– Предлагаешь оставить эту дрянь за спиной? А потом возвращаться назад той же дорогой?
Ну, если так вопрос сформулировать…
– Нет, хочу напомнить, что простое изгнание в данном случае не поможет. – Я припомнил лекцию по нежити, устроенную в Кевинахари в редстонском университете, и подивился, какая польза может быть от нашего НЗАМИПС даже тут, в И’Са-Орио-Те. – Видишь, у зоны поражения неровные края? Это метастазы третьего порядка. Если мы просто долбанем по ядру, то получим вместо одного крупного очага десять поменьше, и все придется повторять снова и снова, до победного конца. Мы тут месяц проторчим.
Именно эта особенность делала Пегую Соломку таким мерзопакостным явлением.
– Что предлагаешь? – Капитан наконец-то оценил масштабы предстоящей работы, и они его не порадовали.
– Многоконтурный Знак.
Ридзер присвистнул.
– Не владею, – через силу признался он.
– Пофиг. Я – владею. Смотри: центральную часть заключаем в периметр, а расползающиеся отростки направляем в пентаграммы. Думаю, пяти штук хватит. В момент активации я соединяю потоки, и нежитя из ядра тупо выкачивает на изгоняющие плетения средней силы. Быстро, чисто, никакого риска.
– Ты вообще-то понял, что периметр и пентаграмма – разнородные структуры?
Это он как бы намекает, что я могу бросать понты в таком важном деле?
– Дядя, я – некромант, ведущий Круга. Для меня подобное вообще не труд!
Ридзер уважительно поднял бровь.
– Ну-ну. А если не сработает?
Я пожал плечами:
– Сверну все оперативным проклятием.
Рухнувший Круг мне в свое время укротить удалось, но не стоит объяснять капитану все последствия сорвавшегося ритуала для некроманта-неудачника – не поймет. Боевик!
Мой план Ридзер принял подозрительно быстро. Кажется, идея присвоить алхимику почетное звание паровоза все еще витала в умах. И что характерно: как перед девками деревенскими выделываться, так он – капитан, а как перед нежитью, так – Тангор, командуй! Где его жажда лидерства, где настоящая черномагическая гордость? Такое впечатление, что они сговорились меня в белые переписать. Ненавижу!!!
Подготовка к ритуалу заняла два часа, за это время я успел так себя накачать, что хоть свисток вставляй. Наблюдая за мной, куратор приобрел вид ангельски кроткий, а Ли Хан разрывался между интересом к творимому колдовству и рефлекторными попытками спрятаться от моего хмурого взгляда (ну куда этот сморчок лезет?!!). Надо ли говорить, что у Пегой Соломки не осталось шансов?
Армейские эксперты начали ритуал ровно и дружно, способности к импровизации у них не было вообще, зато готовности гнуть свое – до затылка. Это позволяло рассматривать их как своего рода амулеты и вообще не заботиться о стабильности этой части плетения. Мои расчеты сработали с алхимической точностью: нежить, лишенный всякого подобия соображения, делал именно то, что прописано в его природе, – утекал от агрессивного давления по самому легкому пути, попадая в пентаграммы-ловушки, как сметана на сковородку. Через какие-то двадцать минут чудовище, по свойствам приближающееся к карантинному феномену, было разнесено буквально в пыль – завершающий аккорд проклятия (не молния, так, легкий хлопок) разметал мелкую травяную сечку. Я первым протоптался по очагу поражения, надменно попирая прах врага. Хорошо!
Ридзер немедленно вспомнил, что он – капитан, и возглавил толпу своих подчиненных, отправившихся на ферму праздновать победу (проще выражаясь – пьянствовать). Крепких напитков у белых не водилось, только пресловутый квас, но умение превращать брагу в самогон – одно из первых проклятий, которым черный маг учится самостоятельно. Я задержался, по привычке уничтожая следы своего колдовства – затирая линии, собирая огарки свечей (у людей вечно какие-то претензии к черным магам, лучше не давать им пищу для размышлений). Мусор был торжественно вручен Ли Хану, очень удачно подошедшему ко мне с каким-то вопросом.
– Гм… – Белый попытался найти философский смысл в мешке с хламом.
– Пойди в печку брось, – посоветовал я и поспешил следом за бойцами Ридзера (а то ведь все съедят без меня, прорвы ненасытные!).
Ли Хан догнал меня шагов через двадцать, сдержанно сопя от возмущения. А что он хотел? Здесь ему не цирк, работать должен каждый!
– Никогда не видел, чтобы нежитей изгоняли таким замысловатым способом, – как бы между прочим сообщил белый.
– Естественно! – принялся растолковывать я. – По-настоящему умелые маги в чистильщики не идут, они находят себе занятие поинтересней, чем фомам хвоста крутить. Приемы соответствуют уровню образования.
Если подумать, то те проблемы, от которых стонет И’Са-Орио-Т, в Ингернике решаются выпускниками профессиональных училищ, которым до уровня Редстонского университета, как нам до Кунг-Харна пешком. Да что там училища! На протяжении двух лет своей незаконной практики я выносил все, что встречалось на моем пути, при помощи примитивного Адского Огня и толики здравомыслия.
Я сбавил шаг, пораженный внезапной мыслью: а занимался ли изгнанием нежити кто-нибудь по-настоящему одаренный и образованный? Не двести лет назад (что тогда могли знать о магии!), а сейчас? И если нет, то какое отношение имеют бесконечные труды по демонологии к реальности? Это же просто байки чистильщиков, рассказанные за рюмкой чая!
Я поднял глаза на белого, решившего постоять со мной за компанию.
– Слышь, а у вас кто-нибудь изучением нежитей занимается?
– Их нужно не изучать, а истреблять, – нахмурился Ли Хан.
– Понятно…
Вот чем я прославлю свое имя! Потому что глушитель к мотоциклу – не звучит, те амулеты против летучего яда до сих пор засекречены, а правду про возникновение черной магии у меня никто не узнает даже под страхом смерти. А вот эпохальный вклад в искусство изгнания нежити – то, что к имени черного пристанет естественно и непринужденно.
Фундаментальный труд писать не хотелось – лень. Тут нужно будет выяснять и анализировать все, что было сделано до меня, классифицировать, набирать статистику. К Шороху такую славу! Моим целям лучше подходило создание нового (естественно – именного) заклинания, а лучше целого метода ворожбы. Кого бы мне изгнать… Пока напрашивался только белый.
Подумав, я решил начать со статьи по внешнему управлению печатями Духовного Патроната. Очень актуальная тема! Заодно место застолблю. Но не сегодня, сегодня – есть и спать. Сложная ворожба отнимает много сил, а утренние оладьи меня уже покинули.
Во сне я вновь переживал события дня, но как-то неправильно – слишком четко. Нормальные сны не бывают настолько правдоподобными. Ну точно! Шорох пробрался ко мне в голову и украдкой перебирал последние воспоминания.
«Да ты совсем оборзел, тварь проклятая! Я что, теперь и ночью от тебя отдохнуть не могу? А ну, брысь отсюда!»
