Мрачная обстановка, унылая, как на нее ни смотри, трудно жить без цветового многообразия. Куда ни глянь, одна сплошная серость. Вся палитра – изрядно надоевший серый цвет, полная его гамма, от убаюкивающего светло-серого оттенка, до просто-таки пугающего серо-черного тона. Несколько разбавляет монотонность абсолютная чернота, правда, разнообразия в ней…
Устал я от тумана. Жутко устал. Если в былые времена он для меня был явлением удивительным, волнующим, чуточку романтичным, да и просто в нем хоть что-то можно было различить, пусть опять-таки серое, пусть нечеткое, то эта сумрачная дымка совсем другое дело. Этот туман, он просто туман. Мрачный, темный, клубящийся. Затмил он все, забрался в каждое строение, в каждый уголок его, да даже в мою голову просочился, так все внутри затуманилось, мысли и те теряются…
Нет, все-таки это утро и дело не в относительно светлой серости, дело во мне. Чувство ширится, намекает на то, что так оно и есть. Твердит неугомонное, мол, время подниматься, вставать надо, делать что-нибудь полезное. Правда, неясно, что именно.
Я присел на своей импровизированной постели, потянулся, с удивлением осознавая, что не чувствую своего тела. Коснулся рукой лица, ощупал подбородок, нос, щеки. Странное ощущение, кажется, будто промерзло тело насквозь, просто как туша в морозильнике.
– Вот что значит спать с разбитым окном! Сделал из уютной спальни холодильник. Еще и голова раскалывается. Ощущения, будто звенит что-то внутри, будто не черепная коробка у меня, а вершина колокольни с огромным колоколом внутри. Хотя, есть и другая аллегория, можно подумать, что там не бронза мастерски отлитая звенит, а бутылки внутри перекатываются! – что тут скажешь, да давненько у меня подобного пробуждения не было, давненько так голова не раскалывалась. Пожалуй, состояние даже хуже, чем после последней вечеринки у соседей. Гораздо хуже…
Медленно и лениво перед глазами пробежали картинки изрядно насыщенного событиями вчерашнего дня. Убийца из тумана! «А ведь я его почти поймал! Жаль, не удалось довести дело до ума. Помню, кровь, тела, много тел, а еще коньяк, который так успокаивает…».
– А это на удивление правильная мысль! – пробормотал я, непроизвольно кивая головой. – Наведаюсь я, пожалуй, к соседям. Проверю, не приснилось ли мне то, что память выдает за воспоминания, а заодно раздобуду у них чего-нибудь этакого, от чего голова болеть перестанет и хоть чуточку потеплеет. Свой спирт я давненько уже… употребил…
Выйдя на площадку перед входом в казарму, я остановился. Глубоко вдохнул, физически ощущая, как волокна водяного пара проникают в легкие, царапают трахеи, закупоривают бронхи, конденсируются на них, стекая отвратительными потоками влага. Снова, но теперь уже с удивительной детализацией и нереальной четкостью вспомнились события прошлого дня. Ярко и вместе с тем будто бы в тумане. Чуточку размыто все, оттого без резкости. Отчетливо виднелся только передний план, прочее же скрывалось в белесой полумгле. Казалось, будто и не было ничего вовсе, а если и было, то не со мною происходило, с кем-то другим, с кем-то вымышленным, живущим в другом измерении, а то вовсе на киноэкране.
– С каждой секундой мне все больше кажется, что это лишь сон. Ну не могло такого произойти со мною! Да точно не могло. Выдумка это, фантазия, бред! Опять воображение развлекается, вот я его сейчас…
Туман продолжал безобразничать. Заполнил он все еще сонное сознание, затмил видимый мною небольшой фрагмент мира, затормозил мысли, чувства и ощущения. Голова опустела, единственное, что еще звенело в черепной коробке: «Спешить надо, идти, пока я могу хоть кое-как соображать».
Все еще сопротивляющееся туману, сознание цепко ухватилось за подаренную памятью картинку. На ней был соседский бар со всем его содержимым. Перед глазами, лишь слегка затуманенный, покачивался ровный строй бутылок, в голове пульсировала мысль, она же подменяла собой цель: «Выпить! Незамедлительно выпить! Зайду, попрошу, потребую! Если будет у кого…».
Я еще не успел ничего решить окончательно, как услышал скрип под ногами. С удивлением осознал, что иду, понял, что мои ноги шагают, не интересуясь моими желаниями, подчиненные общей цели: «Идти! Коньяк! Быстрее!».
Шаг, другой, ходьба, планомерно переходящая в бег.
«До чего же странно скрипит снег, напоенный туманом, будто и не снег он вовсе, а слегка расшатанные доски, – очередная бессмысленная мысль промелькнула в мозгу, осветив на мгновение затуманенное сознание. – Действительно, похоже, да и качает меня…».
Не дойдя нескольких шагов до дверей соседского домика, я остановился. Это все звук, сбил меня с толку, вселился в меня, просто как все тот же густеющий туман. В тиши нарушаемой лишь печальными криками редких чаек, будто подчеркивая их, слышался монотонный скрип тронутых ржавчиной петель. Казалось, ничего особенного, но почему-то стало не по себе. Сердце дрогнуло и застыло. Новой волной нахлынули воспоминания, задавливая наивную уверенность в том, что главенствует в моем мировоззрении неуемное воображение. Опять вспомнился вчерашний день, туман, убийца в нем скрывающийся. А что если не выдумка он, что если он реальный? Прячется где-то рядом, только того и ждет, чтобы напасть!
Скрип прекратился. Резко. Стихли звуки, даже чайки умерили свой пыл. Казалось, радоваться надо, но нет, стало еще страшнее. Появилось предчувствие, предвкушение чего-то недоброго.
С огромным трудом удалось заставить себя подойти еще на два шага к заветной цели. Это была почти победа. Я занес ногу для очередного, третьего шага и…
Послышался скрипучий смех. Тут же из густого тумана выплыла тяжелая створка двери. Доли секунды было достаточно, чтобы угол деревянной панели, обитой блестящим угольником, с силой ударил меня по лицу. Не ожидавший подобного развития событий, я потерял равновесие и буквально рухнул на землю. Затылком ударился обо что-то твердое. Казалось, черепная коробка вот-вот треснет, а через образовавшуюся щель вытечет затуманенное мое сознание.
В принципе, так и случилось. Мгновение и дымка развеялась, я увидел себя со стороны, бледного, неподвижного, вокруг, на расстоянии вытянутой руки покачивалась стена все того же постылого тумана…
– Где же эта развеселая компания? – пробилось сквозь блаженное забытье.
Я осторожно открыл один глаз, огляделся. Надо мною покачивались хлопья тумана, подо мною белел темной белизной снег, густо пропитанный кровью. Моей кровью?
– Здорово же тебе досталось, – продолжал обеспокоенный голос, – не иначе как череп размозжили. Чем тебя так?
То, что произошло после, не совсем мне понятно. Похоже, внезапно вернувшееся сознание решило действовать самостоятельно, не спрашивая на то моего разрешения. Оно завладело телом, взяло на себя контроль над мимикой, жестами. Наивный, я попытался что-то сказать, но в результате лишь пошевелил губами. Наверняка со стороны это выглядело жалко, но сознанию моему только того и хотелось!
– Что тут у тебя? – послышался гулкий бас. Туман сгустился, покачнулся, расступаясь. Из него, просто у моего лица, сформировались знакомые черты. Один из матросов, именно он приглашал меня к капитану, именно он тогда с товарищами… Серега… – Ого! Слушай, Вить, ты не подумай, это не мы. Мы ведь просто предупредили, не морочь, мол, девчонке голову, все такое, но это уже слишком! Паша, дуй за носилками, отнесем его наверх.
