Саиль, пристроившись на бухте ненужного пока каната, смотрела на волны и размышляла о том, как многого еще не знает. Дети пастырей в империи становились исключительно пастырями, а девочек вообще предпочитали ничему не учить – отсекали Источник и выдавали замуж. Поэтому о мире она узнавала из двух десятков поучительных книжек и сказок, рассказанных тетей Рахиль (магия в них была представлена с точки зрения обычного человека). За три месяца жизни в Ингернике Саиль познакомилась с эмпатами и целителями, природниками и просто бытовыми магами, в равной степени пользующимися уважением. А вот теперь еще провидец! Казалось, Лючиано мог все. Переправиться через море? Пожалуйста! Договориться с моллюсками? Легко! Копание в попорченных морской водой механизмах на пару с Ри’Кинчиром можно даже не упоминать. Но главный шок: сварить бобы с рыбой так, чтобы все ели, не давились! Саиль бы так не смогла.
Странная история с утоплением судна получила объяснение.
– Весной чиновники шлялись по гаваням, отнимали корабли, – ударился в откровенность подобревший капитан. – И нет бы в дело пустить, топили, паскуды! Чтоб моего «Лосося» сжег какой-то тупой медноголовый?!! Вот я и положил его на дно аккуратненько. – Бородатая физиономия Ри’Кинчира расплылась в довольной улыбке. – Ловко провернул!
Теперь старый моряк говорил много и охотно, а лексикон имел такой, что прежде Саиль и стоять-то рядом не смогла бы, но после ужасов доля Фатхо жаловаться на чей-то грязный язык было просто неудобно. Тем более что Лючиано (пастырь, хранитель устоев!) спокойно пропускал все это непотребство мимо ушей.
– Представляешь, Саиль, – поделился он сокровенным. – Я с восьми лет мечтал стать юнгой! Но белых в море не берут.
Потрепанный «Лосось» украсился благоразумно припрятанным в песке такелажем и старыми, не единожды штопанными парусами. Следом на борт отправились бочки с водой и пресловутые брикеты. Больше всего проблем при погрузке доставила ослица, сначала не желавшая прыгать в лодку, а при попытке поднять себя грузовой стрелой принявшаяся отчаянно брыкаться. И вот оно – море, простор! Мимо проплывает скалистый берег со всеми его опасностями и невзгодами. (Просто с ума сойти, как далеко еще им пришлось бы идти! Эдак они к Миронге только осенью дотопали бы.) Судно шло на парусах, чему Саиль бесконечно была рада (запах паленых брикетов ей еще на берегу надоел). Скоро, скоро они окажутся в устье Тималао!
В порту появление «Лосося» произвело фурор. Сотни мелких лодчонок (едва ли не плотов) немедленно устремились к кораблю, их владельцы наперебой предлагали услуги лоцманов, разный мелочной товар и просто толкались рядом. Ри’Кинчира тут явно знали, со всех сторон раздавались приветствия похабного содержания, а тот в ответ весело орал что-то умопомрачительно непотребное. Пастырей на них нет! Капитан зазвал на борт каких-то старых знакомых и с их помощью отогнал «Лосося» поближе к мастерским – бывший утопленник нуждался в ремонте. Провожатые оказались нелишними – гавань только выглядела просторной, тут и там из-под воды торчали железные остовы и обугленные деревяшки (останки сожженных по воле императора кораблей). На берегу нашествие продолжилось – у сходней словно по волшебству собралась целая толпа перевозбужденных личностей. Матросы готовы были плыть к еретикам в пекло, мастера – выполнить любую работу за чисто символическое вознаграждение, купцы желали нанять корабль для доставки товаров. Порт Миронге цеплялся за жизнь, не хотел умирать, но самого главного – морских судов – в его акватории не было. У многочисленных причалов стояло ровным счетом три корабля размером чуть побольше «Лосося», и все – под бдительной охраной вооруженных людей совершенно бандитского вида.
– Добрые возчики! – хмыкнул Ри’Кинчир. – У главного пирса стоят – ничего не боятся.
Саиль не сразу поняла, что капитан имеет в виду контрабандистов.
Постепенно ажиотаж стих. Все эти люди (как получившие желаемое, так и оставшиеся не у дел) потихоньку разошлись. Пришла пора и им уходить. Вот только – куда? У путешествующих белых не было ни знакомых, ни дома, ни денег.
Очевидно, капитан тоже подумал о чем-то подобном.
– А вы, сиятельные, – окликнул он пассажиров, – дальше – куда?
– Мы будем искать попутчиков в Алякан-хуссо, – отозвался Лючиано.
– Поищите, – кивнул Ри’Кинчир. – Вещи можете пока не забирать – раньше чем через неделю я из порта не выйду. Вот только скотину свою говнистую на берегу привяжите!
– А ее не уведут? – практично поинтересовался Лючиано.
– Пусть только сунутся! – свирепо дыхнул дымом Ри’Кинчир и снова сказал непотребство.
И вот они оказались в Миронге, втроем (оставлять малыша Пепе с незнакомыми людьми Саиль не решилась). Сбылась мечта… белых, что, в общем-то, все объясняет. Огромный порт (морские ворота Тималао) производил впечатления балагана без марионеток – чисто выметенные пирсы, аккуратные штабеля пустых бочек, топливных брикетов и новеньких канатов. Сцена, актеры которой обугленными грудами догнивают под водой. И добрые возчики, словно насмешка над Уложением, в роли уважаемых гостей. Власти продлевали антракт, но за цветастым занавесом что-то скребло и шевелилось. Веками соблюдавшиеся правила трещали по швам.
В соседнем доке из каких-то подручных материалов сооружали корабль – подсудное дело (верфи в империи всегда были сугубо императорскими). Скелет будущего судна – киль и шпангоуты – был практически завершен, низкое качество материала новоявленные корабелы восполняли всяческими шпунтами и заклепками, результат навевал мысли о скверно сделанном чучеле. На опустевшие пирсы каждое утро высыпала толпа рыбаков – простых горожан с удочками и сачками. Недалеко от берега с плотов (вероятно, при помощи волшебников) пытались поднять из воды останки судна (то ли акваторию чистили, то ли двигательную установку спасали). Но в целом гавань Миронге из парадного фасада города временно превратилась в его задворки. Чуткая белая натура подсказывала Саиль, что двое белых неуместны здесь, как заигравшиеся котята.
– Думаешь, стоит спросить об Алякан-хуссо там? – Девочка кивнула на целую флотилию плоскодонок, болтавшуюся около волнореза (в открытом море им делать нечего).
– А смысл? – Лючиано пожал плечами. – Движения по реке нет, а пешком идти – далеко и опасно. Проще подождать, когда Ри’Кинчир закончит с ремонтом. Его корабль – каботажник, идти на нем через океан – рискованно и выгоды особой нет. Вот увидишь, Саиль, капитан попробует заработать на речных перевозках! Сейчас на них должен быть бешеный спрос.
Если провидец так говорит, значит, в будущем можно не сомневаться.
– Но сидеть на шее у этого доброго человека мы не можем – у любой благодарности есть предел. – Лючиано вынул из-за пазухи мешочек и продемонстрировал Саиль НЕЧТО. Больше всего эта штука напоминала маленькие часы, позолоченные, с множеством циферблатов и металлическим браслетом, напоминающим кожу змеи. Она и не знала, что у ингернийцев такие вкусы! – Брат подарил, – пояснил мальчик. – Жалко, конечно, но ведь на доброе дело!
Правильно-правильно. Сбыть с рук этот кошмар и объяснить брату, что принести жертву на доброе дело – хорошо.
