В тот миг когда, казалось, я практически уловил отголосок невнятной идеи, размытого воспоминания, когда почти понял, что-то нужное и что-то важное, в мои мысли бесцеремонно вклинились:
– Пришел? – капитан внимательно осмотрел меня. – Хорошо, сядь где-нибудь.
Я огляделся. Просто рядом со мной, опираясь спинкой о стену, расположился огромный диван. Кожаная обивка, на вид практически новый. Для гостей вроде меня на него наброшено старое покрывало.
Сел на самый краешек.
– Я к тебе все это время присматривался, разносторонняя ты личность, – капитан прошелся по комнате, не отводя от меня взгляда. – Смотрел и так и этак, в результате убедился, что ты не так плох, как показалось поначалу. Помимо того, что ты любитель хорошо погулять с так называемой «золотой молодежью», к которой к счастью не относишься, ты можешь и с работой справляться. К тому же знания имеешь. А это очень хорошо. Ты уже в курсе, что Коля пропал?
– Кто? – искренне удивился я.
– Николай Александрович. Саныч, помощник мой…
– А! Ну да, говорили…
– Так вот, его исчезновением будут заниматься те, кто должен этим заниматься, нам же полагается выполнять свою работу, – капитан выдержал продолжительную паузу, по-прежнему глядя мне в глаза. – Для этого необходимы опыт и знания.
Он замолчал, наверное для того чтобы дать возможность мне вставить свое слово. Что можно было сказать, я не знал, потому медленно кивнул и слегка пожал плечами. Этого оказалось достаточно.
– Да, я к тебе присматривался, а учитывая то, что уже случилось и что еще может произойти, делаю следующий вывод – ты справишься! Да должен справиться. К тому же за тебя поручились. Пожалуй, единственный человек на свете, мнение которого для меня по-настоящему важно. Сталкивались вы с ней… – капитан выпрямился, прокашлялся и торжественно добавил: – Решено, ты утвержден!
Последние слова, сказанные с отчетливо слышимыми нотками пафоса, окончательно сбили меня с толку. Я посмотрел на собеседника, мечтая лишь о том, чтобы понять, что это все значит и почему меня постоянно куда-то назначают или утверждают?
– Сам понимаешь, морячки у меня гораздо опытнее тебя будут, но они всего лишь матросы. Опыта полно, знаний ноль даже меньше того. Ты же у нас с образованием…
– С незаконченным образованием, – услышал я свое бормотание.
– Это тоже сойдет за не имением другой альтернативы. Так что скажешь, ты согласен?
– Но с чем я должен быть согласен?
– С повышением. Хочу назначить тебя помощником, старшим. Вместо Саныча… покойного, – он заметно помрачнел и перестал наконец-то сверлить меня глазами. – Именно так, я далеко не первый день в море, а северные моря они особенные, они своего не отдадут. Николая мы более не увидим…
Опять пауза, на этот раз тягостная и затянувшаяся. Я заерзал на диване, чувствуя себя не в своей тарелке, думаю, дело в том, что к исчезновению помощника капитана я имел-таки некоторое отношение. С каждой минутой тишины все острее чувствовалось горе капитана. Наверняка они с помощником давно знакомы, друзья, скорее всего. Для него потеря друга сильный удар. Я даже начал подумывать о том, что правильным было бы рассказать все, что знаю. По всему же видно – капитан человек понятливый, он не просто поймет, он подскажет…
– Ладно. Ты пока иди к себе, думай, размышляй, даю тебе сутки. Завтра в это же время жду у себя с ответом, – прервал молчание мой собеседник. Он коротко кивнул, отошел к столу и снова склонился над картами. Весь его облик красноречиво свидетельствовал о том, что разговор окончен…
Туман принял меня и укутал своей изрядно надоевшей сыростью. Все как раньше, но теперь он был не просто туманом, в его насыщенной влажности отчетливо чувствовались нотки табака. Казалось, он и не водяной пар вовсе, а клубы густого дурманящего дыма, лишь слегка разбавленные редкими хлопьями морских испарений.
Вокруг меня, то ли в дыму, то ли в тумане, размеренно покачивались силуэты. Люди. Казалось, они выстроились вдоль дорожки, возможно, с целью посмотреть на меня. Полупрозрачные в неверном свете силуэты раскачивались, заставляя колебаться хлопья атмосферной ваты. Некоторые из них коротко кивали мне, будто старому знакомому, иные протягивали руки, стараясь коснуться. Те, которые были ближе, и которых я мог рассмотреть, часто переглядывались, шушукались, шептались между собой. Разные голоса, разные слова, разные наречия. Не было в них угрозы, страха не было, одно лишь острое любопытство.
Мне стало не по себе, не привык я к излишнему вниманию. Страшно захотелось сбежать, оказаться у себя в казарме, забраться под одеяло, накрыться с головой и забыть обо всем на свете. Конечно, так и будет, но будет после, сначала надо выдержать, осилить дорогу среди силуэтов, или…
– Здравствуйте! – громко поздоровался я.
Одно единственное слово произвело эффект взорвавшейся бомбы. Туман покачнулся, отхлынул от деревянной тропинки, оттесняя тех, кто провожал меня взглядами. Один за другим они вздрагивали и исчезали в белесо-серой полумгле…
– Я просто поздороваться хотел, – прошептал я, удивленный реакцией на мой голос. – Все-таки живем рядом, надо хоть познакомиться. Меня Витькой зовут…
К тому времени зрители уже исчезли. Остались только голоса. Их тембр слегка изменился, не было в них больше любопытства, было одно сплошное равнодушие, в котором сквозили нотки, чего-то, очень похожего на самое настоящее раздражение.
Не могу сказать, что я расстроился из-за отсутствия внимания. Как раз наоборот, успокоился. Можно предположить – отобрал спокойствие у тех из тумана. Но даже если и так, меня это нисколечко не волновало. Меня занимало лишь то, что я уже почти пришел. Еще с десяток метров, спуск и я практически дома.
В просвете между туманными хлопьями собственным светом блеснули перила. Лестница. Я подошел ближе, занес ногу над верхней ступенькой. Занес и замер. Слух уловил обрывок разговора.
– Капитан сделает, да я об этом и не печалюсь… – слышалось из туманной мглы. – Просто не нравится мне все это, да и сам он мне не по душе. Подумать только, столько времени прошло, а он все сидит в трюме, не высовывается. Начинаю подозревать, что от нас что-то скрывают. Прячется он от кого-то, не иначе как натворил что-то, ну ничего, пусть только попробует… вода холодная, глубины большие…
Я сразу понял – речь идет обо мне. Других вариантов быть не могло. Да, но что это могло значить? Именно то, чем и было на самом деле – там, в тумане, скрывается тот, кто уже убил двоих и намекает на скорое убийство третьего, меня…
Пальцы сжали поручень, совершенно не желая его выпускать. Я весь задрожал, большая часть сознания упорно твердила – надо уходить, надо прятаться, но это был шанс увидеть того, кто стоял за всеми недавними событиями! Увидеть его, запомнить, а после уже решать, что делать, как поступить.
С огромным трудом удалось оторвать руку от поручня. Я шагнул в сторону, поднырнул под ограждение, спрыгнул с деревянного настила и медленно побрел туда, откуда доносились звуки. Ноги проваливались в глубокий снег. Хотелось ускорить шаг, вот только как! Тут, что ползком, что на четвереньках, скорость одна…
