Распахнулась дверь освещенной каюты, выпуская наружу прямоугольник яркого света. В тот же миг в небо, маленькими ракетами взмыли окурки сигарет.
В пятне яркого света показался толстяк, друг Отто. Он громко крикнул, судя по тону, кого-то позвал. На крик прибежали все трое. Толстяк в своей обычной манере спокойного устрашения произнес несколько фраз. Пираты вытянулись, дружно выпалили что-то напоминающее армейское приветствие и разошлись. Двое удалялись, а вот третий…
Понимая, что один из них движется в мою сторону, я попятился назад. Медленно отходил вдоль стены, ощупывая ее, надеясь лишь на то, что будет еще одна каюта, что она будет открыта.
Нащупал. Сопровождаемая отчетливым щелчком, дверь открылась. Думать о том, хорошо это или плохо было некогда. Я втиснулся в дверной проем, бесшумно закрыл за собой дверь.
Вовремя. Спокойствие дремлющей посудины сменилось криком. Громким, истошным. Кричали совсем рядом, кажется, у моей двери. К крикам прибавился свет. Множество фонариков замелькали за стеклом иллюминатора, яркие пятна света заметались по палубе, перепрыгивая на стены, снова спускаясь вниз.
– Лужу заметили, – похоже, я действительно испугался. – Сейчас пойдут по «мокрому» следу и недавнее строительство маяка покажется мне курортом…
Сильный удар. Вышибают дверь! Хорошо качественная она, держится. Еще удар, еще. Треск ломающегося дерева, вопли радости, топот ног. Я даже глаза закрыл, не желая видеть того, что последует дальше. Но только на секунду, потребовалось лишь мгновение, чтобы понять – они не здесь! Все просто, ведь я достаточно долго стоял под дверью соседней каюты, вот там и накапало. Это здорово, но сейчас они перевернут все вверх дном, поймут, что ошиблись, а это значит…
Набравшись смелости, я распахнул дверь. Облюбованная мною каюта была угловой, дверь выходила на правый борт, дальше стена закруглялась, плавно переходя в корму. Вне всякого сомнения, я находился над рыболовной палубой, внизу она, точно внизу. Это значило, что мне достаточно набраться смелости, пробежать не более трех шагов и прыгать. Вниз, в темноту, в воду. Надо решаться…
Вряд ли мой прыжок оценили бы специалисты, слишком громко, слишком много брызг. Это все из-за того, что перелетая через перила, я умудрился зацепиться ногой. Перекувырнулся в воздухе и упал плашмя. Но это ладно, мелкие огрехи можно списать на то, что вслед мне неслись проклятья и свистели пули.
Вода надо мною вспыхнула ярким светом. Я прижался к обшивке судна, боясь задохнуться и не рискуя подняться на поверхность.
Кислород стремительно заканчивался. Надо было всплывать, но я держался из последних сил. Мгновение еще одно и все. Я закрыл глаза и вынырнул. Глубоко вдохнул, готовясь снова погрузиться в воду, но этого не понадобилось. Не было угрожающих криков, выстрелов не было, лишь топот множества ног удивительно глухо звучал в ночной тиши.
Я решился открыть глаза. Удивленно ними мигнул. Прожектор, освещающий морскую поверхность, погас. Был только его родной брат, он озарял причал и дорожку, ведущую к вилле. На ней чуть заметные копошились люди. Пираты. Похоже, они решили ловить меня на берегу. Странная у них логика.
Надо было забирать лодку и уплывать, вот только…
Шепот. Тихий, зловещий. Все просто и понятно – опять они, пираты. Совсем рядом. Надо мною? Я поднял голову, но увидел только борт, гладкую белую стену, уходящую ввысь. Очень быстро пришло понимание – голоса доносились со стороны рыболовной палубы, а это означало лишь то, что я не смог добыть ни телефон, ни лодку…
Чья-то рука коснулась моего плеча. Я вздрогнул, резко обернулся, увидел огоньки в смеющихся глазах. Консуэла! Она прошептала несколько слов, показывая сверток, который использовала в качестве поплавка. Шлюпка, моя, та, которой я почти лишился! Приятно все-таки повстречать умную женщину, наверняка она сразу обо всем догадалась. Последовала за мной, подстраховала. Я обнял девушку, та тихо хихикнула и кивнула в направлении открытого моря. Что она хотела сказать, было понятно без слов, я взялся за лодку рядом с ней и принялся усиленно работать ногами. Надо было отплыть от берега, туда, где нас точно не увидят…
Выходящий из баллона воздух предательски громко свистел. Во всяком случае, так мне казалось. Это все страх, он и только он. Давил он, пользуясь абсолютной темнотой безлунной ночи.
Прошло всего две-три минуты, которые мне показались часом, и вот покачивалась на волнах небольшая лодочка. Самое время располагаться внутри да браться за весла.
Еще несколько минут стали прошлым, я даже не успел толком приспособиться к маленьким веслам, как яхта вспыхнула ярче драгоценного камня. Похоже, загорелись все огни, пираты включили все, что только можно было. По поверхности моря заметались яркие отблески прожекторов, воздух разносил непонятные слова, интонацией более всего напоминающие проклятия. Похоже, ребята наконец-то поняли, что упустили нас, хотя, поняли и ладно, зачем же так расстраиваться!
Сгибаясь и разгибаясь, я старался изо всех сил. Работал веслами, подгонял надувное суденышко вперед, в неизвестность. Куда гребу, я не знал, как можно ориентироваться в непроглядной темноте среди моря, даже и не догадывался. Но моя задача состояла не в том, чтобы что-то понимать, я должен был просто грести. Прямо, и только прямо.
Точно не скажу, но думаю, прошло несколько часов. Я жутко устал. Консуэла коснулась рукой моего плеча. Я вздрогнул, оглянулся. Она прошептала несколько слов и медленно кивнула. Даже в кромешной тьме можно было увидеть – ее глаза наполнились слезами. Надо было что-то сказать, что угодно, лишь бы попытаться успокоить ее, но слова все не находились. Тогда я обнял ее, но она вывернулась и спрыгнула в воду, окунулась с головой, наверняка в надежде смыть слезы, вынырнула, что-то прошептала скороговоркой и скрылась под водой.
Стоило мне остаться в одиночестве, в голову полезли мысли, мрачные и отвратительные. Они завладели сознанием, обретая в темноте реальные очертания. Мне виделись акулы, большие, прожорливые. Разум наводнили морские чудовища, которых не видел свет, все они копошились в темной воде под лодочкой, опутывали щупальцами девушку, подкрадывались ко мне. Тут еще и пираты отличились, погасили огни на яхте, остался лишь тусклый свет прожектора, освещающего берег. Это окончательно задавило остатки энтузиазма.
– А что будет, если они все поймут? Поймут, что мы задумали и догадаются погасить огни? Как мы вернемся? Куда плыть? – спросил я в темноту и вздрогнул. Вода у надувного борта засветилась природным светом, поверхность вздыбилась, показалась Консуэла. Ее волосы искрились, по ним, создавая светящийся водопад, плавно стекали потоки живого света.
Она схватилась обеими руками за борт, я попытался помочь ей выбраться, но она только мотнула головой. Что-то быстро зашептала, умолкла, догадалась, что я ее не понимаю. Подняла руку и, поднеся ее почти к моему лицу начала что-то показывать, при этом продолжая говорить. Не могу сказать точно, то ли я на подсознательном уровне таки немного знал испанский язык, то ли, что более правдоподобно, вник в смысл ее жестов, но я действительно понял. Все понял, быстро и сразу. Только то, что я понял, меня ничуть не радовало. Все свидетельствовало в пользу того, что она сама не справится, а это значит – мой выход.
