На протяжении нескольких часов, что мы провели с матерью вместе, после её приезда, она без устали расхваливала плюсы моего замужества. Без поддержки Джейсона её дальнейшее лечение было бы невозможным, мы бы потеряли дом в Глиннете и опозорились перед соседями и друзьями.
Всё же наша мать всегда была чересчур открытой и слишком простодушной. Но её неугасающий оптимизм заставлял закрыть глаза на эти мелочи даже такого скептика, как я.
– Я беспокоюсь за Коллет. Она не отвечает на мои письма, – сказала я, поправляя пояс платья. – Ты связывалась с ней?
Пожав плечами, мама бесхитростно ответила:
– Я не получала от неё вестей последние пару недель, но до этого она исправно писала нам о том, что прекрасно себя чувствует. Возможно, что-то задержало её или письма.
Эти слова меня не утешали, я чувствовала только тяжесть на душе от незнания и неизвестности. Мама встала рядом со мной, напротив зеркала, и наши взгляды пересеклись в отражении.
– Я спрашивала твою сестру, счастлива ли она.
– И что же она ответила?
– То, чего я и ожидала, – нежно улыбнулась матушка. – Счастлива, как никогда. И у неё тоже скоро будет ребёнок!
– Да, я знаю…
– Никогда не думала, что мистер Рэтмор добьётся такого успеха на службе, и Джорджи даст согласие на их брак. Видимо, меня достаточно долго не было дома!
Как же велико было её неведение, и каким сладким казалось оно мне. В отражении перед собой я видела себя, такую, какой никогда не должно было быть. Праздность и красота, какой я её никогда не воспринимала, ещё недавно были мне чужды. Горечь от осознания этих мыслей отразилась на моём лице. И от матери это, конечно, сложно было утаить.
– Что такое, милая? Ну почему же ты не улыбаешься?
Она взяла меня за руку и мягко подвела к кровати.
– Расскажи мне обо всём, что тебя печалит.
Но я скорее отдала бы руку на отсечение, чем рассказала матери про Мэгги Уолш и её брата, и какой была жизнь моего мужа в то время, и как его родной брат отнёсся ко мне поначалу, а затем просто уехал, забрав с собой некую тайну, которая до сих пор съедала меня изнутри!
Я молчала, держа тонкую руку матери в своей, а затем она поцеловала меня в лоб и сказала:
– Джейсон был очень любезен, пригласив нас сюда, к вам. Правда поначалу он показался мне немного… суровым и холодным, даже встревоженным. С другой стороны, я знала его ещё юнцом, и теперь понимаю, что он изменился.
– Ты не знаешь его, как я…
– Верно, но я видела, как он смотрел на тебя, дорогая. Поверь мне, такой взгляд может многое сказать. Ну, теперь скажи мне. Разве он обижает тебя? Поднимает на тебя руку?
Вспомнив о давнем ночном инциденте в кабинете Джейсона и то, как я затем споткнулась на лестнице, я сглотнула, но отрицательно покачала головой.
– Что ж, тогда, возможно, он не уделяет тебе внимание? Или он грубиян?
С мыслями о его гневной тираде прошлым вечером, я снова покачала головой. А мама улыбнулась и ободряюще похлопала меня по обнажённому плечу.
– Вот видишь? Не волнуйся ни о чём. А если сомневаешься, у тебя в руках самые лучшие карты, моя крошка!
– Что ты имеешь в виду? – спросила я, едва сдерживая улыбку.
– Ты уже взрослая, дорогая. И всё поймёшь сразу же, как только наступит подходящий момент.
Я увидела хитрую усмешку на её губах и покачала головой, когда мама заставила меня подняться. Ещё спускаясь по лестнице в гостиную, мы могли расслышать множество голосов, слившихся в один гул из нескольких иностранных языков. Кроме французского и немецкого, я узнала итальянскую речь и тут же воспряла духом. Мне вдруг страстно захотелось познакомиться и поговорить с этими гостями. Возможно, идея с зимним приёмом была не такой уж плохой.
Гостиная, главный коридор и большая столовая были украшены белым и зелёным крепом, повсюду расставлены букеты цветов, на столах застелены новые скатерти, а за многочисленные и самые разнообразные блюда я могла бы долго благодарить наших поваров. Окунувшись в это небольшое общество и оказавшись среди прибывших иностранных гостей, я ощутила небольшое волнение и возбуждение перед чем-то новым, неизвестным.
Поискав глазами отчима, я увидела, что он разговаривал с Джейсоном. Между тем, они также приветствовали гостей, проходящих в столовую мимо нас.
Я не знала, стоит ли мне подойти сразу, помешаю ли я им, но когда Джейсон обернулся и увидел меня, я поразилась тому искреннему восхищению в его глазах, которое успела заметить, пока он не поклонился мистеру Браму и не направился ко мне. Он встал совсем близко, как если бы намеревался обнять меня, и я даже уловила лёгкий аромат его парфюма.
Супруг быстро, а скорее нетерпеливо, оглядел меня с ног до головы и сказал:
– Ты выглядишь прекрасно… даже чересчур. Я ожидал иного впечатления.
Если по его словам я выглядела прекрасно в новом платье и с высокой причёской, то он сам был просто неотразим в тот вечер. До той минуты я не видела его в новом чёрном фраке, но он был восхитителен в нём.
– Что значит, чересчур? – спросила я, не в силах отвести от него взгляда. – И чего ты ожидал?
Джейсон поприветствовал мою мать, затем протянул мне руку и с дразнящей улыбкой тихо сказал:
– Два года подряд я был центром зимнего приёма и его главной звездой. А теперь я этот статус потеряю.
– Думаю, ты преувеличиваешь.
В полном смущении я опустила глаза, а Джейсон засмеялся и, когда я взяла его под руку, повёл меня в большую столовую. Когда он наклонялся ко мне, чтобы заговорить, его тёплое дыхание щекотало мою кожу, и я трепетала от каждого сказанного им слова.
– Я пригласил четырнадцать своих коллег из Франции, Италии и Австрии. Планировал сегодня же представить тебя всем им… А многим из них нет ещё и сорока. Стоит мне подумать о том, как они будут смотреть на тебя…
– И что же ты почувствуешь тогда?
К сожалению, я так и не добилась от него ответа, потому что мы подошли к одному из гостей – пожилому, но довольно статному мужчине – и он тут же принялся рассыпаться перед нами в комплиментах по поводу приглашения, очаровательного убранства дома и приятной атмосферы. За следующие полчаса супруг представил меня всем своим коллегам и партнёрам; они были любезны и очень вежливы, хотя я и не нашла разговоры с ними занимательными или интересными.
За столом вели непривычные мне разговоры о новых планах на следующий год и строительстве, об инвестициях в новые проекты здесь, в Англии, иностранными партнёрами. Моя мать сидела рядом с отчимом напротив меня; место Джейсона было во главе стола, а моё – по левую руку от него. Ужин наскучил бы мне гораздо быстрее, если бы не двое пожилых итальянцев, сидевших слева. Мы разговорились об их родине – Флоренции – и я была очарована их речью.
