– Ясно. И значит, все четверо каждый день ходили себе на курсы, как ни в чем ни бывало, и вдруг на пятый день девушка утонула? Или было что-то еще?
Николь в нерешительности замялась, не зная, стоит ли рассказывать следствию об их игре в казино. Ведь с другой стороны, вся игра снималась на камеру, и следствие все равно об этом узнает, так что умалчивание такой важной детали может быть использовано против нее самой, решила Николь.
– Было что-то еще, – тяжело вздохнула она. – В первый же вечер гости изъявили желание сыграть в казино. И выиграли огромную сумму.
– Какую сумму? – поинтересовалась Шанталь, не сводя глаз с девушки.
– Полмиллиона долларов.
Глаза следователя на мгновение округлились, но она сразу же взяла себя в руки.
– Прямо все выиграли, или кто-то один? – с любопытством спросила она.
– Ну… – снова замялась Николь. – Поскольку мы… нет, Эшли приняла ставки не по правилам, было непонятно, кто именно выиграл.
– И кто же получил эти деньги?
– Пока никто, – смущенно ответила Николь и, решив, что раз уж рассказывать, так рассказывать до конца, продолжила: – Поскольку все игроки никак не смогли договориться, кому именно достанется эта сумма, Эшли предложила игру. Она должна была провести с каждым из игроков одно свидание, и самый лучший получил бы выигрыш.
– И вы рассказали об этом полиции? – выдержав минутную паузу, ледяным голосом спросила Шанталь.
– Нет, меня до вас никто пока не допрашивал, – покачала головой Николь, не сводя со следователя глаз в ожидании приговора.
– Действительно, полмиллиона долларов – это серьезный мотив для убийства, – задумчиво констатировала Шанталь. – В бассейне есть камеры видеонаблюдения?
– Камеры есть, но они в ночное время отключены, потому что купаться ночью запрещено.
– Ясно, – кивнула следователь. – Вы с Эшли дружили? – после очередной паузы добавила она.
– А… какое это имеет значение? – побелев, как полотно, спросила Николь. – Вы же не думаете, что ее убила я?
– Я пока ничего не думаю. Я просто собираю информацию. Так что прошу ответить на мой вопрос. Вы с Эшли дружили?
– Ну… вообще-то… у нее не было друзей, – уклончиво ответила та.
– Значит, не дружили, – заключила следователь. – И часто вы с ней ругались?
– М-м… не часто. Но было иногда. Как и все.
– А что вы делали в ту ночь, когда Эшли погибла?
– Я работала, – поразмыслив, ответила Николь. – Моя смена заканчивалась в пять утра, и я нашла ее тело прямо перед уходом домой.
– Ясно. И прежде, чем я начну опрос остальных подозреваемых, у меня к вам последний вопрос, Николь. Если все-таки допустить версию преднамеренного убийства, из всех четверых, как вы думаете, кто бы это мог быть? Помните, я пока никого не обвиняю, я просто собираю информацию.
Николь снова задумалась и потом осторожно произнесла:
– Я думаю, это был Парис Ксенакис.
– Почему вы так думаете? – приподняв бровь, спросила следователь.
– Потому что, когда он понял, что Эшли скорее всего его не выберет, он предложил мне подтасовать результаты игры и поделить деньги. Но я, конечно, отказалась. Вы знаете, я совсем не такая.
– А у других подозреваемых не было никакого мотива? – поинтересовалась Шанталь.
– Ну, как вам сказать… Даниэлю не было смыла ее убивать, ведь Эшли выбрала его победителем. А Билл Картер – просто слабак и подкаблучник. Я никогда не поверю, что у него поднялась бы рука убить даже комара.
– Но вы ведь говорили, постояльцев было четверо. А что с четвертым?
– Четвертого вообще не разбери поймешь. Этакий отшельник-аскет не от мира сего… мне кажется, ему вообще деньги не нужны были.
– Понятно. Это было очень информативно, спасибо, Николь. А сейчас позови-ка мне этого Париса Ксенакиса. Поговорим сначала с главным подозреваемым, – сказала Шанталь. – И еще, это был отличный кофе. Я бы с удовольствием выпила еще чашечку.
Глава 18
Тяжелые шаги отдавались звонком эхом по всему коридору отеля «Утопия», и Парис задавал себе вопрос, звучали ли они также невыносимо мрачно и несколько дней назад, при жизни Эшли, или у него уже просто едет крыша. Еще никогда в жизни он не соприкасался так близко со смертью, и уж особенно никогда не был одним из подозреваемых.
Он молча следовал за Николь на допрос детектива Шанталь Уайт, и у него начинало сосать под ложечкой от тревожного предчувствия. Следователь уже ждала их в баре, разместившись за одним из столиков. Питая врожденную слабость к красивым женщинам, у Париса перехватило дыхание от восхищения, как только мисс Уайт показалась в поле зрения. Молодая женщина делала необходимые пометки в своем отчете, сидя в кресле и элегантно забросив ногу за ногу и подперев щеку ладонью.
– Добрый день, – не в состоянии отвести от нее взгляд, завороженно пробормотал Парис.
– Вы, должно быть, мистер Ксенакис? – сняв очки, изучающе посмотрела на него следователь.
– Да, это Парис Ксенакис, – с прилежностью лучшей ученицы в школе подтвердила Николь.
– Прошу Вас, присаживайтесь, – сдержанно ответила Шанталь, снова надев очки. – Вы не возражаете, мистер Ксенакис, если я задам Вам несколько вопросов?
– Н-нет, не возражаю, – неуверенно сказал Парис, садясь рядом за столик, чувствуя, как его лоб предательски покрывается испариной. – А разве мне не полагается адвокат при допросе?
Шанталь очаровательно улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.
– Мистер Ксенакис, я пока никого ни в чем не обвиняю, а просто собираю информацию. Если вдруг в ходе следования выяснится, что подозрение в убийстве падет именно на Вас, то безусловно Вы сможете воспользоваться своим правом на адвоката.
Парис рефлекторно вздрогнул от ее слов и перевел взгляд на ее грудь, чтобы как-то отвлечься. Ему вдруг показалось, что кремово-белый костюм следовательницы был одет на голое тело, потому что в разрезе пиджака не было ни намека ни на рубашку, ни даже на бюстгальтер. Неожиданно для себя, он вдруг всерьез задался вопросом, есть ли на ней хотя бы трусики.
– Ну что, приступим, – сказала Шанталь, выведя его из задумчивости.
– А она не должна выйти? – насторожился Парис, наклонив голову в сторону Николь.
– Нет, мне бы хотелось, чтобы Николь осталась, – снова улыбнулась следователь. – Как напарница погибшей, она мне поможет многосторонне оценить ситуацию и, может быть, дополнить ее какими-либо важными деталями.
Николь удовлетворенно присела рядом в полной готовности предложить свою помощь.
– Мистер Ксенакис, расскажите мне, какие у Вас были отношения с погибшей? – начала свой допрос Шанталь.
