Идиллию прекрасного вечера нарушила автоматная очередь. Одна, за ней еще одна. Казалось, стреляют совсем рядом, всего в нескольких метрах от нашего укрытия. На очередь ответили несколько одиночных выстрелов, таких глухих, как будто беззащитных, снова очередь. Тишина и крик. Громкий крик, истошный вопль. Снова тишина. Шорох, треск, опять выстрелы, еще очередь.
Я вбежал в тоннель, схватил карабин, крикнул в темноту:
– Ждите, я проверю!
Бросился наверх, спотыкаясь о ставшие такими неудобными ступени. К тому времени, когда я взобрался на крутой берег, шум боя стих. Не было ни одиночных выстрелов, ни автоматных очередей. Это настораживало, лучше слышать стрельбу, знать, откуда стреляют, это доказывает, что тот, в кого стреляют, все еще жив.
Излишняя осторожность была отброшена, я пошел быстрее. Впереди замаячил свет. Фонарик. Тусклый, блеклый свет, не иначе как линза фонаря обмотана тканью. Луч дрожал, метался, будто тот, в чьих руках был источник света, что-то искал. Вот луч замер, освещая узловатую кору огромного дерева. В светлый круг попала чья-то рука. Кисть. Она отбросила тень, просто гигантский паук и сразу же растворилась в темноте. Послышался отвратительный, будто липкий шепот, за ним противное хихиканье. Луч метнулся в сторону, осветил сгорбленную фигуру с автоматом. Пираты! Свет отразился в глубоко посаженных глазах, превращая человека в хищника…
Я выстрелил. Не целясь, наобум, даже глаза закрыл на секундочку, чтоб ничего не видеть. Звук выстрела и сразу крик. Громкий, истошный, удаляющийся крик, хруст сухих веток, гам. Источник тусклого света качнулся, яркий луч опустился вниз, осветив замшелый пень. Чуть дрожал свет, покачивался. Еще мгновение и его источник упал на землю. Покатился фонарик по склону, мерцая среди деревьев, вспыхнул в последний раз и погас, разбился или просто перевернулся, я того не знаю.
Крики становились глуше, их источник удалялся. Может это лишь игра воображения, но мне показалось, что кричали двое. Разные голоса, разные интонации, один испуганный, второй и вовсе на грани истерики. Понимание того, что я один обратил в бегство пирата, а то и сразу двух заметно прибавило мне смелости. Я подошел к дереву, на котором видел тень руки одного из бандитов. Включил свой фонарь. Посветил на землю – листва буквально залита кровью. Хороший знак! Посветил в ту сторону, куда скрылись разбойники – целая дорожка из ярких алых капель. Действительно здорово! Повернул фонарь в другую – сломанные ветки, смятая трава и тоже кровь, вот это вряд ли хорошо. Что-то мне подсказывало, что я знаю, чья это кровь, знаю, кто оставил эти следы…
– Дима! – шепотом закричал я, так тихо, что сам не услышав своего голоса. – Димка!
Ответом была тишина. Луч метнулся в ту сторону, куда убежали пираты, опустился на примятую траву. След. Свежий отпечаток армейского ботинка, тот же протектор, что и на моей подошве.
Крадучись, я пошел по следу, благо это несложно. Смятая трава, сорванные листья, сломанные ветви и кровь, капельки, рубинами сияющие то тут, то там – вели меня не хуже указателей.
На очередном шаге я споткнулся. Чудом устоял. Отскочил в сторону, не успев и испугаться. Рука с фонарем сама собой опустилась вниз. Метнулась в одну сторону, в другую. Яркий круг света осветил ствол дерева, замер, медленно опустился вниз. Там, на корне, опираясь спиной о ствол, сидел Димка. Его рука сжимала карабин, глаза закрыты, он весь дрожал, дышал часто, будто ему не хватало воздуха.
– Нашелся! – обрадовался я. – Подымайся, надо уходить отсюда! Боюсь, скоро здесь будет шумно.
Я попытался помочь ему подняться, он тихо застонал, а когда схватил за руку, повыше локтя – громко закричал.
– Извини, я практически ничего не вижу. Ты ранен?
– Задело немного. В руку попали и, похоже, по ребрам полоснуло. Не знаю, что там, но это очень больно.
– Ясно. Тогда давай другую руку. Опирайся на меня, надо идти, тут недалеко, но дойти надо.
Он буквально повис на мне. Настолько быстро, насколько это было возможно, мы брели в направлении подземного убежища. В голове отдавался пульс, отсчитывая секунды, медленно передвигались ноги, отмеряя метры. Казалось, прошли лишь несколько шагов как тут…
– Димка! – послышался крик в ночи, тут-таки из сплошной темноты материализовался Витька. – Ранен?!
– Ага, помоги ему, спускайтесь вниз, я тем временем чуть-чуть приберусь. Мы тут так натоптали, плюс кровь, все это лучше любого навигатора дорогу укажет. Вычислят нас и по следам выйдут просто к нашему убежищу, а этого точно допустить нельзя.
Несколько веток колючего кустарника довольно-таки сносно заменили веник и грабли одновременно. Вспоминая недавний маршрут, внимательно вглядываясь в землю, я убирал следы нашего с Димкой похода. Старался расправить ковер сухой листвы и мха, срывал листья с капельками крови. Вернулся на полянку, где нашел Димку. Тут пришлось потрудиться более всего. Слишком уж сильно было натоптано.
Скоро я ужасно устал. Зато радовали результаты работы. Фонарик высвечивал совершенно обычный лесной пейзаж, простую полянку, каких в лесу множество. Правда, это фонарик, он точно не заменит солнечный свет, но это ладно. Надо надеяться на лучшее.
В дополнение ко всему, так, на всякий случай, я протоптал несколько дорожек ведущих в разные стороны, рассчитывая сбить со следа возможных преследователей. В результате выдохся окончательно, присел передохнуть на поваленное дерево и тут, будто в насмешку надо мною и всей проделанной совершенно бессмысленной работой, смывая все следы, пролился настоящий тропический ливень…
– Как дела? – спросил я, лишь только добрался до нашего подземного убежища. В качестве ответа получил длинную тираду на удивительном испанском языке в исполнении Консуэлы. Стыдно признаться, но я так заслушался, что даже позабыл о раненом. Правда, только на секунду.
– Сквозное ранение плеча, плюс к нему рана в боку. Плечо, это так, Консуэла уже его обработала. Не знаю, кто она по специальности, но медсестра толковая. Вот что с другой раной, пока неясно. Насколько я понял, пуля по касательной прошла, но вполне возможно, что и ребру досталось. Такие вот дела, – счел нужным ввести меня в курс дела Витька.
– Жить буду, – вяло усмехнулся Димка, – куда же я денусь.
– Ребро раздроблено и возможно внутреннее кровотечение, – сообщил мой умный телефон, после того, как девушка эмоционально выговорилась. – Что могла я сделала, а вообще тут нужен доктор.
– Это понятно, – искренне согласился я. Вот только где его взять.
Глава 26
На горизонте «Валенсия»!
Прошло еще несколько дней. Казавшаяся поначалу огромной, Димкина походная аптечка была опустошена. Не полностью, конечно, но в ней не осталось ничего, что можно было использовать при огнестрельных ранениях. Покачав головой, Консуэла прихватила меня в качестве охранника и отправилась за травами. Я и не думал увиливать, все-таки это прогулка, вдвоем, в лес. Возможность ближе узнать друг друга, к тому же с самой неожиданной стороны. Вот кто бы мог подумать, что она еще и в лечебных растениях разбирается! Я бы точно нет. Вообще, лично я, кроме подорожника ни одной полезной травинки не знаю, зато его использую на все сто процентов. И на порезы клею, и на царапины, даже на укусы мелких кровопийц, жаль, такой полезной травы на нашем островке не наблюдается…
