– Прошу вас говорить только правду, мистер Картер, – добавил прокурор. – Потому что благодаря показаниям других свидетелей и подозреваемого, мы уже почти восстановили полную картину той роковой ночи. Но нам нужны последние детали, чтобы этот пазл сложился. И если ваши показания пойдут вразрез с показаниями других лиц, мы мгновенно об этом узнаем. Так что, пожалуйста, соберитесь и расскажите нам, что вы делали и что видели той ночью, когда была убита Эшли Эванс.
– Я проснулся ночью в три часа, когда у Эшли заканчивалась смена, – вцепившись потными пальцами в подлокотник кресла, пробормотал Билл. – Я просто хотел… я хотел забрать ее телефон, чтобы удалить все компрометирующие фото. Она вела этот дурацкий фотоотчет в Инстаграме и выкладывала все фото с каждого свидания. Я просто не мог допустить, чтобы моя жена их увидела. Она бы мне никогда не простила. Она очень ревнивая.
– Понятно, – кивнул прокурор. – И что же было дальше? Вам удалось похитить телефон Эшли?
– Да, – тихо ответил Билл.
– Мистер Картер, вы забрали этот телефон до или после смерти Эшли? – поинтересовался прокурор, заставив Билла вздрогнуть.
– До смерти, конечно, – вздрогнув, ответил тот. – Я взял его в шкафчике Эшли.
– А как тогда получилось, что вы надевали на нее купальник и маску?
– Я сначала ушел, но потом вернулся… – тихо ответил Билл. – Я думал, что помнил ее пароль, чтобы разблокировать экран, но он не сработал. Я не мог удалить фото с Инстаграма, не разблокировав экран. Тогда я вернулся назад в бассейн. Я видел, что Эшли часто разблокировала телефон отпечатком пальца. Я пришел опять в бассейн, а она уже была мертва. Я ее не убивал, клянусь вам.
– И что вы сделали, когда нашли тело? – продолжал допрос прокурор.
– Я… я очень боялся, чтобы меня не обвинили в убийстве, потому что я не виновен. Я тогда разблокировал телефон и не придумал ничего лучше, чем надеть на нее купальник и маску. Я нашел их в ее шкафчике. Так тело выглядело менее подозрительно.
– И вы просто хладнокровно оставили ее тело там, на плитке около бассейна? Даже не попытались вызвать скорую помощь? Может, ее можно было еще спасти, – удивился прокурор.
– Ну да. Я услышал приближающиеся шаги и потом быстро убежал, – пояснил Билл.
– Кто, по вашему мнению, ее убил? – с задумчивым видом спросил прокурор. – Вы кого-нибудь видели входящим или выходящим из бассейна?
– Ну… в тот вечер я видел там всех, – пожал плечами Билл. – Почти всех – и Париса, и Николь, и Даниэля… Я не знаю, кто мог ее убить. Может, Парис ради выигрыша?
– Благодарю вас, мистер Картер, – сказал прокурор. – Это было очень познавательно. Ваша честь, – обратился он к судье. – У вас есть какие-либо вопросы или замечания к данным свидетелям? Или перейдем к мисс Смарт и убийству следователя Шанталь Уайт?
– Я свои замечания выскажу в конце слушания. А пока перейдем к убийству следователя, – сухо отозвался судья. Его лицо сохраняло невозмутимо-нейтральное выражение, совершенно не позволяя присутствующим понять, убедили ли его доводы обвинения.
Прокурор уважительно кивнул и обернулся к длинноволосой блондинке, сидящей рядом с Парисом.
– Мисс Смарт, сейчас я хочу задать вам еще несколько вопросов, – сказал он. – В начале нашего заседания вы сказали, что мистер Ксенакис позвонил вам после убийства Эшли и, угрожая пистолетом, приказал выдать себя за следователя Шанталь Уайт. Вы также сказали, что он убил сначала Эшли, потом Шанталь – опасаясь, что та раскроет его преступление, а потом убил и Николь. Правильно?
– Да, – тихо пробормотала молодая женщина, глядя в пол.
– Это ваше предположение? Или мистер Ксенакис признавался вам во всех трех убийствах?
– Он мне признавался, – сдавленно ответила Анна Смарт.
– Она все врет! – снова сорвался на крик Парис. – Я ни одну из них не убивал, и ни в чем ей не признавался!
– Мистер Ксенакис, я даю вам последнее предупреждение, – недовольно отозвался судья. – Иначе вы будете выдворены, и мы продолжим без вас. Я полагаю, прокурор даст вам возможность прокомментировать эти заявления.
– Благодарю, ваша честь, – почтительно кивнул прокурор. – Итак, мисс Смарт, расскажите нам, пожалуйста, мистер Ксенакис говорил, как и чем именно убивал своих жертв?
– Нет, – растерянно покачала головой женщина.
– Он поделил с вами полученный выигрышный чек? – продолжал допрос прокурор.
– Да, – призналась она. – Да, потому что, заставив меня выдавать себя за убитую им Шанталь, он тоже толкал меня на преступление. Но у меня не было выхода… я не хотела повторить судьбу этих бедных убитых женщин, – всхлипывая, добавила она.
– Понятно, мисс Смарт. Благодарю вас. Мистер Ксенакис, если у вас есть, что сказать в свою защиту, пожалуйста, прошу вас, – повернулся к нему прокурор.
– Она врет… – чувствуя, что все показания оказываются против него, в отчаянии пробормотал Парис. – Я ей позвонил, это правда, когда узнал, что едет следователь Шанталь, и сказал, что если ей удастся не допустить ее приезда, то мы вместе сможем получить выигрышный чек. Она, не задумываясь, согласилась. По дороге к отелю «Утопия» Анна убила настоящую Шанталь, взяла ее очки и провела вместо нее следствие. И все. Потом Николь выписала мне чек, и мы уехали. Крови на мне нет, поверьте мне.
– Мистер Ксенакис, то есть факт убийства вами Эшли и Николь вы не отрицаете? – изменившись в лице, вдруг отозвался судья.
Осознав, что он в любой момент может наговорить лишнего, Парис побледнел как полотно. В зале суда воцарилась мрачная тишина, пока все стороны пытались осмыслить все, что было сказано.
– Я никого не убивал, повторяю вам, – быстро исправился Парис. – Я просто пояснил, как в эту историю была вовлечена Анна. И это было совершенно добровольно с ее стороны.
– Ваша честь, у нас есть основания верить мисс Смарт, – уверенно произнес прокурор. – Потому что подозрение на ее причастность к убийству Шанталь было построено в первую очередь на том факте, что на одежде погибшей, найденной в лесу, было обнаружено несколько длинных светлых волос, предположительно принадлежавших мисс Смарт. Однако буквально вчера мы получили результаты судмедэкспертизы, которые опровергли наши предположения. Светлые волосы, найденные на теле убитой Шанталь, согласно тесту ДНК, не принадлежат Анне Смарт. А других доказательств ее вины в убийстве Шанталь, кроме очевидного мотива, у нас нет. Поэтому, подытоживая все услышанные сегодня показания свидетелей, мы просим суд признать виновным в тройном убийстве мистера Париса Ксенакиса.
Судья глубоко вздохнул и на мгновение закрыл лицо руками, потерев переносицу. Весь зал суда тревожно замер в ожидании вердикта.
– Благодарю всех за подробные детали происшествия, – медленно и вдумчиво начал судья. – Дело, конечно, очень запутанное и сложное. Однако из всего, что я сегодня услышал, я так и не нашел ответа на два вопроса. Первое, и безусловно самое важное, это орудие убийства. Во всех трех случаях, всех трех преступлениях, суду ничего не было представлено в качестве орудия убийства. И второе, впрочем, не менее важное, это где тело Николь Рид? Сами понимаете, нет тела – нет дела. У обвинения есть что сказать по этому поводу?
