничего опасного, пальцем показал на то место, где бы хотел оказаться. Вопросительно кивнул ей.
Не знаю, может это проделки воображения, но я почти уверен, что она кивнула. Как бы там ни было, я, медленно, очень медленно, вышел на все сужающуюся полоску суши. Подошел к обрыву, остановился, кивнул, надеясь, что мой кивок выглядит как знак благодарности.
Вновь воцарилась тишина. Вновь пауза затягивалась. Я смотрел на нее, она отвечала тем же. Пусть ее нож по-прежнему был нацелен на меня, в глубине черных глаз все ярче разгоралось любопытство, если не заинтересованность.
– Ладно, это все хорошо, – снова заговорил я, – только прилив продолжается. Ну, как вам это объяснить, – я, на удивление живописно изобразил волны, накатывающие на песок, показал отметку на камне, уровень, до которого должна подняться вода. Укоризненно покачал головой. Изобразил себя плывущего, тонущего, а после и вовсе, захлебнувшегося. Получилось очень натурально. Во всяком случае, ей понравилось. Она даже хихикнула, тихо так, но от души. – Вот я и говорю. Нам надо уходить, туда нам, – я показал вдаль, в ту сторону, где как я надеялся, берег ниже.
Случилось! Она заговорила. Быстро, будто боялась, что ей не дадут высказаться. Не понял ни слова, но это уже диалог! Отдавая себе отчет в том, что я понимаю ее ничуть не лучше, нежели она меня, девушка начала жестикулировать. Честно говоря, я по-прежнему ничего не понимал, но и это неважно, главное, она перестала тыкать в мою сторону ножом!
Похоже, мы до чего-то договорились. Во всяком случае, она, часто оглядываясь и продолжая эмоционально говорить, пошла прямо, я заспешил следом. К тому времени узкой полоски песка уже не было. Скрыла его вода. Скоро ее уровень достиг моих коленей, идти становилось труднее, особенно моей спутнице. Понимая это, я предложил ей руку, она гневно отвергла мое предложение, решительно пошла вперед, вот только ушла недалеко. Скоро она окончательно выдохлась, дождалась меня, схватила за локоть, отвернулась, наверняка для того, чтобы не видеть мою не к месту довольную физиономию.
Берег стал ниже. Небольшое понижение, но оно, вкупе с подъемом уровня воды, давало надежду. Надежду на то, что, постаравшись, можно будет выбраться из ловушки прилива.
Я одернул руку девушки, показал на берег, на нее, выставил вперед руки, иллюстрируя желание подсадить ее. Она покачала головой, показала на себя, на свои руки.
– Ну и ладно, все равно препираться некогда, – сразу же согласился я, и забросил оружие наверх. Вслед за ним улетели и окончательно промокшие ботинки.
Девушка стала у склона, сцепила руки в замок, кивнула. Я, чувствуя неловкость от того, что приходится карабкаться наверх, используя ее хрупкую фигурку в качестве лестницы, стал ей на плечо…
Да, признаю, она была права, когда отказалась лезть первой. Слишком высоко. Даже если бы мне хватило наглости стать ей на голову, я бы все равно не смог взобраться. Я просто не доставал до края скалы, зато смог дотянуться до ближайшей свисающей с него лианы и повиснуть на ней! Очень удобная вещь, в случае отсутствия веревки. Всего несколько усилий и вот она ровная поверхность.
Тут уже я сам сообразил – сбросил вниз длинную и прочную природную веревку. Проследил за тем, как девушка обвязывает ее вокруг талии (она явно не новичок в море, вон как быстро завязала мудреный узел!), как упирается ногами в склон, да все понятно, тянуть надо.
Очень скоро я, а неподалеку от меня она, лежали на траве, пытаясь восстановить дыхание. Сознаюсь, я даже вздремнуть умудрился. Слегка, да только на секундочку…
Когда я открыл глаза, девушка сидела рядом и с видом знатока осматривала мой карабин. Я мысленно похолодел. Все-таки женщина с оружием это уже страшно, а женщина с огнестрельным оружием – страшнее этого мало что бывает! Передергивая затвор, она извлекла все патроны, сложила их на ладони, заметно помрачнела, снова зарядила. Увидела, что я проснулся, наверняка заметила и страх в моих глазах, улыбнулась, положила карабин на землю. Задорно подмигнула и красноречиво кивнула, дескать, а что дальше?
В ответ я лишь пожал плечами. Как это что, идти надо! Именно это я и изобразил. Попытался ответить на безмолвный вопрос, куда. Но что я отвечу, а главное, как! Сказал, мол, домой, подземелье это же наш дом, временный, вынужденный. Изобразил руками нечто невнятное, потопал по земле, изображая ходьбу, попытался присесть, упал. В ответ она искренне расхохоталась, махнула рукой, мол, веди…
– Меня зовут Сергей, – как-то я совсем забыл, что не удосужился представиться, да и ее имя хотелось бы услышать. Я обернулся, показал на себя пальцем, повторил: – Сергей. А ты?
Ответом был длинный монолог. Трудно сказать, что это было: прелюдия к знакомству, принятая у ее народа, тирада человека, который не любит молчать, а то и просто ее имя. Ничего не разобрав, я обескуражено пожал плечами, она расхохоталась и, стараясь говорить отчетливо, почти по буквам произнесла:
– Консуэла Хименес.
– Значит, вас… тебя зовут Консуэла?
Девушка слегка наклонила голову и лучезарно улыбнулась.
– Красивое имя! Мне очень приятно, нет, правда, очень. Понимаешь, мы уже даже и не скажу, как давно, сидим на острове, прозябаем в одиночестве. Представляешь, вокруг одни только мужики. Что друзья, что враги. Ужас! Ни тебе улыбнуться кому, ни комплимент отвесить. Так и одичать можно, – я улыбнулся, как мог приветливо.
В ответ на мои слова, девушка быстро заговорила. Я вслушивался в мелодию ее речи, не понимая слов, но чувствуя, что перевод мне нужен меньше всего на свете. Слушал, кивал, улыбался, боюсь, глупо улыбался, но разве в этом суть!
