Скоро я стоял у двери «рубки». Осмотрел себя в темноте, конечно, ничего толком не увидел, вежливо постучал и вошел внутрь. Переступил порог и тут все в голове моей перемешалось. Да, вместо того чтобы детально расспросить, во всем разобраться, я сходу согласился. Мы пожали друг другу руки, так сказать, для закрепления договоренности, потом только я вспомнил, что хотелось бы кое-что уточнить…
– Я вот о чем думаю, – опомнившись, начал я, – мне бы врачу показаться. Все-таки кораблекрушение, нервы и вообще. Можно это организовать?
Капитан отрицательно покачал головой.
– Нет, это лишнее. Ты вполне здоров.
– Возможно, но как… – я изо всех сил пытался отыскать в своем скромном лексиконе более или менее подходящие слова, – как на счет комиссии медицинской? Трудоустройство и все такое…
– Ты ее прошел перед выходом в море. Поверь мне на слово, с тех пор практически ничего не изменилось. Да, за исключением одной мелочи, но тут медицина просто бессильна, – глаза капитана снова загорелись красным, с золотистым ободком пламенем. Огонек медленно гас. – Словом, нет и точка, просто забудь об этом…
Пламенеющий взгляд проник в глубину сознания, отзываясь суеверным трепетом. Настаивать я не стал, но и не смирился. Решил при первой возможности организовать для себя спасательную операцию. Это должно быть несложно – просто вызову по радио спасателей. Медиков с ними. Только не сразу, сначала узнаю, где тут радио находится, да разберусь, как ним пользоваться.
– Что-то еще? – капитан продолжал буравить меня взглядом светящихся глаз. Кажется, он читал мои мысли. Не стоило ему знать слишком много, потому стоило увести его в сторону…
– Скажите, а кто здесь живет? – я выдал вопрос, который давно просился наружу. Слишком уж много подозрительных личностей попадалось мне на глаза в последнее время.
– Команда и пассажиры, – капитан пожал плечами, в его жесте сквозило раздражение. – Или ты интересуешься морскими обитателями?
– Нет, я говорю о тех непонятных личностях в старинных костюмах, которые толпами бродят среди камней. Возникают из тумана, уходят в туман…
Взгляд капитана померк, да и сам он заметно помрачнел. Некоторое время молчал, медленно шевелил губами, будто собирался с мыслями. Заметил, что я внимательно за ним наблюдаю, отвернулся.
– Это другие. Не наши они, – его голос прозвучал глухо, будто доносился откуда-то из бездонного подземелья. – Это все маяк.
– Обслуга маяка? – удивленно пробормотал я. – Тогда вы кто?
– Нет, я говорю это все из-за маяка. Пойми, его путеводный свет зажигают не только для моряков, чтобы те с курса не сбились, да и не столько для них, но и для того, чтобы души погибших в море смогли найти место, где обретут покой. Уже позже достойнейшие из них покинут землю навсегда, прочие же останутся навеки плутать в тумане. Вряд ли ты меня понимаешь, но так оно и есть.
Я пожал плечами, растерянно мигнул глазами. Глупость какая-то! Понимаю ли я?! Нет, не то, чтобы вообще ничего не понимал, фольклор, мистика, все такое. Читали, так сказать, в курсе! Но я ведь спрашивал о конкретных людях…
– Свет маяка, он озаряет путь, души, что расстались с телами на просторах морей, будто тысячи мотыльков на пламя, слетаются на него. Много веков они слетались, находили то, чего жаждали, кто блаженства, кто покоя, вот и получается… – капитан снова повернулся ко мне. – Запомни одно, душа – тонкая материя, ей спокойствие нужно. Не терпит она громкости, как в звуках, так и в действиях. А уж если на ней печать греха смертоубийства, то малейший звук ей как пытка адская. И будет так продолжаться до тех пор, пока не осознает она, в чем ее вина, да не раскается она в том, что сотворила. Примерно так…
– Ладно, – я примирительно кивнул. – Но ведь маяк, свет на верхушке башни включать надо, аппаратуру обслуживать полагается. Можно будет мне в ознакомительных целях подняться наверх? Хочу увидеть, как все там устроено, да и просто осмотреться…
– Конечно можно, только не сейчас, в свое время. Хотя боюсь все не так просто. Помогать душам, что ищут пристанище – ответственное дело, – безликим тоном продолжал капитан, – это честь и ее заслужить придется. Для начала тебе очиститься нужно, покаяться, испытания пройти. Боюсь, это нескоро случится…
У меня на языке завертелись несколько колких слов, которые так и просились наружу. Еще совсем немного и я бы не смог сдержаться, но тут в дверь постучали. Капитан вздрогнул, взглянул на меня странным взглядом и вдруг улыбнулся. Удивительно так, тепло и абсолютно искренне.
Не дожидаясь ответа, в комнату вошла девушка в матросской форме. В руках она держала поднос с двумя пустыми чашками. Ее длинные вьющиеся волосы спадали на лицо, будто пытались скрыть его черты. Головы она не поднимала, но я все равно узнал ее. Сомнений быть не могло – именно она приходила тогда, в самые первые мои дни на суше, именно она меня спасала.
– Это Даша, моя дочь. Полагаю, вы знакомы? – не мигая, капитан следил девушкой. Та прошла по комнате, поставила поднос на тумбочку, смущенно поклонилась. – В любом случае познакомьтесь еще раз, дочка – это мой новый помощник Виктор.
Девушка густо покраснела и еще ниже наклонила голову.
– Очень приятно, – скорее догадался, нежели услышал я.
– Взаимно… – я постарался быть вежливым, но это было лишним, девушка стремительно удалилась.
– Помогает мне в меру своих сил, – проводив взглядом дочь, продолжал капитан. – Осталась без матери, вот с малых лет со мной, обучаю морской профессии.
Он резко умолк. Внимательно взглянул на меня, казалось, пытается вспомнить, кто я и что здесь делаю. Минуту смотрел, не меньше, затем рассеянно кивнул и широко развел руками.
– Ладно, будем считать, что ты все понял, следовательно, эта вахта твоя. Я и так без малого трое суток на ногах, – он направился к двери, за которой скрылась девушка, задержался на пороге. – Первое дежурство у тебя ознакомительное, ничего делать не придется, автоматика сама справится. Единственное – через четыре часа, если я к тому времени не проснусь, выйди на связь, доложись, сообщи, мол, все нормально…
– А как же маяк? – сам толком не понимая зачем, спросил я.
– Он работает и этого уже достаточно, не твоя это забота, во всяком случае, пока. Если же вдруг… – последние сказанные ним слова потерялись где-то в глубине помещений, поглотила их запертая дверь.
Я остался один в совершенно пустом кабинете. Растерянно огляделся. Первое, что бросилось в глаза, то, на что я не обратил внимания раньше – отсутствие часов. Сразу возник вопрос – если нечем измерять время, как же я смогу выйти на связь, да еще и ровно через четыре часа? Никак! И еще, из аппаратуры для связи я видел лишь какой-то древний агрегат с полукруглой шкалой отдалено напоминающий передатчик (или все-таки приемник?). Неважно, что это, в любом случае крайне сомнительно, чтобы я смог с ним совладать.
Медленно обойдя просторное помещение, внимательно рассматривая все, что только попадалось на глаза, я приблизился к столу. Остановился на том месте, где днем ранее стоял капитан. На полированной столешнице не было ничего кроме морских карт. Надо же, как-то раньше я и не думал, что в бумажном виде они еще где-то используются! К чему огромные листы, в наши-то дни, в эпоху компьютерных технологий?
