– Отлично, – услышал я смеющийся голос блондинки Тани, – а теперь я хочу танцевать!
Музыка, которая чуть слышно звучала, заполнила помещение и с силой ударила меня по ушам. Сам не понимая, что делаю, я поднялся. Под дикий хохот и улюлюканье, вышел на средину комнаты, поднял руки вверх, начал дергаться, как подключенный к электричеству…
То, что было дальше, затерялось в бездне памяти. Сколько ни старайся, а ничего не вспомнить. Всплывали лишь редкие обрывки воспоминаний. Будто было, но не со мной, будто происходило, но с кем-то другим, будто мне рассказывали, но я не очень-то и верил. Точно помню, что несколько раз я падал, правда, это не заслуга памяти, это констатация факта, подсказанная ощущениями. Лицо, соприкасаясь с полом, сохранило следы той вечеринки. Я их не видел, нет, но чувствовал. Дополнял далеко не самые приятные ощущения обрывок воспоминания. Помню, лежал я на полу, а все смеялись, надо мной смеялись, что особенно обидно, громче всех смеялась она, Надя, но почему, за что!
Очнулся я в темной комнате, в серой полумгле, да еще и пребывая в довольно-таки неудобной позе. Лежа на полу. Именно так, я почему-то устроился на голых досках, свернувшись калачиком. Под головой, пытаясь заменить собой подушку, лежало большое и узловатое полено. Оно вдавило ухо в черепную коробку, от чего голова буквально раскалывалась. Хотя, вполне вероятно, это не его вина, это отголоски веселого вечера.
– Где я? – в тишине прозвучал испуганный голос. Мой голос.
Ответом была тишина. Никто не спешил просветить меня, открыв истину, наверняка причина в том, что никого поблизости просто не было, вокруг одна лишь только тишина.
Любопытство не отставало. Ему страшно захотелось узнать правду, вот нечего ему делать! Спало бы тихонько, а нет! Именно оно заставило глаза несколько раз мигнуть, в надежде на то, что им удастся хоть что-нибудь увидеть. Те ничего воспринимать не желали, вообще создавалось впечатление, будто в них до сих пор стоит туман, вчерашний туман нечаянной вечеринки. Тогда за дело взялись руки. Пальцы планомерно ощупали каждый сантиметр деревянного пола вокруг меня. Потихоньку продвинулись дальше. Ладошка перепрыгивала с одного предмета на другой, ощупывала его, передавала информацию растерянному мозгу. Тот обрабатывал полученные данные, анализировал, выдавал информацию, но меньше всего на свете хотел в нее верить.
Рука же продолжала методично изучать предметы. Она ощупала ржавую дверцу буржуйки, открыла ее, закрыла, перебралась на округлую стенку печки, зачем-то постучала по железу. Потрогала горку поленьев чуть одаль, ленивое соображение констатировало очевидный факт – дров не так уж и много. Дальше была кипа тряпок, служившая постелью, около нее рука нащупала пустую консервную банку с острыми краями, рядом с ней фонарик. Этого было достаточно…
Свет вспыхнул ярко и неожиданно. Тусклый, хоть и электрический. Он высветил знакомый интерьер казармы, стеллажи елочкой, буржуйку, меня, лежащего на полу, окошко в дальней стене, затуманенное, как мое сознание.
Глаза снова мигнули, раз, другой. Похоже, сработало. Я начал понимать то, чего не понять было невозможно – это казарма. Мое жилище. Сомнений быть просто не могло. Правда, не совсем понятно как я здесь очутился, как вернулся и совершенно непонятно откуда. Я ведь ушел, далеко ушел, не мог же я вернуться, сам того не замечая. Или все-таки мог? Нет, мог, конечно, я такой…
Игнорируя головную боль, я стал на четвереньки и направился к выходу. У двери кое-как выровнялся, толкнул ее, вышел наружу, остановился, прислонившись к стене, глубоко вдохнул. Насыщенный целебными морскими испарениями и морозной свежестью воздух наполнил легкие. Удивительные ощущения. Физически чувствовалось, как вдыхаемый кислород вытесняет остатки недавних воспоминаний. С ними уходила боль, становилось легко и удивительно приятно. Настолько, что захотелось громко запеть. В который раз за последнее время…
За пределами моего жилища был чудесный день. Почти настоящий день. Пусть солнце еще не решилось выглянуть из-под горизонта, но оно уже было очень близко. Это отчетливо чувствовалось, как и то, что оно, пусть еле заметно, освещает призрачную серость заполярного пейзажа.
В относительно ярком свете короткого дня живо и контрастно виднелся соседний домик. Он будто бы покачивался на волнах моего воображения, казался окутанным остатками вчерашнего тумана, и вот странность – теперь его окна уменьшились и у них были скругленные углы. Просто как двери те, которые…
Я подошел ближе. Подкрался к ближайшему окну, прильнул к нему. Вгляделся. Не увидел ничего, но воображение заботливо подкинуло несколько картинок, которые органично вплелись в канву воспоминаний. Последняя из них меня попросту напугала. Я, то ли заметил, то ли представил, как чья-то тень промчалась по стеклу. С той, с другой стороны. Кажется, я даже глаза разглядел, яркие, блестящие, хищные.
Где-то громко захлопнулась дверь. Скрипнула, снова захлопнулась. Раз, другой, я сжался, закрыл глаза, чувствуя, как во мне разрастается панический страх. Мелькнула мысль: «Опять придется оправдываться!», но перед кем, за что? Непонятно, еще и сердце колотится…
Лишь после того, как стук повторился в третий раз, я решился приподнять веки. Огляделся. Не было никакого дня, пусть даже весьма условного. Был полумрак моего жилища и я, спрятавшийся под одеялами из прорезиненной ткани. Страх моментально отступил, позволяя любопытству почувствовать себя главным. Я несколько раз быстро мигнул глазами, наивно веря в то, что они хоть что-то увидят в темноте. Вздрогнул, услышав очередной хлопок. Решительно сбросил с себя одеяла, схватил первое попавшееся полено и бросился в тамбур.
Там никого не было. Только дверь. Она, оставаясь незапертой, размеренно покачивалась, изредка ударяясь о стену. В проеме, серый, как обычно, виднелся северный пейзаж…
Был ли тот день, который мне привиделся на самом деле, или он лишь плод воображения так и осталось тайной. В любом случае солнце, в планах которого наш регион не числился, даже и не собиралось показываться. Сумерки сгущались, что-то нашептывало мне, что опять наступил вечер, ранний вечер короткого дня бесконечной полярной ночи. Самое время перекусить да лечь спать. Конечно, можно наведаться к соседям, но подобного желания не возникло. Скорее всего, это оттого, что я еще толком не отошел от последнего визита.
Очень скоро в печке полыхали, лукаво подмигивая, языки пламени. Теплые и удивительно приятные. Я сидел, глядя на их веселую пляску, блаженно улыбался, удивляясь тому, как мало нужно человеку для счастья. Тепло, уют, тушенка…
Последнее полено отправилось в топку. Угли отозвались веселым снопом разноцветных искр.
– Прощальный салют… – пробормотал я, укутываясь в импровизированные одеяла. – Почему последний? Потому что нет больше дров. Следовательно, надо что-то делать. Вот любопытно, а у соседей какое отопление? Почему у них так тепло, если не сказать жарко? Откуда у них электричество? Как-то я не удосужился разузнать…
Мысли тут же переключились на домик туристов. Воображение принялось рисовать яркие картинки недавних воспоминаний, щедро сдобренные воображением. Вспомнилась Надя. Ее фигура, глаза, горячие губы…
